Данте спустился по лестнице, перепрыгивая через четыре ступеньки – спуск всегда давался ему легче подъема, – и сменил охранявшую Андреаса Коломбу. В этот самый момент журналист громко пустил ветры. «Господи, кажется, я расплатился за все свои грехи», – зажав нос, подумал Данте. Коломба, которую все эти перемещения слегка выбили из колеи, поднялась к Бригитте, и они вместе вошли в квартиру. От двух прибранных, невзрачных, кое-как обставленных комнаток веяло унынием. Затхлое, покрытое толстым слоем пыли жилище явно принадлежало холостяку. Ни одной фотографии в рамке в квартире не оказалось, но и запущенной, как у алкоголиков, она не выглядела. Нигде не стояло ни пустых, ни даже полных бутылок. – Что теперь? – спросила Бригитта. – Надень вот это. Обе надели латексные перчатки и принялись обыскивать дом. Когда надо, Коломба умела работать не менее быстро и грубо, чем ее подчиненные, и через полчаса квартира была перевернута вверх дном. Ничего заслуживающего внимания там не нашлось, пока она не заметила в кухне неплотно прилегающую кафельную плитку, за которой обнаружился пустой тайник. Изнанка плитки была измазана каким-то темным маслом, и Коломба принесла ее Данте. – Что он делает? – спросила Бригитта, увидев, что тот поднес плитку к носу. – Нюхает. Данте поскреб поверхность ногтем: – Масло. – Об этом и я догадалась, – сказала Коломба. – Тефлоновое. Таким смазывают оружие. – Значит, Хайнихен хранил там пистолет. – Куда он же делся? – спросил Данте. – Если бы Хайнихен взял оружие с собой в клуб, полиция бы его нашла. А если бы его забрала Гильтине, то она бы им воспользовалась. – Что же остается? – Возможных объяснений всего два, – сказал Данте. – Первое – Хайнихен восстал из могилы и пришел сюда за пистолетом. Второе и, думаю, более вероятное заключается в том, что Хайнихен никогда на тот свет не отправлялся. 18 Новый приют они нашли у Бригитты, которая жила в двухкомнатной квартире с кессонным потолком и паркетным полом, обставленной яркой разноцветной мебелью. На одной из стен висел плакат с небоскребом «Утюг», на другой – афиша «Шоу ужасов Рокки Хоррора». В маленькой гостиной стояла такая же маленькая диджейская консоль, подключенная к стереосистеме: Бригитта не только работала за барной стойкой, но и крутила диски, хоть и не в таких модных клубах, как «Автоматик». Пока Коломба приглядывала за закованным в наручники Андреасом, развалившимся на диване, Данте съездил в «Коллоквиум», чтобы собрать чемоданы и попрощаться с новыми знакомыми. В одиночестве подняться и спуститься по лестнице было особенно сложно, но его подбадривала мысль, что возвращаться туда ему больше не придется. Пока его не было, Коломбе пришлось рассказать Бригитте, что им известно о Гильтине и с какой целью они приехали в Берлин. Кое-что из ее объяснений показалось девушке совершенно неправдоподобным, но стоило ей немного покопаться в Интернете – и некоторые детали, например прошлое Данте, подтвердились. – Хубер пытался вас убить. По приказу Гильтине, – медленно повторила Бригитта. – Ага. – У нас он довольно известный писатель… Боюсь, как бы не влипнуть из-за него в неприятности. – Я не собираюсь держать его здесь вечно. Когда поймем, что делать с Хайнихеном, я сразу его отпущу. – Разве ты не служила в полиции? Сама говоришь, он опасен. – К сожалению, доказательств против него у меня нет. Но, вернувшись в Италию, я сделаю все возможное, чтобы немецкие коллеги с него шкуру спустили. Они точно что-нибудь на него раскопают. – Не нравится мне мысль, что он будет разгуливать на свободе, – сказала Бригитта. Знай она, что не меньше получаса Андреас только притворялся, что спит, это понравилось бы ей еще меньше. Журналист уже предвкушал, как отомстит за все свои унижения. Если Данте и Коломба вернутся в Италию, добраться до них будет нелегко, зато эта мелкая шлюшка с розовыми волосами у него как на ладони. Зная, где она живет, он запросто найдет способ ночью пробраться в квартиру. Уж он-то не станет тянуть с визитом. Данте позвонил в домофон, и Коломба спустилась, чтобы проводить его наверх. Войдя, он тут же выскочил на балкон и выкурил несколько сигарет подряд. – Значит, теперь она тоже одна из нас? – спросил он Коломбу по-итальянски, имея в виду Бригитту, которая пошла принять душ. – Нам понадобится человек, который знает страну и при этом не является маньяком-убийцей. Данте пристально посмотрел на нее: – А если Гильтине возьмет ее на прицел? – Откуда ей знать, чем мы занимаемся? Мы ведь поймали ее караульного. – Неизвестно, есть ли у нее пособники, кроме толстяка. В этот момент Андреас решил, что пора изобразить пробуждение. – У меня безумно трещит голова, – заявил он. – И я сейчас так продрищусь, что земля задрожит. – Журналист поднял скованные наручниками запястья. – Вы не устали играть в тюремщиков? – Нет. Хайнихен еще жив, – сказала Коломба. – Это еще кто? Она рассказала ему, что им удалось разузнать. – Если этот человек – тот, кем мы его считаем, то он только разыграл собственную смерть. Отсюда и странное заключение судмедэкспертов. Труп принадлежал не ему. Сам он просто-напросто смылся. Андреас задумался. – Он не смог бы провернуть этот трюк без сообщников в больнице. У меня есть пара друзей, которых можно поспрашивать. – Слышать ничего не желаю о твоих друзьях. – Может, ты знаешь кого-то еще с нужными связями? Я тебе сам отвечу: никого ты не знаешь. Ты потеряешь уйму времени, и неизвестно, где окажется Гильтине. – КоКа, ему нельзя доверять, – вмешался Данте. – А я и не доверяю. Но насчет времени он прав. Время работает против нас. – Коломба достала из кармана Андреаса его мобильник. – Звони своему другу. Андреас улыбнулся: – Ты правда хочешь, чтобы я обсуждал такие вещи по телефону? Ты не так умна, как я думал, ищейка. – Назначь встречу. Андреас связался с медбратом, который помог ему вывести Хайнихена из комы, и тот, недолго думая, согласился встретиться. Коломба взяла ключ от наручников и помахала им перед носом Андреаса: – Делай, что я тебе говорю, и не пытайся сбежать. Иначе я от тебя живого места не оставлю, понял? – Я на твоей стороне, – с абсолютно невозмутимым лицом сказал Андреас. Разобраться, что у него на уме, было невозможно, и Коломба не стала тратить время на догадки. Сняв с журналиста наручники, она сунула в карман пистолет. Она не испытывала никакой уверенности в том, что сможет заставить себя его застрелить, но с оружием ей все-таки было спокойней. Данте кипел от возмущения. Прежде чем Коломба ушла, он отвел ее в сторонку: – Черт, ты что, не понимаешь, что он тобой манипулирует? – Я не дурочка, Данте, – ответила она. – Может, у тебя есть идеи получше? – Нет. Пока нет. – Я буду за ним приглядывать. Уверена, он хочет распутать это дело не меньше нашего. – Если ты ошибаешься, он попытается с тобой разделаться. – Ему это не удастся. Я и не с такими управлялась. – В глубине души Коломба сильно сомневалась в своей правоте, но эта мысль ее хотя бы немного утешала. 19 Встреча состоялась неподалеку от дома Бригитты, в сетевом баре «Ке Паса», где подавали дешевые коктейли и огромные порции мексиканской еды. Освобожденный от наручников Андреас снова принялся разыгрывать из себя знакомого Коломбе и Данте неунывающего весельчака, и о случившемся ночью напоминали только его красные глаза и повязка на голове. Он не позволял себе ничего лишнего и послушно переводил на английский весь свой разговор с медбратом – щуплым задохликом с крысиной физиономией, который, казалось, изрядно робел в присутствии корпулентного писателя. «Он его боится. Знает, каков Андреас на самом деле», – подумала Коломба. На всякий случай она записывала беседу на телефон Андреаса, но когда чуть позже проиграла запись Бригитте, выяснилось, что Хубер ничего от нее не утаил.