- Если не выйдешь сама, я поднимусь в эту комнату и устрою грандиозное порно-шоу с твоим участием, - холодно проговорил он, и у меня мурашки побежали от осознания того, что он не шутил. - Иди к черту! – в сердцах выпалила я в широкую спину. Ничего не ответив, Горецкий молча вышел в коридор и бесшумно прикрыл за собой дверь. Да чтоб тебя! Зарычав от бессилия, я вскочила с кровати и подлетела к окну. Желание скинуть горшок с фикусом на черный рэндж ровер, стоящий прямо под окнами, было непреодолимым. Горецкий, вышедший из подъезда, кажется, прочитал мои мысли. Подняв голову, он перехватил мой взгляд и широко улыбнулся, выбешивая меня еще больше. Наблюдая за тем, как Горецкий надевает черные очки и неторопливо садится в машину, я прижалась лбом к прохладному стеклу и с силой впилась ногтями в ладони, намеренно причиняя себе боль. Не слишком ли затянулась наша странная игра с этим мужчиной?.. Как опасный вирус, Горецкий стремительно распространялся по моему кровотоку, проникая под кожу и туманя мозг. Я буквально физически ощущала это и ничего не могла с собой поделать. - Как же я ненавижу тебя, Руслан… - еле слышно прошептала я, медленно сползая на пол и зарываясь лицом в ладони. Имя Горецкого обожгло губы и заставило сердце биться чаще. Всхлипнув, я замерла. Это просто болезнь. Просто аномалия. Противоестественный сбой клеток. И я вытравлю этот вирус из своего организма. Потому что иначе я не выживу. Глава 20 Горецкий добился-таки своего. Он мне приснился. Причем в таком жарком и извращенном сне, что, задыхаясь, я проснулась с тянущей болью внизу живота и еще долго пыталась успокоить тяжело бьющееся сердце. Да что ж такое! Откинув одеяло, я села на кровати и медленно оглядела освещенную утренним солнцем комнату. Марина так и не вернулась. И слава богу! Потому что во сне я очень активно стонала и выкрикивала имя Руслана. Кажется, мое подсознание слишком буквально восприняло слова Горецкого о том, что ему нравится, как я произношу его имя. Перед глазами тут же всплыли яркие картинки того, что именно вытворял со мной Горецкий, и как пылко я отвечала на его грубые ласки. Черррррррррт… Лицо вспыхнуло, а по телу пробежала болезненная дрожь. Слишком реалистичным был сон, и слишком умелым и горячим в них – Горецкий… Но додумать эту возмутительную мысль я не успела. - Витка, дрыхнешь еще?! – возникла в двери рыжеволосая голова моей соседки. Я слегка напряглась. Марина вернулась в воскресенье утром, бодрая и сияющая? Это могло означать только одно… - Я с другом пришла. Ты не против, если мы потусим тут пару часов? – подтвердила мои догадки переминающаяся с ноги на ногу соседка. О боже, неееееет… Мысленно перебрав все производные от одного короткого, но ёмкого слова, я кивнула. - Конечно, - от натянутой улыбки свело затылок. – Я как раз хотела прогуляться. Ни фига! Все, что я хотела, так это впасть в кому и притвориться, что меня не существует. - Класс! – просияла Марина. – Мы тогда на кухне кофеек попьем и вернемся. Я обреченно кивнула. У меня было двадцать минут, чтобы привести себя в божеский вид и снова стать адекватным человеком без асоциальных наклонностей. И надо отметить, что с каждым днем эта задача давалась мне всё труднее и труднее. Тяжело вздохнув, я медленно размяла шею и уставилась в окно. Я, конечно, могла остаться в комнате и отказать соседке, желающей уединиться со своим новым парнем, но не стала этого делать. Почему? Да потому что Марина не раз выручала меня, когда мне нужно было вернуться в общежитие под утро. И, несмотря на свою супер-общительность и гиперактивность, никогда не задавала лишних вопросов, видя, в каком состоянии я пребываю. Не удивлюсь, если соседка принимала меня за не самую удачливую стриптизершу или проститутку. Но ни разу я не видела в ее глазах осуждения или, что еще хуже, жалости. Поэтому я засунула всё свое недовольство поглубже и резко оторвала задницу от кровати. Ну здравствуй, новый день! Мать его… *** Я думала, что душ поможет мне забыться и сотрет из памяти жаркий сон с участием Горецкого. Но после него всё стало только хуже. Я буквально искрила от напряжения и злости на саму себя и весь мир в придачу. И я не нашла лучшего решения, чем устроить себе встряску в виде утренней пробежки. Ну а почему нет? Сразу двух зайцев убью - и комнату освобожу и от Горецкого сбегу. Потому что ехать с ним на какую-то дачу я точно не собиралась. Переодевшись в первые попавшиеся короткие спортивные шорты и растянутую майку, я прихватила наушники и, помахав Марине с ее новоявленным бойфрендом, выдвинулась на улицу. Солнце светило не по-осеннему ярко, давая возможность насладиться последними отголосками бабьего лета. Нацепив солнечные очки, я врубила самый убойный плей-лист и побежала. И чем сильнее учащался мой пульс и резче горели мышцы, тем спокойнее мне становилось на душе. Хотя о чем это я?.. Я уже давно не испытывала что-то, хотя бы отдаленно напоминающее спокойствие. Темный удушающий ком внутри меня никуда не девался. Но на короткое время мне удалось с ним договориться и вдохнуть полной грудью. Добежав до аллеи, расположенной в нескольких кварталах от университетского городка, я замедлилась и сделала музыку потише. Кровь стучала в ушах, отсчитывая лихорадочный ритм, на лбу проступила испарина, кроссовки мягко пружинили каждый шаг. И именно в этот момент я вдруг остро почувствовала, что жива. Всё еще жива… - Херово ты прячешься, Аронова, - раздался за спиной ненавистный мужской голос. Вздрогнув, я резко обернулась и, щурясь от солнца, уставилась на Горецкого. Да твою ж мать! - Как ты меня нашел? – наморщила я лоб. Не удивлюсь, если этот больной установил на моем телефоне слежку. - Я знал, что ты попытаешься сбежать от меня, - усмехнулся Горецкий, поигрывая ключами от машины. – Поэтому пришел за тобой в общежитие гораздо раньше. Я прикусила губу, пытаясь в красках представить встречу моего ненормального препода с соседкой и ее парнем. - Вначале я даже подумал, что это тебя трахают на скрипучей койке, - лениво протянул Горецкий, скользя по мне задумчивым взглядом. Я опустила голову, пряча усмешку. Даже жалко, что я не видела лицо Горецкого в тот момент. - Ну а потом твоя соседка любезно подсказала мне, что ты на пробежке, - продолжил Горецкий, неторопливо убирая желтый лист из моих волос. – И я сразу понял, где тебя искать. Я тяжело вздохнула. Фиговый из меня конспиратор. Эта аллея была самым очевидным местом для пробежки в нашем районе. - Я с тобой никуда не поеду, - хмуро буркнула я, отворачиваясь от Горецкого и продолжая свой путь. Только вот вся эйфория от бега куда-то испарилась, и даже замечательная погода уже не так радовала. - А ты не забыла, Аронова, что завтра я снова стану твоим преподавателем? – спокойно проговорил Горецкий, подставляя лицо жаркому солнцу. Я медленно выдохнула, изо всех сил стараясь держать себя в руках.