– Мне кажется, что каждую неделю ты вычеркиваешь год из моей жизни, – хрипит ее голос. – Хорошо проведенный год. Ее грудь вздрагивает подо мной, и я улыбаюсь ей в шею. Мы оба заботимся о себе. Я помогаю ей пригладить волосы, а она поправляет мой галстук-бабочку. Мы с ней отличная пара. – У меня есть последняя просьба. – Я хватаю ее за руку. Она смотрит на меня, ее любопытство очевидно. – Ты потанцуешь со мной? Она с энтузиазмом кивает головой, одаривая меня лучезарной улыбкой. Я открываю приложение для прослушивания музыки на своем телефоне и кладу его на один из столов. Песня Томаса Ретта «Die a Happy Man» звучит через крошечные динамики, достаточно громко, чтобы мы могли ее услышать. Я хватаю ее за руку и тяну ее в сторону пустого места. Положив одну руку ей на посяницу, а другой обхватив ее руку, я покачиваю нас в такт музыке. Это лучшее, что я могу предложить на данный момент, поскольку мы пока не можем танцевать вместе на публике. Этот момент кажется подходящим после секса, который мы разделили, ее голова лежит на моей груди, пока мы двигаемся по кругу. Я целую ее макушку, прежде чем покружить ее. Она беззастенчиво откидывает голову назад и испускает знойный смех. Я поставил себе цель смешить ее так каждый день до конца жизни. Она превращает меня в сопливого ублюдка, который ничего не может с собой поделать, бесконечно ища способы сделать ее счастливой и удовлетворенной. Я набираюсь смелости, пока песня продолжается, потому что хочу дать ей знать. Потому что я не хочу, чтобы еще один день прошел без того, чтобы она это услышала. – Я люблю тебя. – Мой голос прорывается сквозь музыку. Майя всегда кажется мне красивой. Но в тот момент, когда я признаюсь ей в любви? Она дарит мне самую великолепную улыбку, которую я когда-либо видел, и которая предназначена только для меня. Я постоянно повторяю это. Но эту улыбку я никогда не забуду. –Я тоже тебя люблю. – Ее голос разносится над сладкой мелодией. Я притягиваю ее к себе после того, как она произносит три слова, которые я хотел услышать уже несколько недель, запечатлевая этот момент в памяти. 33 МАЙЯ Бразилия. Родина возлюбленной Ноа, Адрианы Лимы. Я шучу. Больше никаких горьких чувств по поводу этого комментария, ведь «Текила говорит» была несколько недель назад. Я более зрелая. К тому же, Ноа любит меня. Еще в бальном зале он застал меня врасплох, выглядя взволнованным, когда произносил эти три слова. Теперь и дня не проходит без них. Ложь брату о моем нынешнем местонахождении наводит на меня ужас. Сегодня утром я сообщила ему, что лечу в Бразилию раньше, чем ожидалось, вместе с Софи, сказав, что мы хотим вместе осмотреть Рио-де-Жанейро перед следующим Гран-при. Моя ложь не так уж далека от правды. Видите ли, я в Рио-де-Жанейро... но на самом деле я здесь с Ноа. Шокирующе. Я знаю. Но у нас есть неделя отдыха между последней гонкой и Гран-при Бразилии. Мы приехали в страну раньше, наслаждаясь поездкой, которую он запланировал. Он показывает мне, как он заботится обо мне, делает приятные вещи, которые заставляют меня ценить его еще больше. Например, покупает мне все шоколадные батончики, когда у меня начались месячные и секс был исключен. Или как он приготовил сангрию, когда я затосковала по дому, что привело к тому, что мы напились и сыграли еще один раунд в «Две правды и одна ложь». Я ношу с собой камеру, пока мы бродим по бразильским улицам, снимая личные моменты нашей жизни. Ничто не сравнится с суетой и шумом большого города. Ноа проявляет интерес к моей камере, просит людей сфотографировать нас, утверждая, что ему нужны воспоминания о нашей первой совместной поездке. Он ненавидит все камеры, кроме моей собственной. Я не могу представить, каково это – быть знаменитым и не иметь возможности наслаждаться уединением. Мы оба одеваемся в настоящее время инкогнито, потому что избегание поклонников стало нашей новой дневной работой. Я не хочу, чтобы наши фотографии появлялись в Интернете. По крайней мере, не идентифицируемые, поэтому я поручила себе ответственность за наряды. – Действительно ли необходимы фальшивые усы? Они какие-то колючие. – Ноа чешет лицо уже в четвертый раз за сегодня. Мне неприятно это говорить, но усы ему не идут, особенно такие, как эти. – Прекрати жаловаться. Это на мне футболка команды Альбрехта. Они худшие во всей Формуле-1, так что мне достался короткий конец спички. Его горловой смех заставляет меня хихикать вместе с ним. Ноа постукивает по краю моей шляпы. – Я сказал тебе надеть парик. Ты отказалась. – На улице жарко, а парики колются. – Я даже не знаю, зачем я купила этот ужас. В ней я выгляжу как порнозвезда, причем не совсем высокооплачиваемая. – Придется оставить это на другой день. Жаркая улыбка Ноа посылает дрожь по моему позвоночнику. Он целует меня в шею у подножия ступеней Христа-Искупителя, люди проталкиваются мимо нас, ворча по-португальски. – У тебя много странностей. Я не уверен, что согласился бы на эти отношения, если бы знал все это заранее. – Я отхожу от него и пожимаю плечами. Один только его сексуальный аппетит оставляет меня болезненной на несколько дней, потому что с этим мужчиной одного раза никогда не бывает достаточно. Он шлепает меня по заднице, пока мы поднимаемся к статуе. Когда мы достигаем вершины, мои легкие болят, а ноги дрожат. – Ты никогда не выглядишь такой потной после секса со мной. Я недостаточно усердно работаю над тобой? – Улыбка Ноа совпадает с озорным блеском в его глазах. Я бросаю на него полусерьезный взгляд. – Не всем нравится ходить в спортзал в пять утра. Это самая большая тренировка за весь год. Он качает головой. – Не сбрасывай со счетов все те разы, когда я тебя трахал. Это лучше, чем любое кардио, которое ты делаешь в тренажерном зале отеля. – Посмотри, как ты решаешь все мои проблемы. – Я искренне улыбаюсь ему. Мой телефон звонит, вибрируя в кармане моих леггинсов. Может, я и не занимаюсь спортом, но, по крайней мере, выгляжу соответствующе. – Позволь мне ответить. Это Санти. – Я ухожу, пока Ноа не запротестовал. Он остается на месте, любуясь видом, пока я сижу на скамейке. – Hola, hermana (прим. пер. Привет, сестра) Ты забыла позвонить мне. – Голос Санти доносится через маленький динамик. Моя рука, держащая телефон, дрожит, а в животе поселяется беспокойство. – Извини за это. Мы были заняты. – Not a lie per se (прим. пер. Это не ложь). – Как там погода? Слышал, что перед гонкой может начаться шторм. Солнце светит на меня, не видно ни облачка. Я болтаюсь в тени одной из распростертых рук Христа, что иронично, поскольку я лгу своему брату. – Не беспокойся об этом, потому что здесь ярко и солнечно. У тебя еще есть несколько дней до того, как тебе нужно будет приехать. – Как дела у маленькой мисс Софи? – Хорошо. – Я подавилась этим словом. – Тусуется у знаменитой статуи перед посещением горы Шугар Лоаф. Я обещаю, что когда этот сезон закончится, я буду говорить правду, несмотря ни на что. Ноа говорит мне, как сильно он хочет встречаться со мной после окончания сезона. Надеюсь, наши с ним отношения стоят той тошноты, которую я испытываю каждый раз, когда лгу брату. – Тебе повезло, что ты хорошо проводишь время. Ноа подставил меня на спонсорском мероприятии, и мне пришлось провести пять часов, разговаривая с людьми в одиночестве. Я ненавидела каждую секунду. Моя грудь сжалась. – О, нет. – Ого, Майя. Пожалуйста, веди себя менее удивленно. – Да, никакого дерьма в стиле «о, нет». Он ведет себя жестко и правомерно, слишком хорош, чтобы поднять трубку и сообщить мне, что не будет спасать мою задницу от тупиковых разговоров. Но неважно, я выжил. Нам троим нужен еще один сеанс текилы. – По крайней мере, ты любишь такие мероприятия. Жаль, что он не пришел. – Жаль, что он был в постели со мной, пока ты общался. Я могла бы принять душ из святой воды, чтобы очиститься от своего обмана. – Да, может быть, в течение первого часа. Но я не могу даже поссать, чтобы кто-нибудь не задал мне вопрос о сезоне или о моем товарище по команде. Я смеюсь над мысленной картиной, которую рисует мне Санти. – Ну, я лучше пойду. – Точно. Твоя подруга по путешествию заменила меня. Санти сжимает кулак вокруг моего сердца, сам того не зная. Я борюсь за то, чтобы вырвать слова. – Ни за что, ты всегда для меня номер один. – Лучше так тому и быть. Созвонимся позже. – Он кладет трубку. Ноа ухмыляется мне с другой стороны мощеной платформы. Я слабо улыбаюсь и машу рукой, делая глубокий вдох, чтобы снять напряжение, нарастающее в моей голове. Надеюсь, все эти переживания стоят того, потому что в отличие от Ноа, я не встречаю неприятности с распростертыми объятиями и поцелуями. 🏁 🏁 🏁 – Ты уже трижды исчезала сегодня вечером. Ты даже бросила меня с Чарльзом Вулфом. Из всех людей, это низко, Майя. – Голос Санти звучит плаксиво. Я мило улыбаюсь ему и пожимаю плечами. Он недолюбливает этого спонсора, рассказывая, как тот напивается и предпочитает обниматься. Карие глаза смотрят на меня с оттенком веселья. – Прости. Я отвлеклась. – Я подношу свой напиток к губам, потому что мне нужно занять руки. В противном случае моя нервозность выдаст меня.