— Слушай, а откуда ты вообще знаешь Мод? — Это прозвучало как обвинение. — Я не могла глазам поверить, когда она позвонила снизу. Да и она, когда узнала, что ты работаешь тут. Она сказала, что она не твоя клиентка, а я не захотела допытываться. — Вы знакомы? Она проходит по делу, которым я занимаюсь, но она не клиентка, — ответила я. — Х-м-м… — протянула Глория, сощурившись. Она поняла, что я уклоняюсь от ответа. — Мод красивая и приятная девушка, да? Мы с ней встречались всего один раз, на вечеринке. Я там знала только одного человека, и Мод была настолько добра, что половину вечера болтала со мной. На вечеринке? Явно не на одной из легендарных вечеринок Мод. — Классно, — сказала я. — Мне правда нужно… — Это была вечеринка по случаю дня рождения моего бывшего босса, — продолжала между тем Глория. — Он был старшим партнером. Не знаю, ты в курсе или нет. А я много лет проработала у него секретарем. Он закатывал прием каждый год в Центр-Слоуп, но у меня получилось пойти только в тот раз, два года назад. Очень гламурно. Но все кончилось благодаря ему. — Она кивнула на кабинет Пола. — Твой лицемерный дружок сделал так, что моего босса уволили. Знаешь, все эти младшие юристки, которые на него нажаловались, просто хотели денег. Хештег «Я тоже»[16], чтоб им пусто было. Все только и жаждут получить отступные. Я даже не знала, что вы здесь работаете, сказала мне Мод, так? У меня закружилась голова, а руки стали ледяными, когда я шагнула в сторону Глории. — А как звали твоего бывшего босса? — Керри Таннер, — сказала Глория с ностальгической улыбкой и явной гордостью. Потом ее лицо помрачнело. — Против него попросту сфабриковали обвинения. Я проработала на него восемнадцать лет, и он никогда не позволял себе ничего такого. Спроси Мод. Она была шокирована, когда я ей сообщила, что его уволили. Я думала, она упадет в обморок прямо тут. А я ведь даже не успела рассказать, за что его попросили на выход. Когда я оказалась у себя в кабинете, у меня ушла ровно секунда на то, чтобы вывести на экран портрет Керри Таннера — портрет крупным планом, который, видимо, висел на сайте фирмы до того, как его уволили. Да, я его точно видела — у крыльца Сары Новак с пиццей и упаковкой пива под мышкой. Керри Таннер женат на Саре Новак и дружит с Мод. Определенно знал Аманду. И он определенно знал, кто я такая, поскольку больше всех выигрывал от того, что Зака упекли в тюрьму. Я рванула обратно к кабинету Пола, сохранив портрет Керри Таннера на телефоне. Когда я заглянула внутрь, Пол что-то сердито бормотал, глядя через очки для чтения в экран компьютера. Я сделала глубокий вдох. — Прости, что прерываю, — начала я, — но мне нужно кое-что спросить. — Если ты поможешь разобраться, почему я не могу вернуться к тому делу, которое я читал в этой чертовой программе «Уэстло»[17], я смогу тебе ответить, — проворчал Пол. — Секунду назад читал его, а потом что-то кликнул и оказался в деле, которое меня вообще не интересует. Полу не нравилось общаться по электронной почте. Если он взялся сам изучать дела онлайн, значит, кто-то мощно накосячил. Я встала за его спиной и, пару раз ударив по клавишам, вернула его к изначальному делу, которое он читал. — Не кликай на все отсылки к другим делам, а то попадешь туда, — пояснила я. — Я ничего и не кликал, — сказал он довольно агрессивно, глядя на свой компьютер. — Если бы решение, вынесенное в порядке упрощенного судопроизводства, не было составлено сикось-накось, я бы вообще туда не полез. — Скажи, ты узнаешь этого человека? — спросила я максимально нейтральным тоном. Не хотелось бежать впереди паровоза. Я протянула ему фотографию. Пол нахмурился: — Еще бы не знать! Это же Керри Таннер. Партнер, про которого я тебе говорил. — Он поднял голову и с раздражением посмотрел на меня: — Тебе заняться нечем? Если я правильно помню, ты должна мне несколько… — Он знал жену Зака Грейсона, — выпалила я. — Они жили по соседству на Центр-Слоуп и дружили. Пол посмотрел на меня, вскинув подбородок: — Правда? — Да. — Он и правда жил в Бруклине, — задумчиво протянул Пол, а потом помолчал немного и спросил: — Ты думаешь, он… — Я не знаю. Но Аманду кто-то настойчиво преследовал, а у Керри Таннера были такие эпизоды в прошлом, правильно? Слишком много совпадений. Но мне нужно проверить еще кое-что, чтобы удостовериться. Пол кивнул: — Ну, я бы ничему не удивился, раз речь про этого парня… У меня тут целое досье на него. Он преследовал женщин, постоянно маячил на горизонте, домогался по эсэмэс. «Всего-то нужно послушать». Мерзкий тип. Не говоря уж о фото, которые он сделал, и порно, которое мы нашли у него на компьютере. — Он поморщился. — Насколько мы поняли, он практиковал подобное годами. Пять лет, а то и десять, кто знает. Готов поклясться, другие партнеры закрыли бы на это глаза, если бы не фотки. Такое уже не проигнорируешь. Я сделала еще один глубокий вдох. Мне нужно было сказать кое-что еще. Больше не буду убегать. И притворяться. Милли была права. Это не сослужит мне добрую службу. — Я хочу сказать тебе еще кое-что. Насчет своей декларации. Там есть некоторые неточности. Намеренные. Челюсть Пола напряглась. Его глаза чуть сузились, почти незаметно, в остальном его лицо оставалось спокойным. — Мой муж алкоголик, он попал в аварию, и на нас подали в суд. Мы все уладили и выполняем обязательства. Долг мы выплатим, но он огромный. Мне нужно было включить это в декларацию. Пол нахмурился еще сильнее и наморщил лоб. Затем он снял очки для чтения и пристально, молча смотрел на меня пару минут, показавшиеся мне вечностью. Я не отводила взгляд. Ничего другого не оставалось. Мод права. Нельзя с этим покончить иначе, кроме как рассказать правду. — Да, стоило включить, — наконец произнес Пол, затем снова нацепил очки и уставился в монитор. — Позвони в отдел кадров и в понедельник первым же делом внеси изменения. Хозяйка цветочного уже заперла магазин на ночь, когда я постучала в дверь. Ее волосы были начесаны даже сильнее, чем раньше, одета она была в ярко-желтую блузу, а на лице было все то же солнечное выражение. Женщина покачала головой, виновато улыбнулась и показала на табличку, где значились часы работы. Похоже, она меня не узнала. Я продемонстрировала ей телефон с портретом Керри Таннера. — Для Мэтью, — сказала я в надежде, что она надо мной сжалится. — Думаю, вот он, круг. Она посмотрела через стекло на фото, а потом я увидела, как в ее мозгу что-то щелкнуло. Она отперла замок. — Входите, входите. — Она жестом пригласила меня войти и заперла за мной дверь. — Погодите, поищу Мэтью. Мне кажется, он на заднем дворе. Спустя пару минут появился Мэтью со скейтом под мышкой и в наушниках. — Это тот человек, для которого ты подписал карточку? Мэтью улыбнулся: — В яблочко. — Он протянул мне ладонь, и я дала ему пять. — Видите, форма лица — идеальный круг. Сирень. Я теперь вспомнил! Он купил сирень. Якобы та, что жена посадила на заднем дворе, засохла. Я шла от цветочного магазина, повернула на Плаза-стрит, миновала несколько величественных зданий, где на входе дежурили привратники, и наконец очутилась на Проспект-Парк-Уэст. Я добралась до крайней точки Монтгомери-Плейс и остановилась рядом со скамейкой у каменной стены, окружавшей парк. Может быть, именно на этой скамейке вырубился Сэм. Я села на нее, залитую золотистым светом заходящего летнего солнца. Мне не хотелось делать последний звонок, который предстояло все-таки сделать. Я нашла в мобильнике телефон Сары и перезвонила. Она ответила после первых нескольких гудков. — Привет, Сара, — поздоровалась я. Голос казался напряженным и каким-то чужим. — Это Лиззи Кицакис, адвокат Зака Грейсона. — Да? Чем могу помочь? Мне послышалось что-то в ее тоне. Трепет? Может, Мод уже передала ей слова Глории, что на самом деле Керри уволили несколько месяцев назад? Но Мод же не знала, из-за чего его уволили. Честно сказать, я думала, что и Сара не знает всей правды. Как мне показалось, она не из тех женщин, кто будет и дальше спать со своим мужем, узнав о нем такое. И я не думала, что она как-то связывала мужа со смертью Аманды, иначе я представления не имею, как она собралась с духом, чтобы снять трубку. — Думаю, вы были правы, — сказала я. — Насчет чего? — Что мы могли встречаться, поскольку живем по соседству. Думаю, наши мужья могли вместе играть в баскетбол. Вечером по четвергам. Я вспомнила, что Сэм рассказывал, что был в баре вместе с каким-то парнем, у которого крутая работа, жена и дети. Может быть, это адвокат, решивший не упоминать, что его уволили. А Сара говорила, что у него по четвергам спорт, где он «пытается сломать бедро». Совсем как Сэм. — А, — выдохнула она с едва заметным облегчением. Я звоню только из-за этого? Другое меня не интересует? — Да, он играет в баскетбол. Трудно поверить, что у него на все хватает времени, если учесть, что я недавно открыла его ненасытную страсть к порнографии, — вдруг выпалила она. Сара в ярости, без сомнения. Но не раздавлена, как была бы, знай она все до конца. — Но успевает и в баскетбол сыграть. Может, я видела вашего мужа. Дайте угадаю. Один из молодых сексуальных парней. Она сердилась, но сквозь злость пробивался черный юмор, словно бы она готова простить мужа даже за любовь к порнухе и все еще любит его. Я почувствовала себя опустошенной, подумав о том, какой удар будет нанесен Саре, когда она узнает всю уродливую правду о человеке, с которым прожила всю жизнь. Даже просто тень такой возможности разбила мне сердце, и я уже видела катастрофу на нашем горизонте. — Я не знаю, — ответила я. — Мой муж… — Вам стоит как-нибудь прийти и посмотреть самой. Это забавно. — Теперь ее тон стал язвительным. — Если пойдете, то моего мужа точно не пропустите. Придурок в дебильных красных кроссовках. Лиззи 15 июля, среда Когда Зак вошел в маленькую комнатку, предназначенную для встреч адвокатов с клиентами, он выглядел крайне довольным собой. Я сжала кулаки и постаралась успокоиться. — Я же говорил тебе, что я этого не делал, — нараспев произнес он. Никаких бегающих глаз. И нога перестала дергаться. Передо мной предстала обновленная версия Зака, как на тех постановочных фото. — Ты уже в курсе? — Кто-то был на слушании, и там прозвучало, что за убийство Аманды арестовали кого-то еще. Какого-то «крутого корпоративного адвоката», — продолжил он с улыбкой. — Может, я и не особо усердно учился после первого курса юрфака, но даже я знаю, что нельзя за одно и то же преступление предъявить обвинения двум разным людям. То есть меня отпускают? Мод лично сходила к прокурору вскоре после моего ухода. Я согласилась, что так будет лучше, чем если новости сообщу я. Если она будет ассоциироваться со мной, то вряд ли заслужит хоть какую-то благосклонность Вэнди Уоллес. Я попросила Мод подчеркнуть, что она уверена, что видела кого-то другого, а не Зака. Был уже вечер, когда я поговорила с Глорией, с Полом, с Мэтью из цветочного магазина и наконец с Сарой. Но Вэнди Уоллес я позвонила только на следующий день. Она не слишком обрадовалась, услышав о Керри Таннере, но, к ее чести — скорее всего после уговоров Пола, — все-таки меня выслушала. По крайней мере, у нее появился новый подозреваемый, а дело по-прежнему обещало быть достаточно шумным, чтобы в итоге усадить ее в кресло окружного прокурора Бруклина. Когда я в то утро отправилась в Райкерс, Керри уже заключили под стражу. — Прямо сейчас готовят бумаги на твое освобождение, — сообщила я Заку. — Тебя скоро должны выпустить.