Самоуверенный придурок. Я продолжаю смотреть на него, чувствуя, как он раздевает меня. Сначала он снимает дерзость. Затем страх. Потом слабость. – Ты обманываешь себя, что хочешь быть одна. – Я же сказала, не анализируй меня, хренов ты мозгоправ, – огрызаюсь я. Очередь Колдера пожать плечами. Он говорит с вальяжным равнодушием: – Я даже не пытался. – Ну да, конечно. – Это звучит больше обиженно, чем саркастично. – Мой отец… – начинает Колдер, и я понимаю, что сейчас будет неприятная история. С его отцом не может быть связано что-то приятное. – Он предан делу. Даже в семье он требовал от нас, чтобы мы придерживались правил. Сначала я возненавидел его. Будучи постарше попытался понять. Ну, знаешь, ударился в психологию, думая, что она даст мне ответы. Подскажет, почему отец так обращается со мной и мамой. Может, даже поможет найти к нему подход, понять, что это я плохой сын и дело во мне. Но тогда… Я возненавидел его ещё больше. Потому что понял, что он социопат. И это не просто экспрессивное обзывательство. Это диагноз. Колдер говорит это ровным и безразличным тоном. Я невольно задумываюсь, не такой же ли он. – Его никогда не волновали мои интересы. Он даже не хотел признавать, что я могу хотеть чего-то другого, помимо служения Ордену. Помимо продолжения его дела. – А чего хочешь ты? – Я обращаю своё внимание на Колдера. Он отрешённо смотрит в небо, размышляя над ответом. – Я хочу поступить в колледж. Сам. Хочу изучать психологию и дальше. Это весьма занимательная штука, если хочешь знать, – усмехается он, и пелена с его глаз исчезает. Он сверкает на меня повеселевшим взглядом. – Поэтому мне не сложно понять суть твоего поведения. – Так ты поэтому возишься со мной? Провоцируешь, насмехаешься? Я просто для тебя объект для изучения? – Есть куча причин, почему я вожусь с тобой, Белоснежка. – Ну да, например та, что ты должен меня убить. – Ты будешь припоминать мне это до конца своих дней? Повисает дрожащая пауза, а потом мы смеёмся. Немного истерично, немного глупо, но мы смеёмся. А в такие моменты я начинаю думать, что этот человек становится мне родным. Но это не так. Когда моя улыбка падает с губ, я вновь окунаюсь в свои мысли. – Почему ты рассказываешь мне это? – Потому что ты слушаешь, – отвечает Колдер. – Разве Кэтрин нет? – удивляюсь я. Парень усмехается, качнув головой. – Ты всё больше убеждаешь меня в том, что ревнуешь к ней. Я закатываю глаза. – Это ведь нормально, когда ты делишься подобными вещами со своей девушкой, а не с… – С кем? Не знаю, что я хотела сказать. Жертвой, заложницей, врагом, неудачницей. Это всё олицетворяет меня. – А не со мной. – Я сильнее закутываюсь в плед. Надо мной звёзды, и только они успокаивают меня, говоря, что в этом мире ничего не имеет значения. Что бы ни происходило, это лишь мелочь в масштабах вселенной. Мы – мелочь в масштабах вселенной. Луна такая же одинокая как я. Я смотрю на неё, словно в отражение. – Не улетай, – произносит Колдер и проводит ладонью перед моими глазами. – Останься со мной, – нежно смеётся он. – Что? – не понимаю я, поворачиваясь к нему. – Моментами ты как будто отключаешься и улетаешь в космос. – Он всё ещё улыбается. – Я… ценю ясное небо, если можно так выразиться. Живя всю жизнь в штате, где большую часть года небо покрыто пеленой из облаков и туч, луна и звёзды – как чудо. – Резонно, – соглашается Колдер, глядя на небо. – Раньше я часто проводила здесь время. Просто смотрела на луну и наслаждалась одиночеством. – Без понятия, зачем я ему об этом говорю. – А ты знаешь, что это за созвездие? – вдруг спрашивает Колдер. – Какое? – Я не понимаю, о чём именно он говорит. Тогда парень берёт мою руку в свою и медленно проводит по небосводу от звезды до звезды, образуя нечто похожее на треугольник. – Это Кассиопея, – поясняет он. Это интересно и в какой-то степени мило. Но всё, о чём я сейчас могу думать, это о его тёплом дыхании на моей щеке и пальцах на моём запястье. Он придвигается так близко, что на секунду я чувствую его лёгкую щетину на своей коже. – Хотел бы я рассказать какой-нибудь красивый миф, связанный с ней, но… там так себе история. – Тогда почему ты мне его показал? – шёпотом спрашиваю я, будто боясь спугнуть звёзды. И Колдера. – Потому что Кассиопея была очень красива. Я даже не хочу выяснять, подразумевает ли он под этим комплимент мне. Это в любом случае не имеет значения. – Я замёрзла. Пойду в дом, – сообщаю я и неуклюже встаю на ноги. Колдер не задерживается на крыше. Он влезает обратно в комнату следом за мной. Я не знаю, как завершить этот день. Колдер доверяет мне свою историю, но сохраняет дистанцию из пренебрежения и насмешек. Он медленно просачивается в трещины прямо под мою кожу. Но не даёт мне место в своём сердце. – Завтра Брайан устраивает вечеринку, – начинаю издалека я. Вместо того чтобы смотреть на парня, я отвлекаю себя тем, что взбиваю подушку. – Кэтрин сказала, ты идёшь. – Возможно, – уклончиво тянет он. – А что? – Это значит, я останусь дома? – Встряхиваю одеяло, предвкушая оказать в постели и умереть на несколько часов. – Одна? – Наконец поворачиваюсь к нему. – А ты бы этого хотела? – спрашивает он. – Я была бы не прочь сходить на вечеринку, – честно говорю я. – Хорошо, – отвечает Колдер. – Хорошо? – Да, можешь пойти. – Широкая улыбка появляется на его лице. – Мне нравится, что ты спрашиваешь разрешения. – Я не… – Но есть одно условие, – перебивает он. Колдер делает шаг ближе ко мне. Он поднимает руку, тыльной стороной пальцев проводит по моей щеке, переходя к моим волосам, и убирает их за плечи. Кривая ухмылка таит в себе расчётливое зло. Он склоняется ко мне. Его губы касаются моей шеи. Стоит мне дёрнуться, как его руки превращаются в цепи и сковывают меня. Колдер впивается в кожу, целует с такой силой, что мне почти больно. Я стону от удовольствия от смешанных ощущений. Это провоцирует его. Разжигает агрессию. Вскоре мы оказываемся на моей кровати. Он продолжает оставлять на коже ожоги. И так же внезапно перестаёт. Мы смотрим друг на друга, тяжело дыша. – Спокойно ночи, Белоснежка. – Колдер оставляет вместо себя вид на потолок. Ночь не была спокойной. КΛТΛСТРОФΛ ––25– Врываюсь в океан людей/шума/похоти. Задерживаю дыхание, стараясь сойти за местных рыб. Это как другая реальность. Столько людей/жизней/мыслей. Мои проблемы растворяются среди чужих и оседают на дне вязким илом. Непоколебимым. Пока не встряхнуть. – Мэ-эди! – Передо мной выныривает Кэтрин под руку с Колдером. – Я так рада, что ты здесь! – Восторг подогрет горячительными напитками. Она душит меня мимолётными неуклюжими объятиями, на мгновение теряя равновесие. Мы вместе накреняемся, но моя трезвость нас спасает. – С кем ты приехала? – спрашивает она, освобождая меня. Я стараюсь не поднимать глаз выше уровня глаз подруги и не реагировать на Колдера. Хотя бы внешне. – Одна. Я на машине. – Ты за рулём? Ты не собираешься пить? Или планируешь сесть за руль нетрезвой? – Нет, – я со скучающим видом осматриваюсь по сторонам, – садиться за руль я сегодня не планирую. В крайнем случае всегда можно найти уголок, где я смогу вздремнуть до утра. – Отлично, тогда вот тебе для начала. – Кэтрин протягивает красный пластиковый стаканчик, который был у неё в руках. – Я пойду возьму нам ещё, – сообщает она Колдеру и прежде чем уйти, поднимается на носочки и чмокает парня в губы. В губы, которые целовали меня.