– По нулям, – сказал Гварнери. – Все замалчивают спецслужбы. Сантини надрал мне задницу только из-за того, что я взглянул на сведения о судимостях. – Нашел что-нибудь? – Ничего, – ответил он. – Сотрудники чисты. А Коэн более чем чист. У него ДСИ. Дали четыре года назад, и он все еще действителен. – Что такое ДСИ? – спросил Данте, вернувшийся за стойку, чтобы смешать себе «Московский мул»[22]. Все еще злясь из-за оплаченного счета, гостям он выпить не предложил. – Доступ к секретной информации, господин Торре, – пояснил Альберти. – Это означает, что Коэн был допущен к работе с конфиденциальными сведениями. – Например, такой доступ нужен, чтобы заниматься строительством казарм, – сказал Гварнери. – У «СРТ» не было контрактов с военными, – заметил Данте. – Это я проверил чуть ли не в первую очередь. – Еще ДСИ необходимо получить, чтобы работать над проектами гражданской инфраструктуры, если они считаются объектами стратегического значения. В связи с новыми мерами по борьбе с терроризмом список таких объектов расширился. – Это я тоже проверил. Ничего, – отозвался Данте. – ДСИ получают также подрядчики и поставщики, – продолжал Гварнери. – Он нужен партнерам компанией, которые работают над объектами стратегического значения. Данте схватил первый попавшийся ноутбук и поспешно открыл выложенный на сайте «СРТ» список клиентов. – Ты сказал, четыре года назад? – спросил он. – Да, господин Торре, – сказал Альберти. – Хорошо иметь конкретные временные рамки… Так. Четыре года назад «СРТ» начала поставлять запчасти компании «Брем/Корр», – сказал Данте через пару минут. – Угадайте, чьим поставщиком, в свою очередь, является «Брем/Корр»? – Он оглядел присутствующих; никто не отвечал. – Государственных железных дорог Италии. – Что они поставляли? – спросила Коломба. – Вот эту штуковину. – Данте развернул к ним экран. На нем была фотография какой-то U-образной трубки, под изображением которой приводилась техническая спецификация. – Надо будет проверить, для чего она используется. – Не нужно. Я знаю, что это такое, – сказала Коломба, и у нее сжались легкие. Эту штуку она уже видела на экране во время многолюдного совещания на вокзале Термини. – Это часть вентиляционной системы поезда. К ней и был подключен баллон с цианидом. 7 Взбудораженные сделанным открытием, Гварнери и Альберти говорили наперебой. – Значит, они хотели точно знать, куда подсоединить баллон? – спросил Гварнери. – Но вы хоть представляете, скольких трудов это потребовало? Найти человека, который передаст тебе техчертежи поезда, ликвидировать его после теракта… Не проще было положить баллон под сиденье? – Его бы кто-нибудь заметил, – сказал Альберти. – Например, уборщики. Они не хотели рисковать. – Не слишком ли вы возбудились из-за куска трубы? – спросил Эспозито. – То есть… по-твоему, это не важно? – удивился Гварнери. Эспозито молча пожал плечами. С тех пор как они заговорили о «СРТ», он становился все более хмурым и несговорчивым, и от Данте это не укрылось. Он уже собирался задать Эспозито прямой вопрос, но Коломба отрицательно покачала головой: она лучше его умела управляться со своими подчиненными. – Хорошо, парни, – сказала она, вставая. – Уже поздно. Сэндвичи и пиво кончились, и пора идти баиньки. Еще раз спасибо, что заглянули поболтать. Она проводила троицу до двери. – Когда вы собираетесь сообщить целевой группе о том, что мы выяснили? – с порога спросил Альберти. – Мы ничего не выяснили, Альберти. Мы только выдвигаем спорные гипотезы. Ясно? – Ясно, госпожа Каселли. – Хоть у кого-то осталась крупица здравого смысла, – проворчал Эспозито. Коломба преградила ему выход. – Не задержишься на секундочку? – спросила она. – Я приехал на машине Альберти… – удивленно сказал он. – Я оплачу вам такси. На меня как раз свалились несметные богатства, – вмешался Данте. – Также могу предложить вам кое-что покрепче пива. Эспозито вздохнул. – Завтра увидимся, – сказал он дожидавшимся в коридоре товарищам и закрыл дверь. – Что я сделал? – Сначала коктейль. Любите коктейли на основе водки? – спросил Данте. – А что еще есть? – Водка. – О’кей. – Давай-ка садись, – сказала Коломба. Эспозито вернулся на диван, где к нему вскоре присоединился Данте с двумя «Московскими мулами» в гигантских коктейльных бокалах – один коктейль он смешал для себя. Коломба достала из мини-бара колу-зеро в надежде, что газировка поможет ей переварить промышленное количество проглоченных сэндвичей. – А это что за штуки? – спросил Эспозито, показывая на зеленые кружочки в бокале. – Цукини, что ли? – Огурец. Вот увидите, это вкусно, – сказал Данте, садясь напротив него. – Все, что вы скажете, останется между нами. Мы ведь на одной стороне, правда? – Я и вы? Вряд ли. – Эспозито, я не могу заставить тебя говорить, если ты сам не хочешь, – сказала Коломба. – Но когда мы обсуждали крота в «СРТ», ты явно занервничал, и, учитывая, что я там чуть не погибла, я бы хотела знать почему. – А хотите, я попытаюсь угадать? – добавил Данте. – Как правило, если человек часто прикасается к губам или лицу, у него есть тайна, которую он боится выдать, или, наоборот, хочет ею поделиться, но считает, что делать этого не следует. Вы прикасались к лицу чаще, чем обычно. Эспозито переводил глаза с него на нее и обратно. – А ведь вы отличная пара. Со всем уважением, госпожа Каселли. – Он отпил из бокала. – Эта дрянь не так плоха, как я думал… – Он снова отхлебнул коктейль и решился: – Ладно. Я знал Уолтера Камприани – охранника, которому этот подонок перерезал глотку. – Он служил в полиции? – спросил Данте. – Да. Много лет назад мы оба начинали в патруле. Работа ему нравилась, и за пятнадцать лет он ни разу не попытался перевестись в другой отдел. Не то что нынешние пингвины, которые после месяца на улицах мечтают попасть в мобильное подразделение. – Почему он уволился? – спросила Коломба, стараясь не вспоминать, как нашла Камприани лежащим в луже крови. – Его вытурили. Якобы он получал на лапу от барыг и предупреждал их об облавах. Причем имел дело с большими шишками, а не с уличными толкачами. Начальство решило разобраться с ним по-тихому и не отдавать под суд. – Так брал он взятки или нет? – спросил Данте. – Я лично такого никогда не видел. – Ну, тогда… – с сарказмом протянул Данте. – Я сказал, что никогда ничего подобного за ним не замечал, и готов поклясться в этом хоть перед Отцом Небесным, – раздраженно сказал Эспозито. – Черт, он же погиб! Проявите немного уважения. – Однако теперь ты засомневался, – ледяным тоном произнес Коломба. Она не слишком сочувствовала продажным полицейским – как живым, так и мертвым. Эспозито смотрел на свои руки. – Ему туго пришлось. За эти годы мы несколько раз встречались, но скорее случайно. Ползарплаты у него уходило на алименты бывшей, а другую половину он спускал на свою любовницу-кубинку. – Ты не знаешь, у охранников есть постоянное расписание вахт? – спросил Данте Коломбу. – Обычно да. – Значит, Муста должен был убить охранника, чтобы тот не заговорил. Остальное было сопутствующим ущербом, – заключил Данте. – Вы не можете быть в этом уверены, гений, – сказал Эспозито. – Именно поэтому ты сейчас поедешь с нами к его вдове, – сказала Коломба. – Возможно, она согласится побеседовать со старым другом.