— Ну что? — сказала Инесса, садясь за руль с таким видом, словно только что вышла из магазина, где купила резинового Билла с электроподогревом. — Как насчет второй части нашего соглашения? — она включила зажигание. Олег посмотрел на нее. — Я не думал, что ты еще помнишь об этом. — А я не думала, что ты уже забыл. Мы живем в стране, где уговор дороже денег, верно? — Инесса расцвела в улыбке и повела автомобиль по пустынной улице. — Я готов, — кисло сказал он. — Но неужели эта ночь не произвела на тебя никакого впечатления? Не могу поверить. — Произвела, — она положила руку на колени. — Я с трудом хожу. Мне кажется, мы провели время несколько своеобразно. — Несколько?! — Олег возмущенно повернулся к ней. — За ночь ты пятьдесят три раза сказала, что любишь меня. Я считал. — Негодяй! — воскликнула она. — Я от всего сердца, а он считал! Они проскочили Центральный рынок с его извечной толчеей и гомоном, с японской электроникой в упаковке и старыми стамесками на газетке. Потом промелькнул торговый центр, за ним — искусственное озеро с тремя утками на нем. Утки, внезапно опустив головы в воду, дружно нацелились на них гузками. — Однако же ты хочешь, чтобы я пошел к Борису и тем самым разрушил все, что возникло между нами. От всего сердца! — Нет, это ты хочешь! — Инесса в неподдельном негодовании вскинула руки, и машина вильнула влево, едва не выйдя на полосу встречного движения. Олег подумал, что у его возлюбленной, пожалуй, необычный характер. Она не похожа на простушку, которая не помнит, что говорила минуту назад. — Итак, — сказал он, — ты предлагаешь мне пойти сейчас к твоему мужу, рассказать все, что было, затем получить причитающиеся десять тысяч баксов и смыться из твоей жизни, по-видимому, навсегда. Ведь если я ему расскажу, вряд ли для меня найдется местечко в вашем городе. — Я не предлагала, — она сделала протестующий жест. — Я лишь напомнила о нашем соглашении. С тем, чтобы ты аннулировал его. Ты этого не сделал. Рот Олега раскрылся помимо его воли. Он не мог произнести ни звука. — Как?! — сказал он наконец. Вместо ответа она остановила автомобиль. Они были уже в пригороде. Справа, уютно окруженные смешанным лесом, стояли коттеджи из красного кирпича. Может быть, их расположили излишне близко друг к другу, но во всем остальном явно проглядывала претензия на престижность. — Третий с того края дом — наш, — сказала Инесса. — Не волнуйся, — она посмотрела на Олега, и в ее взгляде он прочитал презрение. — Окна выходят в другую сторону. Борис не может нас видеть. Тебе пока ничего не грозит. — Да не волнуюсь я! — Олег приоткрыл дверцу машины — продемонстрировать, что ничего не боится. Инесса поняла его по-своему. — Иди, иди! — с обидой и вызовом сказала она. — Нс хочу больше тебя знать, — она почти вытолкнула его из машины. — Смотри, со страху не умри по дороге. Деньги получишь вечером на набережной в том же мосте. Олег, оказавшись снаружи, с силой хлопнул дверцей «Мерседеса». На его скулах играли желваки. Инесса резко взяла с места. В ее глазах стояли слезы, но рот был упрямо сжат, и голову она держала высоко поднятой. Олег, впрочем, этого уже не видел. Повернувшись, он пошагал прочь, в сторону коттеджей. Десять тысяч долларов были слишком крупной суммой, чтобы он мог ими пренебречь. К тому же он дал слово. Ему лишь хотелось забьггь об Инессе, не вспоминать больше эту безумную ночь. Он посчитал нелишним пройти к дому Бориса и Инессы не улицей, а лесом. Коттеджи и отсюда, со стороны леса, были великолепны. Построенные каждый по индивидуальному проекту, они выглядели миниатюрными дворцами. В палисаднике третьего с краю коттеджа полыхали цветы. Олег нажал кнопку у входных дверей. Вряд ли прошло четверть минуты, как послышались шаги. Муж Инессы оказался черноусым красавцем с выправкой гвардейца. Герой телесериала, да и только. Почему-то это задело Олега. Уж лучше бы он был уродливым старцем. — Вот что, приятель, — сказал Олег так, будто передавал поздравление с днем свадьбы. — Я только что переспал с твоей женой. — По-моему, тебя воспитывали не в аристократическом доме, — задумчиво ответил гвардеец. — Но это интересно, то, что ты сказал. Продолжай. — Я готов представить доказательства, — с достоинством выпрямившись, сказал Олег. — Мы провели вместе всю ночь… На лице черноусого светилось любопытство. Это еще более уязвило Олега. — Мне нравится, что ты так уверен в своей жене, — слегка запнувшись, продолжал он. — Мне это настолько нравится, что я не откажу себе в удовольствии рассказать, как все было… Не жалея красок, погружаясь в самые пикантные подробности, он начал историю своего увлекательного приключения. Красавец-муж внимательно слушал, по временам в удивлении вскидывая брови. Олег с враждебностью впивался в его ясные серые глаза. Это была его месть всем богатым и преуспевающим, месть всему тому, чего он сам был лишен. Олег замолчал, чтобы перевести дыхание. С лица его заинтересованного слушателя не сходила улыбка. Это привело Олега в замешательство. — Похоже, ты действительно провел чудесную ночь, — сказал черноусый. — Пожалуй, я не прочь был бы оказаться на твоем месте. — Что значит на моем месте? — озадаченно глядя на него, спросил Олег. — Дело в том, парень, что я не женат. Олег обдумывал его слова не менее двух минут. — И кроме тебя, здесь никого нет? — наконец приходя в себя, спросил он. — Мать. Я живу с матерью, — черноусый опять улыбнулся, почти ласкою. Олег вылетел на дорогу так, будто его перенесло ураганом. Раз, два, три… Дом черноусого был четвертым. Один коттедж он не заметил, поскольку тот стоял в стороне. Проклиная себя и всех усатых гвардейцев на свете, Олег кинулся прочь. Теперь, прежде чем подойти к дому Бориса, он пять раз проверил, все ли правильно. В окнах коттеджа горел свет, но за стеклами не замечалось никакого движения. Олег посмотрел на часы. Без четверти семь. Все нормальные люди в это время собираются на работу. Если только с вечера им не подсыпали яду в стакан с чаем. Несколько минут он наблюдал за окнами и прислушивался. Покой и тишина, как на Луне. Он собрался было нажать кнопку звонка, но воспоминание о встрече с черноусым убедило его не торопиться. Сам не зная почему, он прошел в палисадник и прильнул к окну. Что он там хотел увидеть? Дюжину до смерти изнасилованных женщин? Ванную комнату, до потолка набитую останками задушенных собак? Супертяжеловеса, со «стингером» в руках ожидающего нападения? Это была спальня. Слева виднелась разобранная постель, подушка валялась на полу. Справа стоял круглый стол, вокруг которого в беспорядке были разбросаны какие-то бумаги. «Пожалуй, для визита я мог бы выбрать более подходящий момент, — подумал Олег. — Вряд ли меня встретят бокалом вина». Он постучал в окно. Ответом было какое-то полузадушенное отчаянное мычание. Нельзя сказать, что Олег испытал большую радость. Он обошел дом, по пути подобрав аккуратно прислоненный к стене арматурный прут. Рама одного из окон показалась ему укрепленной менее прочно, чем другие. К мычанию добавились приглушенные взвизги. Олег поддел переплет концом прута. «Вооруженный грабеж мне пришьют, — подумалось ему, — или всего лишь обычную кражу?» Оконная рама лопнула, отогнуть угол металлической решетки тоже не составило чрезмерного труда. Спустя несколько минут Олег оказался внутри дома. В проеме кухонной двери виднелась задница стоящего на четвереньках человека. Вероятно, именно он издавал те странные звуки. Олег вошел в кухню. Мужчина в клетчатых брюках и кремовой рубашке стоял на коленях возле жарочного шкафа, расположив внутри него верхнюю часть туловища. Видимо, такая поза не слишком нравилась ему: он не только некрасиво мычал, но и столь же некрасиво дергался, раскачиваясь всем телом. Олег присел возле него на корточки. — Насколько я понимаю, именно ты — Борис, — сказал он, пытаясь разглядеть в полутьме духовки, какое впечатление произвели его слова на человека, одетого в кремовую рубашку и жарочный шкаф. Клетчатые штаны вместе с их содержимым интенсивно задвигались, мычание стало гуще. — Так, — Олег сел на пол. — Не знаю, стоит ли вмешиваться. Как бы не вышло хуже. Активное поведение клетчатой задницы показало, что человек в шкафу категорически не согласен с таким мнением. — Ну, хорошо, — сказал Олег, заглядывая в духовку. — Ого, жарочного шкафа такой неудачной конструкции я еще не встречал. Борис лежал на верхней решетке духовки, причем край решетки прижал его голову к задней стенке так, что он не мог произнести ни звука. Руки же, пропущенные между краем верхней решетки и стенкой, были зажаты нижней решеткой. Пазы причудливой формы намертво фиксировали положение решеток, В поддоне валялась отвертка. — Итак, подведем итог, — Олег выпрямился. — Ты собственноручно ремонтировал жарочный шкаф, и решетки случайно заскочили в пазы, — он на секунду остановился и, оглядясь, вдруг хлопнул в ладоши. Борис выгнулся и напрягся так, словно решил оборвать себе руки, а заодно и голову. Олег подставил руку к духовке и тотчас повернул выключатель на панели шкафа. — Механизм шкафа, — продолжал он, — был переведен на включение направленным акустическим сигналом. Через некоторое время за тобой заезжают шофер и телохранитель. Электрический звонок включает духовку шкафа. Две минуты спустя твоя голова превращается в костяной шар, обтянутый обгорелой кожей. Поучительный пример бытовой неосторожности. Он, выйдя в коридор, пошарил в кладовке и вернулся на кухню с молотком и зубилом. — Мне все еще кажется, — сказал он, — что я здесь лишний. Твои приятели, поместившие тебя в эту удивительную камеру хранения, очевидно, знакомы с тобой гораздо лучше. Боюсь, я плохо информирован и чего-то недопонимаю. Не проще ли оставить все как есть? Борис в ответ не произнес ни звука, не сделал ни единого телодвижения. Будто и не у него спрашивали совета. Олег, вздохнув, вставил зубило в крохотную щель в одном из пазов. — Ты мне здорово помог, — освободившись от железных оков и вставая, сказал Борис. — Кто ты? Я — твой должник. «Пожалуй, я не стал бы этого наверняка утверждать», — подумал Олег, вспомнив ночь в гостинице. — Меня зовут Игорь, — сказал он, решив, что небольшая ложь сейчас ему не повредит. — Игорь Поспелов. Я предполагал, что ты меня знаешь. Но, видимо, ошибся. Борис посмотрел на жарочный шкаф так, будто засомневался, все ли правильно задумано было при сотворении мира.