— У нее все в порядке с аурой. Я проверял. — Ах, проверяли?! — окончательно взбеленился господин Лоур и гневно тряхнул бородой. — И что же вы выяснили, хотел бы я знать?! — Что аура у нее в полном порядке. — Правда-а-а?! — ядовито прошипел старый маг. — А знаете ли вы, что ее аура выглядела точно так же в тот день, когда она приходила ко мне на осмотр месяц назад?! Знаете ли вы, мастер, что с того дня в этой ауре не изменилось ни единого лучика?! Может, вы мне ответите, как это возможно?! И, может, скажете тогда, почему ваша ученица лежит за этой дверью и доживает свои последние дни?! На бесстрастное лицо Викрана дер Соллена словно облачко набежало. Синие глаза потемнели, взгляд метнулся в сторону двери, на высоком лбу пролегла глубокая морщинка, а глаза недобро сузились. — Вы хотите сказать, что я ошибся? — Да, демон вас разбери! — рявкнул выведенный из себя лекарь. — Да! Я и без вас знаю, что ее аура выглядит нормально! Но, хвала Всевышнему, я больше полувека занимаюсь лекарским делом, поэтому в состоянии понять, что это всего лишь обман! На самом деле от этой ауры остались одни клочья, рваная тряпка, жалкие обрывки! И то, что я этого не вижу, вовсе не означает, что этого нет! Боевой маг нахмурился еще сильнее и, распахнув дверь, бесцеремонно вошел внутрь. Молча приблизился к постели, склонился над неподвижно лежащей ученицей, цвет кожи которой почти не отличался от белоснежной простыни, накрывшей ее тело и отдаленно напоминающей саван. Но Айра не открыла глаза. Она действительно едва дышала. Скулы на ее лице заметно заострились, губы стали совсем бескровными, кожа почти просвечивала насквозь, светло-серые волосы густой волной легли на подушку, но сейчас их не красила даже яркая лиловая полоса на макушке. Свернувшийся клубком у нее на груди крыс тоже не отреагировал на появление чужака. И выглядел слабым, исхудавшим, совсем не похожим на того дерзкого зверя, который был готов броситься на целую стаю виаров. Его серая шерстка свалялась комками, длинный хвост бессильно свесился на постель. Глаза были закрыты. Маленькие лапки поджались к брюшку, словно он постоянно мерз. И если бы не частые движения грудной клетки, можно было бы с уверенностью сказать, что он мертв. Маг с ходу просканировал ауру девушки, тщательно проверил ее цвет, форму, даже ширину и прикусил губу. — Аура цела, — сухо бросил он за плечо. — Они не должны умирать. Она цела у них обоих. Точно так же, как и два дня назад. — Как месяц назад! — раздраженно бросил господин Лоур, вставая рядом. А затем провел раскрытой ладонью над головой Айры и, дождавшись, пока в воздухе проступит зеленоватое свечение, недовольно фыркнул: — Именно то, о чем я вам и говорил: никаких изменений. Вы, лер, может, и не лекарь, хотя, готов признать, многое постигли в моем искусстве, однако даже вам должно быть ясно, что картина этой ауры совершенно не соответствует реальному положению дел! Мастер Викран странно поджал губы. — Иллюзия? — Нет, — немного успокоился лекарь. — С иллюзией я бы сам справился, да и вы бы ее не проглядели. Создается впечатление, что кто-то изменил ее щит таким образом, что он перестал показывать настоящую ауру — хорошую или плохую. И теперь невозможно сказать, что же с ней происходит на самом деле. Щит, как вы понимаете, убрать не удастся — он слишком прочно связан с даром, а гадать на чаинках… — Она не могла этого сделать, — недоверчиво покосился дер Соллен. — Нет. Безусловно, это работа архимага. — Но лер Альварис не стал бы… — Вы уверены? — пристально взглянул старый лекарь, и боевой маг снова нахмурился. — С некоторых пор я уже ни в чем не уверен. — Что вам о ней известно? — То же, что и вам, — буркнул мастер Викран. — В таком случае, лер, основываясь на своем опыте, должен сообщить, что у нас большие проблемы: эта девочка, вероятнее всего, почти сгорела. Боевой маг едва заметно вздрогнул. — Я говорю «почти», — ровно пояснил лекарь, — лишь потому, что ее щит все еще работает. Если бы он погас, это значило бы, что дар истощился и вернуть его, скорее всего, нам не удастся. Но поскольку он достаточно силен, чтобы мне, да и вам тоже, сопротивляться, то можно сказать, что аура, хоть и подверглась сильному истощению, все же способна восстановиться. Вернее, пока способна. Старый маг пристально взглянул на неподвижное лицо мастера Викрана. — О причинах подобного состояния, лер, я спрашиваю именно вас и именно потому, что это вы принесли мне ее два дня назад. И именно вы были рядом в тот момент, когда метаморф — надеюсь, вы знаете почему — решил не только принять новый облик, но и каким-то чудом не сошел после этого с ума. Более того, мне совершенно непонятен факт, каким образом он все-таки удержался от атаки. И почему на моем попечении оказалась всего одна ученица, а не целый класс, который находился в тот момент в опасной близости. Это, в свою очередь, наводит меня на неприятную мысль, что вы не все мне рассказали, лер. И связь Айры и Кера гораздо теснее, чем все предполагали. Иными словами, пострадали они примерно в одинаковой степени. В одно и то же время. От одного и того же заклятия. И для того, чтобы сделать правильный прогноз их общего состояния, достаточно лишь посмотреть на метаморфа. А его здоровье, увы, оставляет желать лучшего. Мастер дер Соллен кинул взгляд на тяжело дышащего крыса и помрачнел: Кер действительно выглядел скверно. Он настолько ослаб, что возникали большие сомнения в его жизнеспособности. Но, что самое плохое, за эти два дня его состояние изменилось в худшую сторону. — Что вы хотите сказать? — внезапно охрипшим голосом спросил боевой маг. Господин Лоур невесело улыбнулся. — Если эта девочка не очнется в ближайшие сутки, ее метаморф, скорее всего, погибнет, поскольку отдает все свои силы, чтобы она жила. И он будет делать это ровно до тех пор, пока жив сам. Боевой маг вскинул недобро загоревшийся взгляд. — Как вы понимаете, у них не осталось никакого резерва, — вздохнул старый лекарь. — Он отдал ей даже то, что сумел накопить за время, пока они были вместе. То, что понемногу забирал на такой вот непредвиденный случай. А теперь отдает уже свои жизненные силы, которых, как вы понимаете, осталось немного. И так как основной его пищей была и остается магия, то, сколько бы мы ни пытались его поить или кормить, толку с этого не будет. Точно так же, как бесполезно пытаться разбудить его хозяйку: девочка просто не выдержит. Единственное, что я могу для нее сделать, — это погрузить в еще более глубокий сон, в надежде, что она найдет где-то силы для восстановления. — А если попробовать подпитать ее снаружи? — Щит, — напомнил господин Лоур. — На данный момент я не могу преодолеть его без вреда для девочки: слишком высок риск ухудшить ситуацию. К тому же он крайне избирателен — пропускает лишь метаморфа. И у меня нет уверенности, что это заклинание не затрагивает жизненно важные сферы ее дара и при малейшей дестабилизации дара не ускорит процесс умирания. У меня связаны руки, лер. Остается сидеть у постели девочки и любоваться на эту грешную иллюзию до тех пор, пока она не исчезнет. А когда это случится, делать что-либо, скорее всего, будет поздно. — Она не должна умереть, — деревянным голосом сказал дер Соллен. — Да. Я знаю, наш директор в ней очень заинтересован. — Не только он. — И правда, — неожиданно хмыкнул господин Лоур. — Видимо, девочка настолько ценна, что сам лер Легран снова соизволил ее навестить и поинтересоваться ее самочувствием. — Он приходил сюда? — отрывисто спросил Викран дер Соллен и так резко развернулся, что низенькому лекарю пришлось отступить, чтобы его не смело в сторону. — Да. Вчера. И сегодня тоже. — Она на него отреагировала? — Нет. — Почему вы не известили меня? — А разве в этом была необходимость? — нахмурился лекарь. — Что бы это изменило? — Он пытался что-нибудь сделать? — словно не услышал его маг. — Конечно. Мы потратили несколько часов, чтобы привести в чувство хотя бы метаморфа. Эльфийская магия, знаете ли, на многое способна, а наш коллега считается неплохим мастером в этом вопросе… хотя, признаться, меня немало удивила его заинтересованность. И особенно то, что лер Легран был готов попробовать даже прямое заимствование. Дер Соллен нехорошо улыбнулся. — Почему же вы этого не позволили? — Потому что, — буркнул мгновенно насупившийся целитель, — никто не знает, как отзовутся последствия этого заклинания даже для опытного мага. А девочка и без того слаба. Мало радости, если она выживет, но сойдет с ума или останется бесконечно несчастной. — Что еще можно сделать? — Ничего. Все что мог, я уже сделал. Лер Легран тоже попытался, но безуспешно — щит его не пропустил. На близость к источнику она тоже не отреагировала. На голос и контакт с чужой аурой — тем более. Метаморф иногда пробуждается, но очень ненадолго: его сил едва хватает, чтобы сменить позу и вернуться туда, где вы его сейчас видите. Хотя, на мой взгляд, от него было бы больше пользы, если бы он лег в районе живота. Мастер Викран чуть сдвинул брови. — Возможно, он лучше нас знает, что делает. — Возможно, — неохотно согласился лекарь. — Но пока мне нечем вас порадовать. Если лер Альварис заинтересован в судьбе своей ученицы, то я бы настоятельно порекомендовал ему вмешаться. — Лер Альварис отбыл по делам. — Очень некстати, — довольно сухо отозвался на это известие господин Лоур. — Он мог бы доложить о случившемся Ковену и найти для нее более умелого целителя, чем я. Например, среди эльфов. — Нет, — дер Соллен резко отвернулся. — Этого он сделать не может: Ковен не допустит присутствия в академии метаморфа. Тем более такого, как этот. — Значит, он умрет. А вместе с ним умрет и она. Впрочем, если у вас есть хоть какой-нибудь вариант, я готов выслушать любое предложение. Боевой маг снова повернулся к неподвижно лежащей девушке: с того момента, как он нашел ее во внутреннем дворе академии — такой же слабой и бледной, — не изменилось ничего. Только черты ее лица еще больше заострились да дыхание стало гораздо реже. Тогда он еще подумал, что в момент нападения на метаморфа она просто спала в своей постели и видела красивый сон. Чудесный, необычный, удивительный сон, в котором было так много от настоящего. Быть может, она и не подозревала, что на самом деле встретила той ночью виаров и вампов. И не догадывалась, что за спутник ей достался. И хоть волчица Кера действовала вполне осмысленно, в ее поступках было больше звериного умения убегать, прятаться и путать следы. Так что, когда ее разозлили и напугали, она просто растерялась. А увидев стаю волков, решила, что пришла пора защищаться. Он устало прикрыл веки. Нет, не мог он понять, почему все так вышло. Как он не распознал в никсе крохотную искорку человеческого разума? Почему упустил, не почуял? Да, он не ждал от Кера такой прыти. Даже подумать не мог, что под личиной крысы искусно прятался взрослый, обученный и очень сильный метаморф. Да, такого не могло да и не должно было случиться. Однако все же случилось. И этого он тоже не понимал. Викран дер Соллен снова вздохнул. Но почему же ее увидел и понял старик Борже? Почему рискнул обратиться напрямую к ней, Айре? К единственному существу, которому было под силу остановить боевого метаморфа? Как вышло, что он сумел ее убедить? Маг наклонился к самому лицу ученицы и что-то тихо шепнул. — Она вас не слышит, мастер, — сокрушенно вздохнул господин Лоур. — Здесь нужен источник, но не простой — простых у меня как раз хватает, — а такой, чтобы ее щит его принял. Чтобы родной ей был по духу, по крови, по происхождению… — Что вы сказали про источник? — неожиданно вздрогнул Викран.