Часть 5 из 8 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Тогда
Радио что-то бормотало. Едва слышно, но в то же время достаточно громко, чтобы подавить возможный страх одиночества. В окно светил фонарь, мешая успокоиться и расслабиться. Эбби всегда плохо спала и считала этот недостаток тем более постыдным, что никакого участия в социальной жизни не принимала.
Она посмотрела на кровать Дэни, соседки по комнате: пусто и аккуратно убрано. Проклятие хорошенькой девушки. Даниэла украсила свою постель индийским сари в пурпурных и золотых тонах. Даже яркие постеры на ее стене были вставлены в изящные рамочки и развешаны с особым шиком – не то что потертые плакаты с загнутыми уголками на противоположной стороне комнаты.
Дэни рывком распахнула дверь, влетела, словно на крыльях, шлепнулась на кровать, сбросила туфли и со счастливой улыбкой заявила:
– Я встретила человека, за которого выйду замуж!
Эбби села в постели. Когда она впервые увидела Даниэлу, то, сама того не замечая, натянула свитер, стараясь спрятаться, и сразу поняла отведенную ей роль неприглядной чудачки, которой выпало жить в одной комнате с горячей девчонкой. Но хуже всего было то, что Даниэла оказалась едва ли не самым милым человеком на свете – возможно, потому, что обладала безупречной внешностью и была абсолютно уверена в себе. Они сразу подружились.
– Его зовут Кристиан, он просто чудо, а встретились мы в баре.
– Кристиан Тейлор? – Разумеется, Эбби знала это имя. Еще бы! Каждая девушка в университете знала Кристиана Тейлора.
– Только представь! Он дал мне номер своего телефона! На этой неделе обязательно встретимся! – восторженно взвизгнула Даниэла.
Кристиан считался лучшим парнем университета – трофеем, призом. Ради него стоило надеть рискованно короткую юбку и причесаться с особенной фантазией. Его бесплатно пускали в самые крутые бары, официантки приносили ему коктейли за счет заведения, а управляющие делали вид, будто ничего не замечают, потому что знали: вслед за этим парнем девчонки прибегут толпой. Эбби не сомневалась, что Даниэла специально подстроила так, что Кристиан не смог ее не заметить. Скорее всего они просто столкнулись на узкой дорожке. Таким образом, Дэни только что единым махом перепрыгнула через несколько ступенек безжалостной социальной лестницы.
Утром Эбби проснулась, когда Даниэла была в душе. Посмотрела на часы и поняла, что проспала. Подскочила, торопливо натянула лежавшую на полу возле кровати вчерашнюю одежду и принялась искать куда-то пропавший левый армейский ботинок.
– Привет!
Она резко обернулась на голос, заметила в дверях Кристиана и застыла с бьющимся сердцем. Никогда еще ей не доводилось видеть такого красивого парня. Ему было двадцать лет. Светло-русые волнистые волосы спадали на плечи, обрамляя безупречно правильное лицо. Впервые в жизни Эбби ощутила откровенное сексуальное желание. Одного взгляда хватило, чтобы забыть обо всем на свете. За спиной красавца нервно маячил приятель Джейми, сознавая, что сравнение не в его пользу и разрываясь между ревностью и поклонением.
– Доброе утро, – наконец пролепетала Эбби. – Дэни в душе.
– А ты, наверное, Эбби? – Кристиан слегка поклонился, пожал ей руку и улыбнулся так, что у нее подогнулись колени. Даже лучшие друзья с трудом запоминали ее имя.
В этот момент появилась Дэни с мокрыми волосами и блестящей от горячего душа идеально загорелой кожей.
– Привет! Не ожидала увидеть тебя так скоро! – Она захихикала. Обычно Даниэла предпочитала владеть ситуацией, однако на сей раз уступила первенство мужчине, а сама притворилась недалекой, наивной блондинкой.
Джейми решительно не желал хотя бы признать присутствие Эбби. Все его внимание сосредоточилось на Даниэле: на нее он смотрел, как на богиню. Парней вроде Джейми Эбби знала хорошо. Выглядел он заурядно. Назвать его страшным было бы несправедливо, но и смотреть дважды не хотелось. Судя по всему, данное обстоятельство порождало неуверенность и злобу. Ему были нужны все Даниэлы на свете, а вовсе не Эбби, и оттого перспектива провести жизнь в одиночестве вполне могла оказаться реальной. Девушка служила для Джейми свидетельством успеха, а потому от нее требовалось лишь одно: прекрасно выглядеть. Он мечтал, чтобы другие мужчины завидовали ему, как сам он завидовал Кристиану. Роль лучшего друга Адониса не просто тяжела, но и мучительна. Эбби это знала, поскольку сама состояла при Даниэле таким же Джейми и не желала иметь с ним дело. Не хотела слышать, что такие люди, как Дэни и Кристиан, не для нее.
Летний семестр уже вступил в свои права, и экзаменационная лихорадка не жалела никого. Вечеринки оставались единственным способом снять стресс для тех, кто добросовестно учился, а лентяям служили отличным поводом отложить в сторону конспекты и книги. В общем, выигрывал каждый. Летом в университете процветало братское единство: все сочувствовали трудностям и амбициям друг друга. Семестр продолжался недолго, и кампус нередко пустовал. Для теплого дня Эбби оделась на редкость нелепо: в узкие потертые джинсы и белый вязаный джемпер – причем не чисто белый, а слегка посеревший от стирки. Одежда не могла исправить ни по-детски розовые щеки, ни мышиного цвета волосы. Правда, под тусклой экипировкой скрывалась недурная фигура, но догадаться об этом было невозможно. Одним словом, костюм больше подходил для собрания Женского института.
– Эбби, подожди!
Она не успела выйти из комнаты: Кристиан бросился навстречу, остановил, и от этого собственная внешность показалась еще более нелепой. Если бы можно было, подобно супергерою, заскочить в телефонную будку и через мгновение выйти в чем-нибудь красивом, модном, привлекающем внимание! Увы, чудес на свете не бывает…
– Привет, – снова беспомощно пролепетала она, не зная, что сказать. Признание «я тебя люблю», пожалуй, прозвучало бы слишком смело, особенно в данной ситуации.
– Сегодня у меня вечеринка. Дэни придет, и ты тоже обязательно приходи.
Ответить отказом на персональное приглашение было нельзя. При всем желании она бы себе этого не позволила, а потому решила, что лучше сразу согласиться.
– Классно. – Как ни старалась Эбби произнести что-нибудь весомое и значимое, ничего, кроме односложных ответов, в голову не лезло.
Эбби смотрела на себя в зеркало и думала, что даже если наберется смелости и явится на вечеринку в бикини, в звездном сиянии Даниэлы ее присутствия все равно никто не заметит. Она ненавидела себя за внезапный приступ зависти, но почему-то именно сегодня захотелось узнать, каково это: чувствовать себя единственной и желанной.
– Возьми вот это. – Дэни достала из шкафа фиолетовое платье. – Оно мне всегда приносит удачу.
Эбби провела ладонью по тонкому шелку и представила, как он обтянет далеко не худенькие бедра. Они с Даниэлой носили один и тот же размер; разница заключалась в степени уверенности в собственной неотразимости. Фиолетовое платье оставляло спину открытой и к тому же было значительно короче всего, что осмеливалась надеть Эбби.
– Тебе не кажется, что я буду выглядеть, как…
– Как кто? – Дэни усмехнулась, и Эбби поняла, что надо тщательнее подбирать слова.
– Не знаю. Может, так, будто стараюсь стать тобой? Одинокая белая женщина…
– Неужели тебя действительно волнует, что подумают эти люди?
Эбби понравилось, что Дэни назвала своих приятелей «эти люди». Она всегда давала собеседнику почувствовать, что тот для нее много значит, даже если на самом деле это не так. Возможно, оттого вокруг нее крутилось много друзей. В начале знакомства Дэни показалась совершенно прозрачной – что снаружи, то и внутри, – однако чем больше времени девушки проводили вместе, тем яснее Эбби видела в приятельнице проницательного и жесткого политика, любящего оставлять себе открытый выбор, никого не обижая и неизменно сохраняя суверенитет. Эбби следовало быть особенно осторожной, ведь она не умела прятать собственных намерений, опасно раскрывая карты и подставляя себя под удар.
Эбби надела платье, сознавая, что подобный стиль не предусматривает наличия бюстгальтера. Соски моментально натянули тонкую ткань: даже легкого движения будет достаточно, чтобы откровенно продемонстрировать женственные формы. Особого воображения зрителям не потребуется.
– Джейми стразу потеряет голову, – сияя улыбкой, заявила Даниэла.
Джейми. Отлично. Эбби точно знала, что Джейми никогда не увидит в ней чего-то иного, кроме утешительного приза. Сама же она старалась игнорировать очевидный факт, что Джейми ее совершенно не интересовал просто потому, что не был достаточно хорош. Не был Кристианом.
Упоминание заветного имени – пусть всего лишь мысленное – вызвало угрызения совести. Интересно, дала бы Дэни платье, если бы знала, о чем подруга думает? Наверняка дала бы: она не боялась, что кому-нибудь удастся увести у нее мужчину. И уж тем более не видела соперницы в Эбби.
Глава пятая
Бизнесмен
Йен нервно взглянул на аудиторов. Эксперты сидели в стеклянном конференц-зале с озадаченными лицами и обсуждали столбцы цифр, пытаясь докопаться до сути отчетов. Ревизия продолжалась вторую неделю; еще немного, и специалисты найдут источник проблемы, а потом поймут, до какой степени Йен запутался во лжи. В математике он был силен. По-настоящему. Вероятно, даже слишком силен и оттого фанатично верил в непогрешимую силу формул, в существование математического разрешения каждой сложной ситуации. Чрезмерная уверенность привела к краху. Йен не переставал удивляться, как долго ему удавалось держаться на плаву. Множество раз он переступал границы дозволенного, видел, что никто не замечает нарушений, и снова рисковал – до тех пор пока окончательно не вышел из-под контроля.
Йен попытался прочитать по губам, о чем идет речь, и понять, скоро ли аудиторы обнаружат поддельные счета. Один из них поднял голову, посмотрел ему в лицо и положил ладонь на стопку бумаг, словно загораживая от нескромного взгляда. Несколько лет назад Йен воспользовался удобным случаем и приобрел бизнес по торговле недвижимостью, балансировавший на грани провала. Хотя он считался владельцем фирмы, отчетов перед акционерами никто не отменял, а тем не нравилось, когда их деньгами рискуют – слегка или всерьез. Йен набрал займов под залог бизнеса, а деньги потратил по собственному усмотрению – на самые разные цели. Он твердо верил, что разработанная система способна утроить доход прежде, чем кто-либо заметит отсутствие денег. Пара операций действительно прошла успешно, но значительная часть с треском провалились. Чтобы заплатить долги, пришлось занимать деньги у друзей и знакомых. Если бы хватило осторожности остановить аферу раньше, то скорее всего из ловушки удалось бы выпутаться, однако именно осторожности Йен был лишен из-за изощренного ума и непомерной уверенности в собственной непогрешимости.
– Мистер Маркхэм?! – Секретарша, на шестом месяце беременности, стояла, прижимая к животу коробку с документами. Йен взглянул и почувствовал, как леденеет кровь.
– В чем дело, Эмма?
– Вот, обнаружила это в дальнем углу прежнего офиса Дона. Наверное, случайно забыл. Отнести им?
С широкой улыбкой Йен выхватил коробку:
– Нет, лучше идите на перерыв! На сегодня упражнений в поднятии тяжестей достаточно. Сам отнесу.
– Спасибо. – Ничего не подозревая, секретарша спокойно вернулась к своему столу, чтобы забрать сумку и отправиться на ленч, а Йен, из последних сил сдерживая панику, направился в сторону конференц-зала, однако в последний момент свернул к лестнице и побежал вниз.
Прижимая к груди коробку с компрометирующими бумагами, перескакивая через несколько ступенек и едва не падая, спустился к автостоянке. Год назад он начал строительство на Мальте: курортный комплекс с выходом на пляж, роскошными апартаментами и доком для яхт в удобной прилегающей бухте. Сделка состоялась, что называется, с колес. Хотя сам Йен не понимал смысла данной поговорки, она удивительным образом работала, когда он рассказывал о проекте людям, показывал планы, документы и официально подтвержденные отзывы архитекторов. Квартиры продали заранее и по очень высокой цене, а доходы должны были покрыть сложность проекта. Во всяком случае, в этом заключалась идея. Проблема же состояла в том, что, прежде чем начать торговлю зданиями, Йен продал землю под ними вместе с разрешением на строительство и далее оформлял сделки на то, чем уже не владел. Рассчитывал, что даже если придется отвечать, международные бюрократические процедуры протянутся несколько месяцев, а до этого никто не узнает о мошенничестве. Отмыв деньги в фиктивной фирме, приобрел фондовые опционы, однако потом принял несколько ошибочных решений и в результате прогорел, оставшись в огромных долгах.
Он посмотрел на висевший на стоянке плакат. «Скажи “нет” наркотикам!» – призывала надпись, появившаяся после того, как в округе начали борьбу с хулиганством не знавших меры подростков. Наркомания представлялась Йену меньшим злом: сам он потерял значительно больше денег, причем за короткое время. Сотню на собак, тысячу на лошадей, потом бесполезные рискованные акции на десять тысяч фунтов. Траты росли стремительно и непредсказуемо. Так случается, когда человек не признает существования проблемы, перестает контролировать ее, и она начинает руководить его действиями.
– Черт, – пробормотал Йен, пытаясь достать из внутреннего кармана пиджака ключи от своего «Астона».
Коробка упала в лужу, бумаги рассыпались. Он поспешно сгреб их обратно и отпер дверцу машины. Засунул коробку под пассажирское сиденье, а сверху бросил пиджак. Завел мотор и тронулся с места, поглядывая в зеркальце заднего обзора, желая убедиться, что за ним не следят. Во время ленча никто не заподозрит побега, а потом будет поздно. Йен выехал из города, чтобы укрыться в своем любимом, перестроенном из старинного амбара доме, уютно примостившемся в одной из узких долин среди холмов Девоншира.
В дороге его терзало раскаяние. Нет, не из-за денег; деньги он забрал, потратил и ничуть об этом не жалел. Более того, в глубине души теплилось облегчение: наконец-то все закончилось. Раскаяние возникло по отношению к жене Дебби, ведь они вместе любовно реставрировали свой амбар – когда еще не было ни денег, ни работы… ничего. Однажды Дебби отправилась за покупками и обнаружила, что совместный счет заблокирован. Позвонила в банк, чтобы узнать, что произошло, и выяснила: баланс не просто равен нулю, а в минусе. Спросила мужа, и тот солгал, заверив, будто произошла какая-то ошибка, и на следующий день пополнил счет, но не своими деньгами, а чужими. Дебби успокоилась и больше интереса не проявляла – до тех пор, пока случайно не открыла письмо, в котором говорилось о займе под залог собственности для выплаты долга по другой закладной на ту же собственность. Йена предупреждали, что, если он не внесет нужную сумму, недвижимое имущество конфискуют. Дебби позвонила в банк и услышала, что муж занял огромные деньги, выставив в качестве гарантии их общий дом. Не потребовалось особых хлопот, чтобы узнать: виллу на юге Франции уже постигла печальная участь.
Йен свернул на подъездную аллею и увидел на лужайке догоравший костер. Дебби забрала всю мебель, оставив лишь обеденный стол. Этот дубовый, сделанный по особому заказу стол делил с ними радости и беды, и вот теперь, расколотый на дрова, тлел прямо перед домом.
Он обернулся, чувствуя на себе взгляды, хотя точно знал, что никто за ним не следит. Мания преследования неумолимо нарастала. Йен уже давно приобрел привычку озираться и посматривать через плечо. Адреналин переполнял кровь. Порой он спрашивал себя, что произойдет, когда его все-таки поймают. Теперь, когда Дебби ушла, ни одна живая душа о нем не вспомнит. А те, кто вспомнит, выстроятся в очередь, чтобы вонзить в спину нож. Йен взглянул на величественный дом, который все еще обожал, поразился, как удалось создать подобное великолепие. Он умен, не так ли? Посмотрел вокруг, на принадлежавшую ему землю, и с особой остротой осознал, что ее тоже заберут. Пропадет и сад, и небольшой лес, и поле за участком, купленное специально для собак. Впрочем, собак Дебби тоже забрала. Если бы Йен не потерял все, она получила бы половину дома и половину земли. Точнее, и дом, и землю целиком, ведь без нее ему ничего не нужно. Вот и сейчас не хотелось заходить в дом, даже чтобы переночевать. Там было холодно и одиноко: не просто пусто, а пустынно. Да и прилечь было негде: Дебби увезла все кровати и диваны.
Йен вытащил коробку из машины и отнес к сложенной на лужайке куче хлама. Да, сам он тоже когда-то пользовался уважением, а теперь оказался бесполезным и никому не нужным. Посмотрел на заброшенный сад, снова подумал о Дебби и вылил на кучу бутылку жидкого парафина. Пусть лужайка испортится, как испортилось все вокруг после того, как она ушла. Ушла любовь. Йен чиркнул спичкой, и огонь жадно набросился на воспоминания, все еще сохранившиеся в обломках стола. Раньше – когда не было другой мебели – они сидели за этим столом, мечтая о доме и о будущей жизни. Пламя поднималось все выше и выше, по сравнению с оранжевыми языками бледно-голубое небо казалось светлее, а жар волнами выплескивался в воздух.
Йен снял крышку, бегло пролистал бумаги, желая убедиться, что все важное на месте, и бросил коробку в костер. Огонь мгновенно поглотил и емкость, и содержимое. В наши дни поддаются восстановлению даже документы, измельченные в специальном аппарате. Учитывая огромную сумму долга, кредиторы не остановятся перед самыми кропотливыми и трудоемкими расследованиями. Йен сунул руку в карман и достал запасную флэшку. Финансовый советник рекомендовал не хранить на рабочем диске ничего «горячего», а завести отдельный накопитель. Опытный специалист не стал объяснять, что имел в виду под «горячими» данными, но, учитывая особенности своей деятельности, Йен решил, что речь идет о финансовых тонкостях, а не о жестком порно. Впрочем, правило полезно и в этом случае тоже.
– Привет!
Йен обернулся и увидел высокого человека в черном. Тот стоял, прислонившись к воротам. Глубоко натянутый капюшон скрывал лицо. Аудитором он точно не был.
– Что вам нужно?
– В твоем распоряжении две минуты. – Человек выпрямился и посмотрел на часы. – Точнее, сто восемнадцать секунд.
– Две минуты до чего? Кто вы, черт возьми, такой?
– Сто двенадцать. Сто одиннадцать.
Йен растерянно взглянул и вдруг увидел в руке незнакомца арбалет: