Рассвет только-только занялся, свет был тусклым и серым, когда Аманда спустилась и зажгла свет над гигантским «островком» их огромной кухни. А ведь когда они только-только переехали в Центр-Слоуп, Зак хотел купить два таких особняка и соединить их между собой. Даже агент по недвижимости, которая получила бы большие комиссионные от подобной сделки, отговаривала их. — Это не Манхэттен, — просто сказала она, словно бы это все разрешало. Зак искренне расстроился, что местные порядки не позволяли выпендриваться так, как он бы того желал, но он не хотел даже думать о других местах. — Тут идеальное комьюнити, — твердил он. Как это было и со всеми предыдущими домами, Аманде казалось, что этот особняк принадлежит кому-то другому. Она была очень рада поселиться в таком милом местечке — и очень признательна Заку за такую возможность, — но всегда ощущала себя в их домах самозванкой. Ох, нельзя Аманде так отвлекаться. Куда лучше изливать мысли на бумагу. Вот для чего ей дневники. Аманда приготовила себе чашку кофе. Что-то делать тоже полезно. Она наполняла графин водой, когда позвонил телефон. Она посмотрела на беспроводной аппарат в центре «островка». Ей звонили на рабочий телефон, на мобильный, теперь еще и на домашний. Она подошла поближе. «Неизвестный номер». «О нет, — подумала Аманда. — Пожалуйста, нет. Только не с самого утра». — Алло? — произнесла Аманда тихим дрожащим голосом. Молчание. Затем в трубке раздалось грубое шумное дыхание. — Алло? Дыхание стало более прерывистым. Но она не хотела его сердить. Будет только хуже. — Перестань звонить мне! Но человек на другом конце провода молчал, только отвратительно пыхтел. Затем раздался щелчок. — Алло? — в третий раз сказала Аманда, на этот раз громче. Но трубку уже повесили. Она прижала телефон к груди и прикрыла глаза. Не стоило им переезжать в Нью-Йорк. Это слишком близко к Сент-Коломб-Фоллс. Не то чтобы Аманде давали право выбора. Они переезжали туда, куда нужно было перебраться Заку. Так было всегда. Если не считать неприятных последствий для Кейза, о чем Аманда продолжала волноваться, этот переезд не казался ей чем-то особенным. Пока она не вышла из самолета в аэропорту Кеннеди и не увидела знак: «Добро пожаловать в Нью-Йорк!». У нее тогда почва ушла из-под ног. Она смогла унять дрожь в руках только час спустя, когда смотрела на переливавшийся красным, белым и голубым цветами на фоне манхэттенского горизонта Эмпайр-стейт-билдинг с заднего сиденья роскошного внедорожника. Это Нью-Йорк, напоминала она себе. Между Нью-Йорком и Сент-Коломб-Фоллс целый мир. Аманда боковым зрением увидела что-то, вернее, кого-то. Она дернулась, ударилась о стол бедром и вскрикнула. — Это я! — закричала Кэролин, размахивая руками. — Прости, я вошла без стука. — Больше так не делай! — рявкнула Аманда, пытаясь выровнять дыхание. — Господи! — ахнула Кэролин. — Какая-то ты напряженная. А где сейчас его высочество? Это была шутка. Кэролин Зак нравился куда меньше, чем Аманде. Можно даже сказать, что она его недолюбливала. — Я такая напряженная, потому что ты меня напугала до чертиков. Что ты вообще делаешь в Бруклине? — проворчала Аманда. — Сегодня же не понедельник? С того момента, как они перебрались в Центр-Слоуп, Аманда и Кэролин вместе бегали по утрам в понедельник. Аманда потерялась в календаре? Кейз уехал, ее снова мучают кошмары, она постоянно не высыпается, так что время ускользает сквозь пальцы. — Нет, сегодня воскресенье. Но, дай догадаюсь, Зак на работе? — Аманда закатила глаза, хотя Зак был именно там. — Я что, не могу заехать к лучшей подруге?! У тебя был странный голос, когда мы болтали в прошлый раз. Я решила, что стоит заскочить. — Кэролин постучала по виску, а потом показала на Аманду. — По телефону твой голос звучал как-то очень чудно. Единственный способ удостовериться, что все в порядке — увидеть тебя собственными глазами. Кэролин работала в рекламе, занимала пост креативного директора в «МакКэнн-Эриксон». Как-то раз Зак упомянул, что это одно из самых престижных рекламных агентств в мире, а он не стал бы раздавать похвалы на пустом месте. Кэролин добилась успеха, что неудивительно. — Ничего не чудно, — мягко сказала Аманда, — но я в норме, просто немного непривычно без Кейза. Кэролин остановилась возле «островка» и вытащила наушники, уперла руки в боки. — Я сразу говорила, что этот лагерь — плохая идея. Кэролин решительно (и громко) возражала против поездки Кейза в этот конкретный лагерь. Она не возражала против поездки в лагерь в принципе, но считала нелепым отправлять десятилетнего ребенка в лагерь на противоположном конце страны. А еще она не сочла это компенсацией за то, что Кейзу пришлось переезжать через всю страну. Она считала, что Зак как-то должен был это компенсировать, раз уж все так закрутилось. Кэролин не могла даже взять в толк, почему Аманда с Кейзом не могли задержаться до конца учебного года в Калифорнии. Но Заку нужна была семья. Когда начинаешь новое дело в новом городе, то людям важно, что у тебя за тыл. Обязанность Аманды — создавать этот тыл для Зака, чтобы дополнить его портрет как семейного человека. Аманда не возражала. Ей даже нравилось. Она отлично это умела. В начале их знакомства, когда у них не было и гроша за душой, окружающие думали невесть что о Заке. В конце концов, если такой невзрачный и небогатый парень может удержать рядом с собой такую женщину, как Аманда, значит, есть в нем нечто особенное. Теперь Зак богат и успешен, и объяснения их неравному союзу часто дают в ущерб Аманде, говоря, что она — охотница за деньгами. Но ничего страшного. Люди могут думать, что им угодно. Аманда знала правду. Со своей стороны, Кэролин была бы счастлива, вздумай Аманда бросить Зака. Она давно сетовала помимо прочего, что Аманда и Кейз для Зака не более чем реквизит. Если подумать, то реквизит — это что-то полезное, а есть вещи и похуже, чем быть полезным. Но у Кэролин весь мир делится исключительно на черное и белое, и она может позволить себе такую роскошь. Она может жить без необходимости беспокоиться о том, как ей выжить. — У Кейза все хорошо, даже не просто хорошо, отлично, — сказала Аманда, наливая Кэролин чашку кофе — некрепкого и сладкого, как обычно. Было очень отрадно помнить такие мелкие детали о своей подруге. — Он по мне почти и не скучает, даже обидно. Но я знаю, что это хорошо. — Аманда поставила чашку. Кэролин сделала большой глоток и посмотрела на Аманду поверх кружки. — И что тогда? — Ну, я думаю, я по нему скучаю и плохо сплю. — Да хватит уже! Опять те странные сны? — Кэролин закатила глаза. — Снова нападение огромного кальмара? Как-то раз Аманде приснилось, что она попала в щупальца огромного кальмара, когда ночевала дома у Кэролин. Она так металась в постели, что со всей силы вмазала Кэролин по лицу и разбила подруге губу в кровь. — Нет, в этот раз обошлось без кальмаров. Но мне постоянно снится, что я бегу босая по темному лесу. Ищу Кейза. Схожу с ума. Смешно! — сказала Аманда. Она надеялась, что если перескажет все детали, то перестанет прокручивать их в своей голове: холодная влажная ткань платья прикасается к коже, она стоит около закусочной и смотрит на свои окровавленные руки. Чей-то крик. — Еще выли сирены. На мне была кровь. Ужас! — Да уж, до ужаса буквально! — Кэролин засмеялась, а потом сосредоточилась на Аманде, и ее взгляд смягчился. — В смысле? — спросила Аманда. Ей уже стало лучше, когда Кэролин засмеялась. — Ты бежишь за Кейзом по лесу, вся перепачканная кровью? — Кэролин покачала головой и развела руками в театральном жесте. — Твое подсознание, очевидно, пришло к тому же выводу, что и я: лагерь на другом конце страны — тупая идея. — Ты мне тоже снишься, — запинаясь, произнесла Аманда. — Я? — Кэролин невинно взмахнула ресницами. — В самом начале. Ты в том пышном платье цвета морской пены, как у невесты. А я в персиковом. Мы едим пиццу, сидя на кровати. Кэролин фыркнула: — Видишь, что случилось после того, как ты проигнорировала мой совет и отправила Кейза в этот лагерь? Месть времен бала предпоследнего класса. — Бала предпоследнего класса? — Ну да, судя по описанию платьев, это именно он. Ты их перетащила в свой сон. Твое было цвета морской пены, помнишь? Я тебе его дала поносить. Аманда покачала головой, словно бы в надежде привести воспоминания в порядок. Да, все так. Вот откуда тот фрагмент сна. Кэролин и правда одолжила ей то платье цвета морской пены. Аманда вылетела из школы ко времени проведения бала, но она все-таки пошла туда с парнем, который дружил с молодым человеком Кэролин. Больше она особо ничего не помнила. Но танцы — это ведь волшебно, не так ли? Она хоть раз могла почувствовать себя обычным подростком? Пусть она и не помнит подробностей, но ощущение ее не отпускает. Грустно, что она все позабыла. Когда пытаешься приблизиться к своему прошлому, то всегда возникает эта проблема — хорошие воспоминания переплетаются с плохими. Уже не первый раз Кэролин напоминает ей какие-то детали их общего прошлого, а Аманда даже не может вытащить эти воспоминания на поверхность. — Бал… Да-да, я помню, — солгала Аманда. — Вот почему все это так странно. — По крайней мере, согласись, что винить надо Зака. — Кэролин хмыкнула. — За все. Аманда пропустила мимо ушей насмешку Кэролин. Она знала, что виной всему любовь, кроме того, временами она и сама чувствовала обиду. Было приятно, что ее мысли озвучила подруга. — Но настоящая проблема — вовсе не сон, — сказала Аманда. — Тогда что? Горло снова неприятно обожгло. — Он снова звонит. — О нет! — Кэролин плюхнулась на кухонный табурет. Она сразу же поняла, кого Аманда имела в виду, даже по прошествии всех этих лет. — Вот же козел! — В ее голосе звучала злость, но не волнение, что утешало. Кэролин глубоко вдохнула, сделала глоток кофе, еще один, а потом уставилась на кухонный стол, размышляя вслух: — Я так понимаю, ему в итоге удалось выбраться из этой дыры. Он что-нибудь говорил в этот раз? — Ни слова, — ответила Аманда. — Как и в прошлый раз. Просто дышит в трубку. Кэролин знала про прошлый раз, когда ей звонили в Калифорнии. Кэролин знала все. Всю эту гадость. Весь стыд. Единственная во всем мире. — Мерзкая свинья! — Лицо Кэролин ожесточилось. — Кто-то должен с ним разобраться. Стереть его с лица земли. — В этих словах сквозила злость, когда Кэролин потянулась через «островок» и коротким движением сжала руку Аманды. — Прости. Нельзя, чтобы ты одна все это решала. Какое облегчение — она больше не была наедине с происходящим. Но надо признаться Кэролин и во всем остальном, рассказать самое страшное. — Думаю… он за мной следит. — Что, прости?! — Глаза Кэролин стали размером с блюдца. Она повернулась к окну. — Он в Центр-Слоуп? — Я не уверена. Я его не видела. Но я не сомневаюсь, что он вчера преследовал меня всю дорогу до бара «Гейт». Я слышала шаги за спиной. Кто еще это мог быть? Кэролин выглядывала в окно. Аманда ждала возражений, ждала, что подруга скажет: «Да не, он бы не стал такое делать. Не стал бы!» Но Кэролин хватило ума не говорить этого. — Ну уж нет! — воскликнула Кэролин решительным голосом и хлопнула в ладоши. — Мы не дадим ему тебя преследовать. Нет. Ни за что! — Нет? — Хватит этой фигни! — твердо заявила Кэролин. — Может, мы и не в состоянии стереть его в порошок и не будем этого делать, по крайней мере пока что. Но он не может больше тебя изводить. Нельзя все спускать ему с рук. Пусть его арестуют!