К стандартному санузлу прилагалась просторнейшая ванна на три персоны как минимум. Одна персона моих скромных габаритов могла там даже плавать, а при очень большом желании – еще и нырять. На квадратной кухне царствовал холодильник цвета стали – от пола до потолка. Он громоздился справа от входа, отвлекая внимание от гигантской электрической духовки чуть дальше. В нее без проблем влез бы целый кабан. Все остальное – гарнитур из черного дерева, стол, посудомойка, раковина, микроволновка и кофемашина – рядом с ними выглядело игрушечным. Разве только четыре конфорки плиты возле духовки, рассчитанные на ведерную кастрюлю, не меньше, могли сравниться с колоссами размером. Меня это не удивило ни капли. Наверное, большинство здешних обитателей сродни Вархару и едят соответственно. Я думала, после экскурсии по новому жилищу проректор уйдет восвояси. Но он и не собирался этого делать. Вольготно развалился в кресле, откинулся на спинку и прошелся по мне таким же взглядом, как при первой встрече. – Вопросы есть? – спросил, то ли усмехаясь, то ли ухмыляясь. – Нет, могу я отдохнуть с дороги? – казалось, намек был прозрачней некуда. Но Вархар и бровью не повел. – Отдыхай. – Он сделал широкий жест рукой, будто бы говорил: «Тебе что, места не хватает?» В замешательстве я присела на край кровати и выжидающе уставилась на проректора. Сказать, чтобы убирался восвояси? Или сам смекнет своей недалекой воинственной башкой? Вархар запрокинул голову и раскатисто захохотал. Пикнуть не успела, он подскочил и навис надо мной – громоздкий и мощный. Послушное солнце очертило фигуру проректора ослепительным нимбом. Ах да! Вархар же повелитель света! – В холодильнике есть продукты, – сообщил проректор, глядя на меня сверху вниз. – Копченое мясо, сыры, хлеб, отварные овощи. Он замолчал, продолжая нависать надо мной неминуемой тяжестью. Я поежилась, присаживаясь поглубже и отклоняясь к стене. Вархар хохотнул вновь. Я почти собралась с духом возмутиться. Но внезапно он в пару шагов пересек расстояние до двери и, не прощаясь, вышел вон. Только после этого до меня дошло: я ведь даже не знаю расписания своих занятий! И где кафедра, не знаю тоже! Я вскочила так резво, что закружилась голова. – Вархар? – крикнула в дверь без надежды, что он услышит. Но уже через секунду дверь распахнулась и великанская фигура проректора загородила собой почти весь проем. – Уже соскучилась? – Акулья улыбка растянула губы Вархара, правая бровь опять приподняла родинки. – Занятия, – пролепетала я, жалея, что не оббежала весь корпус в поисках расписания. Всю Академию, если понадобится. Все лучше, чем звать Вархара. Особенно если только что ценой нечеловеческих усилий избавилась от его нечеловеческого общества. – Ах, э-это, – он словно был разочарован. – Вечером пришлю к тебе аспиранта с полным расписанием. Кафедра, кстати, прямо над нами, в этом корпусе. Освоишься, будешь руководить и этим общежитием. Еще вопросы? Я моргала, переваривая услышанное. Вархар оставался в дверях и вновь не спешил уходить. – Спасибо, буду ждать расписания, – с очередным тонким намеком поблагодарила я. – Не умеешь ты благодарить, женщина, – разочарованно пожал плечами Вархар. – В моем мире меня бы как минимум расцеловали в губы… Как максимум… – взгляд его полыхнул незнакомым огнем и упал на кровать. Я непроизвольно съежилась, обхватив себя руками. Проректор нахмурился и нервно сглотнул. – Ну ты даешь, женщина, – возмутился с порога. – Спи, не то еще чего понапридумываешь, – и хлопнул дверью с другой стороны так, что она жалобно задребезжала. Я покачалась на кровати. А она ничего! В меру мягкая, в меру упругая – то, что нужно для хорошего сна. Нехотя привстала, сдернув зеленое покрывало с аляповатыми золотыми цветами. Серое клетчатое шерстяное одеяло в «окошке» пододеяльника обещало уютное тепло. Три пухлые подушки – почти королевские удобства. Я сбросила туфли, брюки, блузку и забралась под одеяло. С удовольствием раскинула руки и ноги в стороны – размеры кровати позволяли и не такое. Прикрыла глаза и мгновенно отключилась. * * * Проснулась я уже под вечер. В комнате царил синеватый полумрак, пол лизали узкие языки фонарного света. Я встала, слегка потянулась для тонуса и направилась к окну. Чтобы выглянуть из него, пришлось улечься на письменный стол. Даже поперек деревянного гиганта я помещалась почти целиком, только стопы свисали. Прямо напротив оказались три увесистых фонаря, подозрительно похожих на гири. Почему они так низко? Ах вот оно что! Фонарные столбы взмывали высоко в небо и на уровне каждого третьего этажа корпуса ослепительно сияли такие же светильники. Окутанный сиреневыми сумерками академический дворик казался еще более сказочным, чем днем. Поразительно, что в Академии есть горячая и холодная вода, если верить разноцветным вентилям над краном в моей ванной, и даже канализация. Очутись я тут случайно, решила бы, что угодила во временную петлю, в какой-нибудь средневековый город. Где же здесь включается свет? Я осторожно соскользнула с лакированной столешницы и повнимательней огляделась по сторонам. Ни на стенах, ни возле двери не было и намека на выключатели. За неимением таковых я зажгла темно-синюю настольную лампу, похожую на громадную лилию. Комнату залил слабый, рассеянный свет. И лишь на столе, под плафоном, расцвели ослепительные голубые лепестки. В вынужденной полутьме я распаковала чемоданы и наспех покидала вещи в гардероб. Пока посланец Вархара не пришел, надела черную свободную юбку чуть ниже колен и темно-синюю трикотажную блузку. Днем на Перекрестье пяти миров было тепло, будем надеяться, и вечером сильно не похолодало. В одном из четырех кухонных шкафчиков спряталась целая батарея коробок с самыми разными чаями – черными, зелеными, белыми. Чистыми и со всякими добавками. М-м-м… одни ароматы чего стоили! Я нашла ромашковый и заварила. По счастью, пухлый белый чайник персон на пятнадцать пристроился на самом виду – на столе от кухонного гарнитура, рядом с металлической мойкой. Бордовый электрический, литров на десять, если не больше, тоже долго искать не пришлось. Он оккупировал высокую тумбочку, примыкавшую к стене у окна. А вот с кружками возникла проблема. Я умудрилась расколоть две, прежде чем догадалась, что висят они на невидимых во мраке крючках, справа от мойки. Наверное, нарочно, чтобы пикировать на хозяйку, если той вздумается неудачно открыть шкаф-сушилку чуть выше и чуть левее. Пришел эдак полусонным с утречка на кухню. Неловко зацепил кружки локтем, и окончательное пробуждение гарантировано! Зарядка тоже: пока соберешь осколки, пока выбросишь в ведро на другом конце кухни площадью ничуть не меньше спальни… Тут тебе и наклоны, и приседания, и ходьба – все, что нужно физкультурнику спозаранку. Такие вот фантазии крутились в голове, пока сметала битое стекло громадным веником чуть ли не с меня ростом. Закончив с внезапной разминкой, я осушила две кружки чая почти залпом. И только тогда в дверь постучали. – Входите! – крикнула, возвращаясь в комнату. На пороге мялся длинноволосый детина чуть поменьше Вархара. В свободном трикотажном костюме, похожем на тренировочный, непонятного в полумраке цвета, он походил то ли на борца, то ли на легкоатлета. Хотя скорее на легкоатлета. Больно уж выпирали скулы, подбородок и нос парня. Борцам слишком выпуклые части лица быстро делают вогнутыми. – Здравствуйте, – неожиданно мягким, совсем юным голосом произнес он. – Я Максдрагар Лимбра. Все зовут просто Драгаром. Во-о! – Вытащил из кармана сложенный вчетверо листок и протянул мне. Слава богу, хоть тут все обошлось без сюрпризов. Три дня в неделю я читала лекции по физике и один день вела практические занятия. Я-то уже испугалась, что предстоит читать «теорию огненного дыхания», или «методики сжигания электроприборов», или что-то в таком роде. – Пойдемте? Я не сразу сообразила, зачем парень приглашает меня в коридор. – Ой, – спохватился он. – Я, надеюсь, вы возьмете меня в аспирантуру? Очень хотел попасть к земному индиго. Говорят, вы читаете ауры и можете безо всякого махалова одним аджна-подавлением вырубить противника. Это правда? – Правда, – нехотя подтвердила я. – Покажешь мне кафедру? Меня зовут Ольга Искандеровна, кстати. – Знаю-знаю, – горячо выпалил Драгар. – Я читал ваше досье. На этом слове я замерла в дверях и уставилась на Драгара. – Ой, ну вы не знали? – смутился он, пряча глаза. – Ректор собирает досье на всех преподов. А потом вывешивает самые интересные факты их биографии на доске объявлений. Она в главном корпусе, прямо у входа. Ах да! Еще списки способностей вывешивает. Учащимся и другим преподам для ознакомления. – Не знала, – только и смогла промямлить я. Интересно, что там еще про меня «вывесили»? Оставалось лишь уповать на то, что это не подробности сокрушительных фиаско в личной жизни. Отношения с мужчинами у меня не складывались категорически. Приходилось все время скрывать способности, контролировать каждую эмоцию, каждый порыв. И конечно же, спустя недолгое время наступало «эмоциональное выгорание», отторжение. К своему «преклонному» возрасту я не обзавелась ни мужем, ни детьми, делила одиночество с сестрой и компьютером. – Ой, – забавно всплеснул руками Драгар. – А вы чего в темноте-то? – Не пойму, как у вас тут свет включается, – смущенно призналась я, радуясь, что в потемках он не видит, как раскраснелось мое лицо. – А-а-а… – протянул Драгар. – Так вот же! Он трижды хлопнул в ладоши, и комнату залил ровный золотисто-белый свет. – Если хотите поярче – четыре хлопка, – радостно пояснил парень. – Один хлопок – будет еле заметный рассеянный свет. – Спасибо! Я оглянулась, пытаясь отыскать на потолке или стенах хотя бы намек на лампочку или люстру. – Свет идет сквозь плиты, – после недолгой паузы пояснил Драгар. – И он полностью соответствует солнечному.