— Я вот знаешь, какой человек. Во всем порядок люблю. Беги переоденься, уж больно платье красивое, и пулей назад. Чего тянуть? Костет тебе быстро покажет, как отмычкой работать. Если что импровизируй. Вываливаюсь из машины и пуская слезинки по щекам, иду переодеваться. Выбора то у меня нет. Как представлю, что Лиза спит, скорчившись от холода на бетоне. Сама трясусь. Вот так и затягивает в мир криминала. Ну что делать? Было бы хоть немного времени. На лестничной клетке замираю с противоборством внутри, когда мне под ноги вылетает шпиц тети Зины, с ее париком в зубах. Странный пес, хоть и воображает себя кошкой, а потаскать накладную шевелюру всегда готов, если сдернет с трех литровой банки на столе, куда она вешает лохматушку просушиться. — Ну- кА, отдай, — хватаю и с рыком выдергиваю из мелких зубов волосатую вещь. А это мне пригодится, потом незаметно подкину . Тетя Зина и проснуться не успеет. Верчу в руках светлые кудри. Начало положено. Моя первая кража, мелковато конечно, но чем дальше в бор, тем толще ежики. Под утро уже буду матерой преступницей. Договариваюсь с совестью, чтоб не бурчала. И закинув горсть леденцов в карман спортивной куртки, иду на дело. Всю жизнь прожила в этом районе, где почти каждый третий промышляет грабежом, пора и мне начинать. Всего же два раза, зато потом можно спать спокойно в своей квартире, и не ждать выселения. Попутно, еще грехи замаливать в церкви. Глава 5 — Прокофьев, ярче тебя только звезды, — коротко гоготнув, Савельев приценивается к моему сияющему таблу, — Звезды на погонах генерал-майора, — продолжает дебильную шутку, которыми меня не перестают засыпать в РОВД. Спасибо бате. Это он у нас прется по высоким чинам. А я пока только старшим лейтенантом обзавелся. Ну, какие наши годы растем потихоньку, зато своими силами. Ненавижу всю эту преемственность и лохматые лапы. Сам, все сам. — Чего названивал, у меня между прочим свиданка через час. — Опера по свиданкам не бегают. Мы стражи ночи, защищаем город пока он спит. — Будешь ерничать, или все-таки перейдем к делу, — подгоняю, чтоб не сорвал мне куш с поцелуями. Если б я знал, то с первого дня Лику подарками завалил. Нет, я понимаю, что она не за побрякушки со мной мутит. Тут все романтично - оставил подарок и растворился. Одним словом - интриган, но эффект просто вау. — Ты слышал, что Зотов перевелся в соседнюю область? — ясно секу к чему он клонит. — Мне Михалыч еще вчера наклевывал, чтобы мы его дела забрали. Я отказался, итак вон полный сейф нераскрытых. — Скупай кофеин, у нас сектор приз на барабане, — пламенный мотор в груди медленно тухнет. Четыре папки - четыре дела. Валера Зотов нихуя не трудоголик. А Михалыч, если присел на шею, будет зудеть как малярийный комар. Да и я не умею работать в пол силы. — Ну и что там на повестке? — Пять ограблений, в том районе, где у твоего бати коттедж. Не слышал что ли? — Так краем уха. Их же четыре было, и пару недель уже как тихо. Новая серия началась? — У владельца лесопилки вчера ночью дворец обнесли. В основном по мелочи. Может и не связано. Покопаемся - увидим. Там еще такой странный финт, мятная карамелька на полке лежала. Дешевенькая. Знаешь как в совдепе - барбарис или дюшес. Хозяева уверяют, что это грабитель оставил. Забрали в вещдоки. Только это без пользы. Там ни пальчики не возьмешь, ни биоматериал. Я ему даже название придумал - карамельный жулик . Звучит же? Поржал для порядка. Савельев на оригинала не тянет. Карамельный жулик. От Лики карамелькой пахнет и на вкус, сладкая как конфетка. Какие нахрен дела, я уже мысленно зацеловываю свою балерину на заднем сиденье. — Антох, давай на утро перекинем. Башка вообще не в том направлении варит — Ладно, езжай. Я еще часик посижу, да тоже кое - кого проведаю. Только мне голова там не понадобится, улавливаешь на что намекаю. Да тут и особых мозгов не надо. Весь отдел в курсе, какой Тоха ходок. Сам же и хвастается на каждом углу во всех подробностях. — Савелич, ну ты и пошляк, вечно не тем местом светишь. Слышал про такое любовь, романтика, первый поцелуй. — Ооо ты бы еще, про мир во всем мире вспомнил. — Может и до него доживем. По пути к дому Лики заскакиваю в цветочный. И тут накладка, тюльпанов нет. Ну еб вашу мать, все планы мне порушили. Не могу ж я с обыкновенными розочками заявиться. Надо так, что б эксклюзив, как и она сама. В наше - то время целомудренность это вообще. Ночью со свечкой не вычислишь. Вчера вон эскортница отмочила. Вернула девственность, чтоб одного поднебесного жителя на себе женить. Он прознал и кинул ее конечно, а она в отместку, сперла колье из платины с навороченными изумрудами. Точно изумруды. Один в один как у Кисы глаза. Вот тебе и заготовка. Два в одном. Комплимент и подарок на будущее. Сережки ей надо купить с камушками. Красиво будет, а если еще без одежды ее в них представить. Представил. Понял, что зря. Я могу и помереть от спермотоксикоза. Это в лучшем случае. В худшем попробую воплотить мечты в реальность. А это крах моим долгоиграющим планам. Практиковать воздержание. Не напирать. Прогулка. Мороженка. Десять поцелуев. Так и мотивирую себя до конца поездки. Балеринка уже возле подъезда выкруживает. Красивая аж дух перехватывает. В белом платьице. Чистая. Свежая. Только смотрю на нее, и вся грязь из души вымывается. Как в горный родник окунулся. Кидаю себе фигурально звезду на погон, за догадливость. Что не байке пригнал, а внедорожник из гаража цапанул. Ну куда она с голыми ножками по ветру. Простудиться. Успею еще приучить к ночным покатушкам на железном коне. Все постепенно. — Привет, Кисунь, — сходу затискиваю ее, липну, намечаясь присосаться к губам. Промахиваюсь и мажу по щеке, — Кис, ну ты что? Обещала же, я так ждал, — ворчу недовольно, когда она руками упирается . — Саш, я так сразу не могу. Мне надо чуточку времени, - извиняется, разглаживая на мне рубашку. Понимаю, что абонемент терпения придется продлить. — Хорошо, придумала куда едем ? — приунывше открываю дверь и подсаживаю Лику в салон. — Давай в парк. Сто лет на аттракционах не была. — Круто. В парк, так в парк. Тот еще аттракцион, делать вид что смотришь на дорогу. Она еще как нарочно, бахрому на подоле теребит. — Чем вчера занималась? — поддерживаю разговор, или себя отвлекаю от досмотра. А рука так и съезжает с подлокотника поближе к ее ножкам. Упс.. соскользнула. Вроде не напряглась, плавно двигаюсь дальше. — Да ни чем особенным, маму встретила после работы. С сестрой уроки поделала. — А обо мне думала? — глазами держу, пока «случайно» поглаживаю указательным пальцем ее по бедру. — Угу, — смущается, а я уже вовсю, прижимаю ладонь к ее коленке. Вот тебе самурайская выдержка. Две минуты на одном месте и даже край платья не цепляю. Это уже уровень тайса — полковник по - нашему. Лика сдается первой перекладывает вверх и плетет наши пальцы. Так тоже сойдет. И определенно нравится. Ожидание, оно всегда повышает градус. Остановившись под вывеской, идем, так же держась за руки. — Вату или мороженное? — предлагаю ей перед ларьком. Выбери первое, выбери первое. Заклинаю как шаман. Взорвусь же, наблюдая, как она слизывает ваниль своим розовым язычком. — Я буду банановую льдинку. Да ты издеваешься. Покупаю и веду по тропинке в самый темный уголок на скамейку. Будет знать, как шутить с заряженным стволом полицейского. Разрабатываю преступную схему. Усадить к себе на колени, а дальше по ситуации. — Кис, там грязно, а у тебя платье белое, — киваю на потрескавшуюся краску лавочки. — Ничего страшного, я постою. Ну да, плохо ты меня знаешь Киса. Постоит она, когда я уже все продумал. — Садись ко мне, чтоб не испачкаться. — Саш, это очень неудобно. Тут люди кругом, - праведница ты моя. — Неудобно будет, если я сяду, а ты будешь стоять, — препираемся как дошколята, — Ликусь , я устал, весь день на ногах, пожалей, — давлю ухмылку, проговаривая тоном доброго мента. Умею, когда сильно припрет. Жмет плечиками и поправляя юбку, падает в мои коварные сети. Тут уже теряться нельзя. Обнимаю за талию скромняшку, пока она разматывает обертку. Лика насасывает льдинку. Лика мать ее облизывает льдинку. Ничего эротичней в жизни не видел. А видел я дохера .