– В каком направлении, Кит? – Он двинулся на восток по шоссе А-двадцать семь мимо города Льюис. Последняя камера была на круговом перекрестке в Беддингхэме; оттуда «БМВ» либо поехал дальше к Полгейту и Истборну, либо свернул направо на шоссе A-двадцать шесть, ведущее к Ньюхэвену и паромной переправе через Ла-Манш. Однако машины нет ни на следующей камере на А-двадцать семь, ни на A-двадцать шесть к северу от Ньюхэвена. И вот еще важная информация по самому автомобилю: прямо сейчас пожарно-спасательная служба Восточного Сассекса пытается затушить горящую машину на проселочной дороге к югу от Беддингхэма, близ шоссе A-двадцать шесть. Это тот самый «БМВ» подозреваемого с номером е-икс-тринадцать-бэ-дэ-у. – Черт! – выругался Грейс. – Значит, Манго Браун может находиться где-то в той стороне. – Вполне вероятно, сэр. Предчувствуя возможный прорыв в деле, Рой вскочил из-за стола и, по-прежнему прижимая телефон к уху, подошел к крупномасштабной карте Сассекса, висящей на стене. Взял красный маркер и обвел район, обозначенный Эллисом, – получилось несколько квадратных миль. – Тут в основном сельская местность, Кит, одни фермы, – продолжил Грейс. – И полно амбаров. Вдруг в одном из них и держат Манго? – Вполне правдоподобно, – ответил Эллис. Грейс задумался. Оба шоссе – и A27, соединяющее Восточный Сассекс с Западным, и A26, по которому едут в порт Ньюхэвена и обратно, – очень оживленные. Тот, кто похитил Манго, а затем бросил и поджег «БМВ», скорее всего уехал на другой машине, которая либо заранее стояла на проселочной дороге, либо специально туда подъехала. Проверить все автомобили, снующие по этим двум шоссе, практически невозможно. Манго могли отвезти к паромной переправе Ньюхэвен – Дьепп и отправить во Францию, хотя этому противоречит розетка на снимке. Правда, розетка означает лишь одно – Манго был в Англии на тот момент, когда сделали фотографию. Неизвестно, что случилось потом – увезли его во Францию или до сих пор держат внутри красного круга на карте? Полицейский вертолет оборудован инфракрасной камерой, способной фиксировать живых (или недавно скончавшихся) людей как на открытом пространстве, так и внутри зданий. – Кит, узнай, свободен ли вертолет Эн-пэ-а-эс пятнадцать? Если да, пусть исследует местность: амбары, надворные постройки – все, где могут держать Манго. – Будет сделано, сэр. Закончив разговор, Грейс обратился к детективу-констеблю Холлу: – Кевин, свяжись с переправой в Ньюхэвене и спроси, отправлялся ли кто-то сегодня во Францию после шести вечера. Паром идет три с половиной часа, так что, если Манго Браун там, возможно, запертый в багажнике машины, до Франции он еще не добрался. Затем сообщи французской стороне, чтобы администрация порта была начеку и проверила все прибывающие автомобили – пусть ищут подростка с завязанными в пучок волосами. Вышли фотографию. – Да, сэр, – кивнул Холл. Снова позвонил Кит Эллис. – Эн-пэ-а-эс пятнадцать занят на дорожно-транспортном происшествии в Кенте, сэр. Освободится через полтора часа. – Благослови Господь сокращения бюджета! – недовольно воскликнул Грейс. Еще несколько лет назад у полиции Сассекса был свой вертолет, пока тогдашний министр внутренних дел Тереза Мэй не начала сокращать бюджет полицейских отделений по всей стране. Теперь им приходилось делить вертолет, который к тому же использовался как санитарный, с Кентом и Сурреем, и получить его удавалось только в самых экстренных случаях. – Не падайте духом, босс, – сказал Норман Поттинг. – Деньги, сэкономленные на вертолете, идут на поддержку нуждающихся. Например, террористов из «Аль-Каиды» и ИГИЛ, которые получают в качестве юридической помощи по четверть миллиона фунтов на обжалование решения о депортации. Во всем есть хорошая сторона, правда? У Грейса опять зазвонил мобильный. – Босс, мы только что получили требование выкупа, – сообщил Гленн Брэнсон. – И оно немного странное. Глава 49 Суббота, 12 августа 21:30–22:30 Приемочная площадка городского морга скрывалась в дальней части здания, подальше от всеобщих взглядов. Человек, проектировавший здание, явно старался сделать его не слишком мрачным и пал жертвой старого изречения «Инициатива наказуема». Снаружи морг выглядел как летний загородный дом с гаражом-пристройкой – в общем, выражаясь языком специалистов по недвижимости, идеальное местечко для пожилой пары. Однако, как только становилось ясно, что именно находится в этом здании – огромный зал для вскрытий, холодильные камеры на восемьдесят тел, часовня, смотровая комната и кабинет администрации, – от его внешней миловидности бежали мурашки по коже. Клио нравилось водить, а Даррен Уоллес, ее помощник, всегда был рад сидеть рядом. Их молчаливый пассажир лежал сзади в черном пластиковом мешке для трупов. Клио и Даррен ехали по оживленному шоссе M23 из аэропорта Гатуик на юг, в сторону Брайтона, в темном фургоне с эмблемой коронерской службы на обеих сторонах и болтали о Наташе, новой женщине, появившейся в жизни Даррена. Клио уже видела ее, и Наташа ей очень понравилась. Работа у них была тяжелой во многих смыслах. Приходилось забирать тела, иногда изуродованные в авариях, обожженные, разложившиеся или частично объеденные насекомыми или ракообразными, и подготавливать их к вскрытию, затем придавать им презентабельный вид и не поддаваться чувствам, когда на опознание являлись жены, мужья, партнеры – люди, которые всего несколько часов назад целовали погибшего перед сном. А в конце рабочего дня – или ночи – надо было возвращаться к нормальной жизни. Клио не переставала благодарить судьбу за то, что наконец-то нашла любимого человека, Роя, порядочного и заботливого. Правда, она вечно за него волновалась. В то короткое время, что они знали друг друга, и в еще более короткий период их совместной жизни Рой слишком часто рисковал собой. И от риска никуда не деться, пока он работает в полиции. Преданность службе составляла важную часть мужчины, которого Клио полюбила, который стал мужем и отцом ее ребенка, мужчины, с которым она хотела провести остаток дней. Обычно Клио боролась с мыслью о том, что однажды в ее дверь постучатся двое полицейских и сообщат ей печальную новость. Сейчас же, в дороге, она думала о молодой симпатичной женщине, что они с Дарреном положили в мешок. Сведений о ней почти не имелось: лишь имя из паспорта, Флорентина Шима, хотя в пограничной службе сказали, что документ – не самая умелая подделка. Вещи девушки – одежду, косметику и мобильный телефон – отправили на экспертизу. Клио подъехала к моргу с тыльной стороны, скрытой от глаз, сдала назад к дверям, нажала кнопку, чтобы те открылись, и загнала фургон дальше внутрь. Помня о поврежденной спине (несколько месяцев назад пришлось поднимать тело женщины, весившей сто пятьдесят килограммов), она осторожно помогла Даррену уложить мешок из фургона на тележку и покатила его по зябким коридорам морга. Раньше Клио работала в больницах, одновременно учась на медсестру. В большинстве медицинских учреждений обстановка по выходным становилась более спокойной и расслабленной; здесь же каждый день, что будний, что выходной, был одинаково тихим. Правда, сегодня здание казалось особенно холодным и безмолвным. Тишину нарушало лишь гудение холодильников и вентиляторов. В больницах чаще всего пахнет стерильностью; в морге пахнет разлагающейся плотью и дезинфицирующими средствами. Этот запах будто въелся в стены и стал неотъемлемой частью здания. Почему она вообще пошла на такую работу? Ответа у Клио не было. Она считала морг мрачным, но по-своему пленительным местом. Этаким сумеречным миром, где жизнь встречается со смертью. Здесь Клио могла помочь живым в момент глубочайшего горя, здесь она приносила пользу. Морг выглядел предельно строго. Резкий холодный свет, серая плитка на стенах и полу. Шланги и спускные отверстия, чтобы смывать кровь. Весы, чтобы взвешивать внутренние органы. «Трофейный» шкафчик с кусочками металла, извлеченными из тел: например, кардиостимуляторы, которые взорвались бы во время кремации, или шрапнель из боевых ран ветеранов войны. Каждый раз, заходя сюда, Клио невольно вздрагивала. Вдруг сейчас откроется дверца холодильника и кто-нибудь вылезет наружу? Тут такого пока не случалось, однако ее предшественница, Элси, рассказывала, что однажды женщина, которую парамедики признали мертвой на пляже, встала и спросила, где она находится. Бывает, что трупы дергаются или издают какие-то звуки – из-за скопившихся в теле газов. От этого у Клио просто мурашки бежали по коже. В смерти и так мало достоинства, но ее работа заключается в том, чтобы его найти. Хотя Флорентина, вероятно, была наркокурьером, из-за обстоятельств смерти тело отнесли к высокой степени риска, которую присваивают умершим от заразной тропической болезни. Девушку предстояло поместить в изолятор, где завтра проведут вскрытие в стерильных условиях. Клио немного расстегнула мешок, чтобы взглянуть на ее лицо. Прямо как у фарфоровой куклы. «Ты ведь совсем девчонка, – подумала она. – Что же случилось?» Оставалось надеяться, что доктор Фрейзер Теобальд найдет ответ на этот вопрос. Застегнув молнию на мешке, Клио вкатила Флорентину Шиму в комнату, а затем с помощью Даррена переложила на стол для вскрытия. Они тщательно продезинфицировали и обеззаразили фургон, после чего направились в офис, чтобы заполнить необходимые бумаги, вымыться, закрыть дверь и поехать домой. Глава 50 Суббота, 12 августа 21:30–22:30 Открой аккаунт в биткойнах. Если хочешь увидеть Манго живым, то по первому указанию скинь 250 тысяч фунтов. Скоро снова свяжемся. Кстати, как твой новый холодильник? Рой Грейс читал пересланное Гленном Брэнсоном сообщение, которое предположительно отправили похитители. Требование выкупа. Теперь ясно, почему Гленн назвал его «странным». Видимо, холодильник был упомянут, чтобы подчеркнуть – они следят за Киппом Брауном. Пусть так. Грейса больше волновала сумма и способ ее передачи. Он позвонил детективу-инспектору. – Гленн, что происходит? Разве детей похищают ради такой суммы? Пойти на огромный риск ради двухсот пятидесяти тысяч… Могли бы требовать миллион, а то и все пять, как думаешь? – Недавно мы имели дело с требованием выкупа всего лишь в сотню тысяч, – напомнил Брэнсон. – Ты прав, – сказал Грейс. – Только небольшие суммы от пятидесяти до пары сотен штук – это обычно мелкие разборки с теми, кто задолжал наркодилерам. Что-то здесь не так. Может, одного нуля не хватает? Они уже делали ошибки в сообщениях. Что говорит Браун? – Готов платить. По закону, вымогательство является уголовным преступлением, но выплачивать шантажистам деньги человек может беспрепятственно – полиция не вправе его остановить. – Скажи ему, что он идиот. Похитители на этой сумме не остановятся, они прощупывают почву. – Зачем? – спросил Брэнсон. – Затем, что никто не станет рисковать пятнадцатилетним сроком в тюрьме ради мелочи. – Все относительно, – отозвался Брэнсон. – Для человека, который зимой топит печку кусками дверной рамы, двести пятьдесят штук – целое состояние, верно? – Может быть, однако меня беспокоит нечто иное. Такую сумму мог запросить только дилетант. Объясни Брауну и его жене, что, если они заплатят, этим дело не кончится. Обязательно поступит новое требование, а за ним – еще одно. Похитители уверены, что отец Манго – богач с бездонными карманами. – Босс, он ведь боится, что они убьют сына, если не получат денег. – Шантажисты пошли на все это, зная, что за такое преступление грозит длительный тюремный срок. Им нужно куда больше, чем четверть миллиона. Пусть потянет время. Смерть Манго им не выгодна. Скажи Киппу Брауну, чтобы умаслил похитителей и сообщил им, что установит приложение «Биткойн». А мы пока разузнаем что-нибудь от нашего хорошего – или не очень – друга, мистера Дервиши.