— Черт, думал же, что это так просто не закончится. Не зря, барон здесь крутился. — Сейчас уже ничего не сделаешь. Ладно, давай звонка ждать. Ожидание затянулось на неделю. За неделю Железяка только два раза выходил из адреса. Оба раза ходил в ювелирный магазин, после чего встречался с Жирафом и по полчаса разговаривал с ним. Ничего не делание убивало. Опера не знали, чем себя занять. Было тридцать первое декабря. В отделе никого, кроме Алика и Игоря не было. Они сидели в своем кабинете. На столе стояла раскрытая бутылка шампанского и парочка салатов, которые они прихватили из дома. Игорь разлил вино по стаканам. Выпить они не успели, в кабинет зашел Виктор. — Какие люди и без охраны. Ладно, мы, а тебе чего дома не сидится? — спросил Алик. — Я, сегодня ночью приехал. Позвонил Игорю, жена сказала, что вы на работе кукуете. — Пузырь принес? — А как же. Что я, рыжий, что ли. — Доставай стакан, рассказывай, как съездил. Виктор достал из стола стакан и налил вина. Зажав стаканы в кулаках, оперативники ударились костяшками пальцев. Алик засмеялся. — Это что бы, начальство не слышало. — Игорь, тебе парни привет просили передать. — Витя, как встретили? — Поселили на турбазе. Водки с парнями попил, даже на рыбалку с ними раз съездил. — Берут? — Да. Только не старшим опером, а начальником отделения. — Вроде, другого планировали? — У него опыта нет. Работал в деревне. А там за год только парочка преступлений совершалась, да и то, самое громкое, если куриц сопрут. Он сам попросил, что бы меня назначили. Рапорт подписали. После праздника получат личное дело и прощай областная столица. — С жильем как? — Комната в общаге. Да, мне, много ли одному надо? Вы, до скольки здесь сидеть собрались? — Наружка работает. Да, и у Игоря предчувствие, что сегодня должно стрельнуть. — Алик, ты зря смеешься. Я, их, чувствую на каком-то нематериальном уровне. Какие-то биоволны, что ли. — Да, да. Знаю я, твои, биоволны. По улице спокойно пройти нельзя. Всегда найдешь, на свою задницу приключений. Посмеявшись, оперативники допили шампанское. Виктор сказал. — Алик, можно я с вами останусь? Мне спешить некуда. Случится что, будете потом вдвоем метаться. — Есть желание, оставайся. В восемь вечера раздался звонок, звонили из наружки. Железяка вышел и сел в автомашину, в которой находились Жираф и двое крепких парней. Автомашина остановилась за квартал от ювелирного салона. Пассажиры поочередно начали прогуливаться возле него. Около двенадцати улицы опустели. Железяка с Жирафом зашли во двор, и подошли к запасному выходу из салона. Парни подогнали автомашину на стоянку возле ювелирки. Номер автомашины, перед этим, они замазали грязью. Опера, с дежурной группой СОБР, выехали на Газели и встали в паре кварталов, ожидая сигнала наружки. Железяка поколдовал с сигнализацией, пару раз крутанул отмычкой в замке. После чего они с Жирафом зашли в салон. Вышли через полчаса. В руках у Железяки была небольшая кожаная сумка, которую он забросил в автомашину. Жираф сел за руль, а Железяка поднял голову и смотрел на быстро приближающуюся Газель. Увидев, выпрыгивающих на ходу маски-шоу, как в народе прозвали СОБР, он грустно улыбнулся и положил руки на капот автомашины. Смотревший на него через лобовое стекло Жираф, нетерпеливо посигналил. Через несколько секунд он с двумя парнями уткнулся носом в грязный снег. Алик подошел к Железяке, застегнул на его руках наручники и развернул к себе. — Ба, какая встреча, Алик, а там вроде Виктор маячит. Что-то Леху не вижу, а то бы пообщались. — Железяка, тебе повезло, что он перевелся. Ты бы, наверное, до утра не дожил. Он, из-за тебя столько выхватил, мало не покажется. Хорош базарить, грузим задержанных. Витя, останешься здесь, дождешься оперативную группу. Следака, после осмотра, привезешь к нам в контору. — Алик, а что с сумкой делать? — Пусть следак изымает. Застегнув наручники на всех задержанных, их загрузили в Газель. Автомашину подогнали к крыльцу и по одному завели в дежурную часть. Где, во всю, горланил телевизор, а на столе стояло шампанское и закуска. Алик с Игорем поднялись в кабинет, что бы обсудить рабочие вопросы и тактику допроса. Решили начать с шестерок, которые сидели в автомашине. Игорь спустился и вывел из камеры одного из задержанных. Закрыв камеру, он поднял его в кабинет. Тот, нагло ухмыляясь, не спрашивая разрешения сел на стул. Алик и Игорь внимательно наблюдали за ним. — Мусора, за что задержали? У нас что, в машине запретили сидеть? Спрашивайте, что надо, да домой пора. Родители ждут. Игорь встал из-за стола, подошел к нему и ногой выбил стул. Задержанный упал на пол и испуганно посмотрел на него. Он не ожидал такого приема. — Э, э. Я, жаловаться буду. Игорь, поднял его за шиворот и подвел к стенке. — Руки на стенку. Дождавшись, когда задержанный положит руки на стенку, Игорь разбил его ноги на полушпагат и отошел к окну. Открыв форточку, он прикурил сигарету и жадно затянулся. Алик сидел за своим столом и просматривал текущие бумаги. Вопросов они не задавали. Обливаясь потом, задержанный напомнил о себе сам. — Мужики, что вам надо, спрашивайте. Я, прекрасно понимаю, что нас взяли с поличным. Я, слышал, если явку с поличным написать, то срок скостят? Алик кивнул ему на стул рядом со своим столом и отложил бумаги в сторону. Дождавшись, когда парень сядет, Алик сказал. — С явкой пока подождем, сначала побеседуем. Явку следаку напишешь. Начнем с того, кто ты, где живешь, давно работаешь на Жирафа, откуда знаешь Железяку? Только давай, без блатных прибамбасов. Сначала я тебе объясню, что тебя ждет, а потом сам решишь, что тебе делать. Смотри что получается. Сегодня ночью, вы с подельниками выставили ювелирный салон. Есть видеозапись, как ты с другом ходил вдоль него, осматривали дворы, как Жираф с Железякой вышли из салона с сумкой, которую положили в автомашину. Автомашина оформлена на тебя. В любом случае, ты соучастник. А так, как кража групповая и судя по всему, в особо крупных размерах с проникновением в помещение, то это сто пятьдесят восьмая статья, часть третья. Это от двух, до шести лет колонии. Это во-первых. Во-вторых, Жирафу мы докажем, что он создал устойчивую вооруженную группу, для совершения тяжких преступлений. А это уже банда. Рассчитывай, лет на десять-пятнадцать. Если на вас есть трупы, то до пожизненного. Документы с собой есть? — Да, паспорт, водительское удостоверение и удостоверение ветерана. — Давай сюда, посиди подумай. Я тебе даю пять минут. Извини, больше не могу. — Алик, ты ему веришь? — вмешался Игорь. — Пусть на тюрьму идет, одной мразью меньше. Все, простым людям полегче будет. — Игорь, не газуй. Всех садить, тюрем не хватит. Парень вроде не плохой, его только из этого болота за уши вытащить, будет жить как человек. Женится, детишек нарожают. Будет все вспоминать, как дурной сон. Тем более, повоевать успел. — Алик, видел я таких ветеранов, которые балду на кухне гоняют всю службу, а потом самые заслуженные вояки. Как его звать? — Колмаков Миша. — Так вот, Миша Колмаков, этот дяденька слишком добрый, а я злой. Я, считаю, что вор должен сидеть в тюрьме. Кстати, у тебя время закончилось. Либо, ты сейчас ему все рассказываешь, либо я его выгоняю из кабинета и займусь тобой сам. Поверь мне на слово. Людей здесь ломают на раз-два. Через час, ты сознаешься в убийстве Джона Кеннеди. Колмыков о чем-то задумался и сказал. — Вы извините, я себя неправильно повел, решил понты гнилые кинуть. Но все равно, я хотел бы поговорить с вашим напарником. Злой и добрый, добрый и злой. Повелся парень на ментовский прикол. Игорь отошел к окну и закурил. За окном все сияло и грохотало, фейерверки, салюты, петарды. Город встречал Новый год. — Извините, мне, вас, как называть? — Обратился Колмыков к Алику. — Миша, ты же слышал, что меня зовут Алик, так и обращайся. Надеюсь, ты свой выбор сделал? Давай, с самого начала. — В школе у нас в поселке секция была, по рукопашному бою. Я, там занимался с третьего класса. После школы, закончил училище на механизатора широкого профиля и сразу армия. Попал в спецназ. Пришел из армии, а на работу устроиться не могу. Кому нужен человек без опыта. Даже хотел в милицию устроиться, но медкомиссию не прошел, психиатр зарубил. Сказал, что в милиции психи не нужны, своих хватает. Я, после войны, действительно шизанутым вернулся. На кавказцев смотреть спокойно не мог. Животы выставят вперед, щеки раздуют и вперед. Мы, для них как грязь. Жираф как-то подошел, предложил поработать у него телохранителем. Деваться некуда, я согласился. Все, какая-то копейка. Через полгода, Сенька из армии вернулся. Я его вторым телохранителем устроил. — Миша, ты чего, сопли распустил? Тебя послушать, то ты такой белый и пушистый, что я просто фигею. — Повернулся к нему Игорь. — Сколько раз на дело с Жирафом ходил? Плачешь, что жить не на что? Да так пол России живет, но не грабят и не воруют. — Я, не жалуюсь, говорю как есть. С Жирафом мы только на стрелки ездили. Или, когда он пьяный, в кабак свозить. Он же трус по жизни, хотя и жлоб здоровый. Еще в школе сдачи не мог никому сдать. Подзатыльник получит, бежит к старшеклассникам. За шоколадки и жвачки нанимал, что бы разобрались с обидчиком. С Сенькой, мы не последние люди в деревне, молодежь уважает. Да и служили вместе, в одной роте, только он на полгода младше пришел. На дело, нас Жираф не посылал, берег. Первый раз только сегодня выехали. У него без нас, сопляков хватает. Он им, где копеечку отстегнет, где пива подгонит. Те и рады стараться. Про ювелирку, он ничего не говорил. Сказал, что на стреме постоять нужно. — А ты такой глупенький, что не понял, куда приехали. — Я, думал, что опять кто-то из наркобарыг, под пресс попал. На салон, я даже не подумал. Дело в том, что хозяйка салона, подруга матери Жирафа. — Он сам раньше в салоне был? — Я, его пару раз возил. Раз, цепяру пудовую покупал, а второй раз перстенек. Только мы в кабинете у хозяйки были. Все самое ценное, она у себя в сейфе хранит. В разговор влез Алик. — Миша, что еще за Жирафа знаешь? — Пообещайте, что вы сделаете так, что это ушло не от меня. — Обещаю. — Полтора года назад, в июле, я еще тогда в армии был, Жираф одного мужика убил, а второго искалечил. — Миша, давай подробней, что, где и как? — На базу отдыха, рядом с поселком, прибились двое мужичков, бездомных. Работали за сторожей, дворников, где что прибить, починить, на все руки мастера. Но на стакане сидели плотно. Папик, Жирафу делянку через леспромхоз пробил, под выруб. Строевой лес на лесопилку, а тот, что похуже, на дрова. Делать ничего не надо, лес сам растет. Вали деревья, да сучья обрубай. Жираф этих мужиков нанял. Жили они в шалаше, на делянке. Жираф им каждый вечер привозил еду и бутылку водки. Мужики как-то один пузырек выпили, показалось мало, стащили из машины Жирафа второй. Тот, когда увидел, взял черенок от лопаты и избил. Один сразу ласты склеил, а второй в лес уполз, Жираф его не нашел. Убитого он потом ветками закидал, облил бензином и сжег. Второго бабка Матрена подобрала. Она на хуторе живет, местная знахарка. Но это уже не человек, полчеловека, у него позвоночник перебит. Ходить не может, гадит под себя. — Ты, это точно знаешь? — В Сосновке все догадываются, а мне он под пьяную лавочку хвалился. — Потерпевший, в милицию не обращался? — Обращался, а что толку. У Жирафа в прокуратуре какой-то родственник. Спустили на тормозах. А мужика предупредили, что если еще раз вякнет, то следующий день будет встречать под землей.