Он прошел ее до конца и начал подниматься на смотровую площадку неподалеку от речного порта, когда его внимание привлек лиловый «Мерседес», стоящий рядом. Из-за тонированного бокового стекла за ним неотрывно наблюдали чьи-то глаза. Олег продолжал все так же не спеша шагать, опустив голову и прикидывая, чем он мог заинтересовать владельца «Мерседеса». Последнюю ночь ему пришлось провести на вокзале, он не брился уже несколько дней, и вид у него, конечно, был не праздничный. Стекло слегка опустилось. — Эй, парень! — голос был хриплый и тонкий. Олег, не поворачивая головы, продолжал подниматься по асфальтированной дорожке. Узкое шоссе, на котором стоял «Мерседес», проходило мимо смотровой площадки, дорожка же тянулась рядом с шоссе, чуть правее. По другую сторону дорожки был крутой склон, засаженный шиповником. На кустах кое-где тускло розовели увядающие цветы. После того как в Уфе его чуть не впутали в грабеж, он перестал отвечать на всякие попытки завязать разговор, особенно если они предпринимались случайными людьми. Здешний город — с потемневшей от времени набережной и могучей полноводной рекой — понравился ему, и он не хотел никаких неожиданностей. Очень приятный город. Олег уже выходил на смотровую площадку. На гипсовых, покрашенных в зеленый цвет перилах еще лежали капли дождя. В одном месте краска отвалилась, образовав белоснежное пятно. Внезапный металлический щелчок превратил его тело в мощную пружину. Мгновение спустя он уже лежал за кустом шиповника. Прошло, должно быть, полминуты. Стояла тишина, лишь вдали погромыхивали портовые краны. Потом скрипнуло сиденье, стукнул об асфальт каблук. Олег неслышно переместился за бетонный цоколь смотровой площадки. Затем молниеносно и бесшумно, как пантера, метнулся к другому краю бетонного основания площадки. Осторожно выглянул. То, что он увидел, заставило его застыть в изумлении. Возле открытой дверцы «Мерседеса» стояла изящная брюнетка в коротком розовом плаще. У нее был аккуратный прямой носик, чуть припухлые губы, чистая, слегка матовая кожа. Великолепно. Никогда еще такая девушка не заговаривала с ним. По крайней мере, последние полгода. Вероятно, то, что он принял за клацание затвора, было всего лишь щелчком замка на дверце автомобиля. Простительная, впрочем, ошибка для человека, привыкшего всегда быть начеку. В следующее мгновение Олег едва не расхохотался — такой обескураженной выглядела брюнетка. Ну, действительно, представьте: вы самым мирным образом обращаетесь к человеку, и он в ту же секунду растворяется в воздухе. Есть от чего потерять самообладание. — Я к вашим услугам, сударыня, — сказал Олег, поднимаясь. Его рука потянулась к голове, чтобы снять шляпу, но обнаружила на макушке лишь сухую ветку шиповника. Когда он последний раз надевал головной убор? Девушка нахмурилась, молча глядя на него. — Вы хотели бы визитку? — сказал он. — Меня не интересует, кто ты, — она холодно оглядела его мятые штаны, пиджак в застарелых пятнах. — Подойди сюда, пожалуйста. «Ясно, — подумал Олег. — Птичка из «новых людей». А я из касты неприкасаемых». Однако умение подавлять не то чТо гнев, а малейшее раздражение тоже входило в те жестокие, но бесценные уроки, что дала ему жизнь. Он спокойно приблизился, на ходу оценивая обстановку. Передняя дверца автомобиля распахнута, и через проем видно, что салон пуст. Впрочем, если бы его хотели уничтожить, это легко можно было сделать, когда он поднимался по асфальтовой дорожке. Олег скосил глаза направо, налево. Шоссе безлюдно. Недавний дождь прогнал всех с набережной по домам, а автомобильные артерии проходят в стороне. Они здесь одни. Девушка отважна. Или слишком презирает таких, как Олег. Между тем она села в автомобиль, оставив дверцу открытой. — Я готов слушать, мадам, — Олег опустился на асфальт рядом с ней. — Почему именно я? Она серьезно и внимательно посмотрела на него. Глаза у нее были карие, ясные. — У меня проблемы, — сказала она. — Мне нужна помощь мужчины. Ее хрипловатый голос резко контрастировал с чистым полудетским выражением глаз. — Боюсь, мне что-то подсказывает, вы замужем. — Ну так что же? — Почему я? — повторил он. — Я видела, как ты шел по набережной, как поднимался сюда. Люди, которые так ходят, знают, чего хотят. Зачем ты делаешь вид, что едва волочишь ноги? Это может обмануть лишь дураков. Олег почувствовал некоторое смущение. Он потратил немало усилий, чтобы научиться выглядеть смертельно уставшим или разбитым болезнью. В его жизни это могло быть полезным. И вот эта куколка сразу все поняла. — Не знаю, чем могу помочь вам. В чем ваша проблема? У меня нет времени. Боюсь, что… — Тебе ведь нужны деньги? — прервала она его. — Десять тысяч тебя устроят? — Разумеется, долларов? — он попробовал улыбнуться. — Разумеется. — Сударыня, — сказал он, вставая и угрюмо глядя на нее. — Это для меня слишком большие деньги. Я не знаю, что с ними делать. Отряхнув штаны, он пошел вниз. Позади него хлопнула дверца, забормотал двигатель. Несколько секунд спустя «Мерседес» догнал его. — Послушайте, — умоляюще сказала она, опустив стекло до конца. — Это очень важно для меня, очень. Олег шагал, глядя под ноги. Свинство, каблуки у ботинок совсем сносились. Завтра надо будет купить кроссовки, они удобнее. Да, конечно, кроссовки замечательно ладят с пиджаком. Но они удобнее. Брюнетка переменила тактику. — Почему вы так пугливы? — заговорила она, приоткрыв дверцу. — Не боитесь показаться смешным? Скрипнув тормозами, «Мерседес» остановился. Встал и Олег. Его позабавило, что она внезапно перешла на «вы» и что предположила, будто его может смутить насмешка. Она улыбнулась — обескураживающе ослепительно — и тряхнула прической. — Садись, — опять перейдя на «ты», она резким движением открыла дверцу с другой стороны. На вид ей вряд ли было больше двадцати пяти, и одежда ее не говорила о том, что она едет на похороны дяди. Олег, помедлив, обошел автомобиль и сел рядом с ней. В конце концов, если он выслушает, чего она от него хочет, мир не рухнет. «Мерседес» рванулся вперед. На ближайшем перекрестке она повернула налево, и они покатили узкой, пустынной в этот час улочкой. — Меня зовут Олег, — сказал он, рассматривая уютные старинные фасады домов. — А у меня довольно редкое имя — Инесса, — она опять улыбнулась. — Некоторые говорят, оно слишком красивое, чтобы пользоваться им в повседневной жизни. А мне нравится. Вечерело, пространство впереди тонуло в сиреневой дымке. Ветер слегка шевелил кроны деревьев. — Десяти тысяч долларов хватит как минимум на год безбедной жизни, — Олег посмотрел на нее. — Итак, в чем проблемы? Инесса помедлила, прежде чем ответить. — Я хочу, чтобы ты переспал со мной. Олег подвигался на сиденье, устраиваясь удобней. Ну, это уже легче — какая-то определенность. — Я готов сделать это бесплатно, — он рассмеялся. Учитывая рванье, в которое он одет, белоснежные зубы — единственное, что в этой ситуации говорит о его мужской привлекательности. — Когда ты узнаешь, с чем это связано, перестанешь смеяться, — она нажала на педаль, машина полетела вперед так, что Олега вдавило в сиденье. — Говори мне «ты», я не люблю церемоний. — Хорошо, — Олег в подтверждение своих слов кивнул головой. Теперь он не вылезет из машины, даже если его будут вытаскивать с помощью тягача. — Я — большой ком внимания и предупредительности. — У моего мужа удачный бизнес, — Инесса слегка поморщилась, отчего ее красивое точеное лицо приобрело брезгливое выражение. — Это вскружило ему голову. Недавно я узнала, что у него появилась любовница, — она помолчала. — Но я слишком долго вела его к успеху, чтобы отдавать первой попавшейся шлюхе. Я хочу, чтоб он понял одну^вещь: я не уродина, и у меня могут быть мужчины. Он страшно самолюбив и сделает все, чтобы вернуть статус-кво. Но в таком случае ему придется забыть о потаскушках. «Она определенно не дура, — подумал Олег. — И красива ну просто до неприличия. Лет сто назад такое сочетание вообще вряд ли было возможно. Ура человечеству — оно вывело новую породу женщин. Только как бы они не съели мужчин». — Так, — сказал он. — И в чем моя роль? — Хорошенько поработать сегодняшней ночью, — она лукаво посмотрела на него. — А завтра представить ему свидетельства моей неверности. — Это должен сделать я, а не ты или кто-то другой? — уточнил Олег. — Именно. И после этого тебе лучше смыться из города. Меня он не тронет, я знаю, что для этого нужно, а тебя размажут по стене. Мой муж и его команда — нервные люди. Вот почему я плачу тебе десять тысяч. — Ясно, — Олег потрогал заросший щетиной подбородок. — Зачем же тебе целая ночь? Осуществить твой план можно вообще без этого. — Но для чего я плачу тебе десять тысяч?! — Инесса расхохоталась так звонко, что Олег невольно улыбнулся в ответ. Ему нравились авантюристки. ГЛАВА ВТОРАЯ Они двигались теперь в сторону железнодорожного вокзала. Олег немного знал эту часть города. Справа в отдалении проплыла колокольня собора, который после семнадцатого года и до сих пор занимает, как ему сказали, то ли картинная галерея, то ли краеведческий музей.