– Давай уж рюкзак. Блин, я вообще про него забыл! Турка передал рюкзак и потянул молнию: – Сейчас, папку заберу. Ладно, давай! Мож вечером заскочу. – Зайти не хочешь? Поиграли бы, это самое… – Да не, что-то неохота уже. – Ага. Ну, пока. – Они обменялись рукопожатиями, и Вова, накинув одну лямку рюкзака на плечо, стал возиться с калиткой. Скрипнули петли, звякнула задвижка. Турка побрел домой. * * * Турка сделал на брусьях шесть подходов, постепенно спускаясь от тридцати пяти повторений. В шестом подходе получилось сделать всего лишь двенадцать раз. Поподтягивался – тоже шесть подходов, примерно по четырнадцать-пятнадцать раз. Лучшим результатом на перекладине Турки было двадцать три раза, так себе результат. Брусья намного легче даются. Он здорово вспотел и устал. Даже майку скинул и подставил смуглую кожу солнечным лучам. На плечах уже начинают вылезать прыщи и угри, летом не было. Стоило поторчать на уроках, вспотеть несколько раз в пыльных кабинетах, и сразу сыпь. Он немного посидел на пеньке возле турников, отдыхая. Хорошо. Во время тренировок все проблемы отходят на второй план. А после повышается настроение, и минут на десять будущее представляется безоблачным и счастливым. Потом магия пропадает. Снова видишь покосившиеся домишки и хмурые лица, снова мерзко на душе. Они ведь, можно сказать, опустили Вована. Он, когда в себя пришел, то сразу понял. Почувствовал запах. – Привет. Занимаешься? – послышался хриплый голос. Турка вздрогнул и обернулся. – А, испугала. Привет, Ларит. – Курить есть? – Да я бросил. – Кому ты чешешь! – засмеялась девушка. Турка только сейчас разглядел темно-синие круги под глазами. И как похудела! Руки-веточки, ноги тоненькие, скулы выпирают из-под кожи. Одета в потертые джинсы и короткую, всю в пятнах маечку. Под ней не угадывались чашечки и бретельки лифчика, грудки выпирали, а кожа на шее была в пупырышках. «Морозит ее, что ли», – подумал Турка. Раньше она ему даже нравилась, а сейчас… похожа на малолетку, нацепившую мамины тряпки. Тусклая как мумия, губы сухие и с трещинками. – Правда, сигарет нет. – А деньги? Мне очень надо, – Ларита затравлено глядела на Турку. – Займи, а! Рублей двести… – Может тыщу сразу? Да нету у меня! – Хотя бы полтосик дай. Хочешь это… Прямо здесь. – Дура, что ли? – скривился Турка. – За полтос! – Ну, мне очень н-надо!.. – На что? – Так… Нужно! – ее пробил судорожный озноб. Как при высокой температуре. Турка встал и смахнул со лба пот. Кожа на лице девушки просвечивала синевой, в глазах плескались чернильные кляксы. – Ларит, не грузи! – Тогда она медленно, словно зомби, взялась за низ майки, глядя куда-то вдаль, сквозь Турку. Взяла пальцами подол с двух сторон и потянула вверх. Открылся вид на задорно торчащие грудки. В пупырышках из-за ветерка, совсем небольшие, но неожиданно привлекательные. – Вот, – Ларита закашлялась, глядя по сторонам. – Нормал? Дай сотку, а! – Нету, – одними губами произнес Турка, пялясь. Так близко голую женскую грудь ему видеть не доводилось. Девчачья раздевалка – в тот раз – не в счет. Ларита скрипуче засмеялась: – Ну и иди, передергивай тогда, нищеброд! И ушла. Турка некоторое время глядел на перекладину турника. От хромированной поверхности отражался свет, и высокое голубое небо над турником казалось таким свежим и чистым, что от него хотелось отщипнуть кусочек. Турка покачал головой, прочистил горло. Сплюнул в сторону и пошел домой. Бегать на стадионе ему расхотелось. * * * Турка заварил кофе и отнес кружку во двор. Подумал и все-таки вытащил из маминой пачки «Альянса» сигарету. Одну штучку он сегодня точно заслужил. А маме врачи запретили курить, и она перешла на более легкие. Вообще нет смысла: теперь курит больше сигарет в день, вот и все. Курил он с наслаждением, растягивал удовольствие. С каждой затяжкой мышцы расслаблялись, а голова заполнялась приятной тяжестью. Дышать стало немного легче, из горла ушла мокрота. Не так-то просто бросить курить. Особенно если четыре года впихивал в себя по пачке в день. Турка выпускал дым сквозь ноздри. О школе не вспоминал. Черт с ними со всеми. Что же произошло с Ларитой? Она на год младше, в восьмом учится. Только была ли она в этом году в школе? По виду не скажешь, что ей есть дело до учебы. Ларитой успел попользоваться весь район. По слухам, девственность она потеряла в одиннадцать, с каким-то старшеклассником. Потом стала водить в свой сарайчик пацанов – не одного, а сразу двоих-троих. Оставалось только удивляться, как это ей удается не залететь. И куда смотрели родители? Вроде бы непьющие, адекватные более-менее. Шуля говорил, что Ларита заразная. Он-то по этой части спец. Турка подавился кофе и закашлялся. Поставил кружку прямо на землю, прочистил гортань, смахнул слезы. Сигарету Турка чуть не докурил, и теперь глядел на дымящийся окурок с неприязнью. Интересно, курит ли новая учительница? Как там ее зовут? Мария Владимировна? Турка вспомнил, как колыхалась грудь под водолазкой училки. Затушил сигарету и вылил в горло остатки кофе. Что ж, родителей дома нет, самое время снять напряжение… * * * В этот раз не потребовались секретные диски. DVD-проигрыватель врубать не стал. Лег на кровать и стал представлять учительницу. Потом Конову. Затем подумал о Ларите, о том, как она подняла маечку. Можно было бы оприходовать ее прямо там – сказал бы, что заплатит потом. «Заразная же небось», – подумал Турка. И поморщился. Пальцы обтер о диванную накидку, с изнанки. После Турка лежал, и по всему телу разливалось блаженное тепло. Турники – это здорово. От занятий пульсировали и горели ладони. На каждой уже образовалось по пять мозолей и на подушечках пальцев – тоже. Вовка не был оригинальным. Он шутил насчет мастурбации. – Хе-хе! От турник-о-ов мозоли, коне-еечно! Турка только ухмылялся в ответ. Все этим занимаются, чего уж тут скрывать. Стоит ли стесняться? Ну, обычно по этому поводу парятся девственники или те, у кого нет девушки. Турка знал, что часто мастурбировать (выражаясь научным языком) – вредно чисто психологически. Конечно, не ослепнешь, но это дело расслабляет, и ничего после не хочется. Ни гулять, ни девушку искать. У Вована так и вовсе Интернет, и они с Аликом знатоки актрис – обсуждают вечно. Охота забивать голову! Алик все твердит, что хочет снять какое-нибудь эдакое видео на свою «Нокию». Так, размышляя о том о сем, Турка уснул. Глава 4 Физра