часто в течение короткого времени положенцы ещё никогда не менялись. Зудя с Виталием недоумённо переглянулись. — Ну и как он себя чувствует на положении вора?— спросил Виталий. — Лавры не жмут ещё? — Да не, он нормально. Наоборот, интересуется, чё, как, помощь нужна или нет. — Да это он больше для того говорит, чтобы и от нас поддержка была, если чё. Отношения со всеми налаживает, сказал Толин. — я поеду съезжу, человек ждёт, — посмотрев на часы, сказал Виталий и поднялся. — Ты не забудь, вечером стрелка по телевидению, надо решать вопрос, — напомнил Толян. — Да всё я помню, давайте до вечера, — сказал Виталий и быстро вышел из кабинета, махнув рукой остальным на прощание. — Поехал Ткачу рассказывать? — спросил Василевский Толяна, когда дверь захлопнулась. — Да конечно, — усмехнулся Толян. — Кто там его ждёт? Если б кто-то ждал, я бы знал. Только он не к нему рвётся, а к дочке его. Они ж Вместе где-то гасятся. А он каждому поводу рад, чтоб туда поехать. Ну, типа новость какую-нибудь привезти. Щас вот про Банзая… — Чё, в натуре, так втюхался? — покачал головой Василевский. — Ну а чё, не видишь? Вон, в припрыжку побежал,— кивнул Толян на спускающегося за окном по крыльцу брата. Виталий спустился на стоянку перед офисом, и к нему неожиданно подошли двое его подопечных предпринимателей. — Здорово, Виталь, — приветствовали они его, протягивая руки. — Здорово. Вы чё здесь? Случилось чё? — спросил удивлённо Виталий, пожимая им руки. — Да щас стрелка будет вот тут, на углу. Поможешь?— спросил Сергей, показывая на ближний перекрёсток. — Какая еше стрелка? С кем? — недовольно спросил Виталий и посмотрел на свою машину. Решать какие-то вопросы сейчас, когда он уже настроился на встречу с Сашкой, очень не хотелось. А попросить об этом Толяна он не мог. Когда они прихватывали этих предпринимателей, именно Толян с Кирьяном наезжали на них, а Виталий выступил в качестве за- шитника, после чего они стали платить ему за крышу. И если даже они просто увидят Толяна здесь, они могут всё понять. — Да мы должника своего поймали, Парский его фамилия. Не слышал про такого? — спросил второй коммерсант по имени Саша. — Не, не в курсе, — ответил Виталий и решил увести их с этого места, пока Толян не вышел из офиса. Он показал рукой на перекрёсток и сказал: — Вот на этом углу у вас стрелка? Пошли туда тогда. Ну так кто он такой, этот ваш Парский? — Ну, он когдато сидел в горисполкоме, шишка там какая-то была. Квартиры распределял. А щас коммерцией мутит, деньги у нас занимал, — объяснил Саша. — А-а-а. А чё вы сразу ко мне не обратились? Я ж вам сразу сказал, ваши должники, это моя забота, — сказал Виталий уже у ворот стоянки и, выходя, оглянулся назад. Толян не выходил, и он облегчённо продолжил:— Я ж меньше половины даже беру со своих, если долги выбиваю. — Да мы думали сами справимся… — нерешительно произнёс Саша. — Когда я вам в первый раз крышу предлагал, вы тоже так думали, — резко перебил Виталий, уже окончательно убедившись, что Толяна они уже не увидят, даже если он выйдет прямо сейчас. — Вот вы постоянно так, коммерсанты… пока жареный петух не клюнет. Ну и чё щас передумали самим справица? — Да он чё-то ведёт себя слишком смело. Стрелку сам набил… — говорил Саша с виноватым видом. — Мы еле перебили её, чтоб вот здесь к тебе поближе. Видать за ним стоит кто-то… — Во сколько стрелка? — Виталий посмотрел на часы. — Да вот щас уже, — тоже взглянул на часы Саша.— Мы чё и пошли за тобой. Мы ж с утра тут стоим, тебя высматриваем. Машина стоит, а ты не выходишь и не выходишь. Ну, я думаю, надо уже сходить, а то они щас подъёдут. — Ну пошли-пошли, — сказал Виталий, мысленно поблагодарив их за то, что они не узнали Толяна, который приехал час назад, когда они уже смотрели за офисом. — Где ваш «микрик»? Не вижу… — Да вон стоит за углом, — показал Сергей пальцем. К перекрёстку возле Дома художников подъехала машина, и из неё вышли двое. — Вон они, — сразу показал пальцем Сергей и стал трогаться, чтобы подъехать. — Вон тот в кожаном пиджаке Парский, — с какойто ненавистью проговорил Саша, показывая пальцем.— Я ж говорил, приведёт с собой кого-то. Не знаешь его, Виталь? — Не, не знаю. Но щас выясним, — ответил Вита лий, рассматривая крепкого парня. Хоть лицо его и показалось ему знакомым, с ним он нигде раньше не встречался. Микроавтобус подрулил к стоявшим на дороге Пар скому и этому незнакомцу, и все высадились прямо на проезжей части. — Ну чё, принёс деньги? — сразу резко спросил вышедший первым Сергей, оглянувшись на Виталия. — Да ты подожди, разогнался, — грубо осадил его светловолосый парень, — деньги тебе… — А чё? Он нам должен, у нас все бумаги есть. Нотариально всё оформляли, — стал объяснять Сергей, но уже не таким повышенным тоном. — Да ты эти бумаги знаешь куда можешь себе засунуть? — опять грубо бросил спортсмен. — Зачем себе? — спросил Виталий спокойно и кивнул на Парского. — Ему засунем. Он же должен. — А ты кто такой?! — надвинулся на него спортсмен. — Я Серёга Утюг. Слышал нет? А ты кто? Кто у тебя крыша? Его лицо при этом было не злобным, но очень уверенным. Сразу было видно, что он не из милиции. Но и не из уголовников, это Виталий понял сразу. Красавец, со светлыми вьющимися волосами и притягивающий взгляды проходящих мимо женщин, не имел отпечатка отбытого срока на лице и во взгляде. Да и его крепкая тренированная фигура в спортивной одежде говорила сама за себя. Чисто спортсмен. — Я сам крыша? — ответил Виталий, спокойно глядя ему в глаза. Утюг сразу замолчал, разглядывая его. Он наверняка знал, что на такие стрелки старшие крышевые обычно не ездят. Поэтому и разговаривать сразу начал обычным нахрапом, как почти всегда поступали представители спортивных группировок. Но когда услышал, что перед ним кто-то из старших, который приехал на стрелку сам, благоразумно решил промолчать. — Это не подделка, всё официально оформляли,— показал Утюгу бумаги Серёга и кивнул на Парского. — Да он и не отрицает ничего. — Он повернулся к должнику; — Ты ж вот недавно нам сказал, когда мы к тебе домой приезжали, что отдашь всё. Ты сейчас уже должен был с деньгами приехать. Утюг, изучающий взглядом Виталия, лишь мельком взглянул на бумаги, которые показывал ему Серёга. А Виталий смотрел, как со стоянки офиса выезжают машины его брата и Василевского. Когда они уехали, он сказал: — Пойдём в офис, сядем, поговорим. Чё здесь на дороге стоять? — А где ваш офис? — спросил Утюг. — Да вот он, — показал Виталий на здание. В кабинете Серёга сразу принялся наезжать на Парского, который уже выглядел неуверенно и только оправдывался. — Ну и чё? И теперь ты отпираться будешь? — рычал на должника Серёга. — Чё ты там тогда не отпирался? Когда мы у тебя дома разговаривали? — Так вы приехали втроём тогда. Что я мог ещё ска зать? — развёл руки Парский и покосился в поисках поддержки на Утюга, который молча сидел за столом и бегло изучал бумаги по его долгу. Виталий внимательно следил за реакцией Утюга. Видно было, что бумаги он не читает, а думает, что предпринять. — Такты чё, хочешь сказать, что мы тебя заставили, что ли, долг признать? — возмутился тем временем Серёга. — Мы ж тебя и пальцем не тронули. Там же жена твоя была, всё видела. — Так вот именно что жена. Я за неё испугался и сказал, что всё отдам, — испуганно говорил Парский. — И у натариуса мы тебя заставили?! Да?! И договора все эти левые?! — подключился к наезду Саша. — Да я… — начал было Парский, положив руку на сердце, но его перебил Утюг. — Ладно, — сказал он, положив бумаги на стол.— Вопрос скользкий. Эти бумаги ещё проверить надо. Давайте на завтра стрелку набьём, человек посмотрит эти бумаги. — Да без проблем, — сказал Серёга, уверенно посмотрев на Виталия. — Там всё чисто с документами. Сам нотариус, если чё, подтвердить может. У них там в книжке ж всё отмечается… — Где встретимся? — не слушая Серёгу, перебил Виталий, глядя на Утюга. — Давайте у нас на стоянке, на Октябрьской. Часа в три. Нормально? — сказал Утюг. Теперь Виталий понял, что этот Утюг представлял как раз спортсменов, но отступать в любом случае не собирался. — Давай, до завтра, — не колебаясь, ответил Виталий и пожал ему руку на прощание. Когда он наконец приехал в Галёнки, Саша спала. Он не стал её будить и рассказал Ткачу обо всём, что происходило в городе. — Банзай теперь положенец? — переспросил Ткач, качая головой и поднимаясь с дивана. — Ну-ну. Это Билл всё воду мутит, своего опять поставил, взамен Севостьяну.