– Профессор Брум, передал через леди Жаклин. Даже обидно, что разозлиться на нее не могу. И обидеться тоже. Разве что вяло удивиться: – Она так хочет посадить на мое место свою племянницу, что решила убить? Мне можно повернуться? – Неудобно? – Нет. Привычка, наверное. Будто в голове стучит – надо смотреть в глаза собеседника. – Только не спешите. Я повернулась на бок, а затем – на живот, приподнялась на локтях. Глядя в серые глаза лорда Беренгара, продолжила размышлять: – Сама она его испортить не могла. Значит, у нее был сообщник. – Логично, – с тонкой улыбкой похвалил ледяной маг. Взгляд из серого постепенно становился стальным, в глазах становилось все больше льда, это говорило о том, маг испытывает сильные чувства. Какие именно? Не знаю, после окутывания льдом мне стало явно сложнее сосредоточиться. Видимо, активированные шоковой терапией ресурсы моего организма решили, что надо мозг вначале вылечить, а потом уже пусть он думает. Может, лорду просто больно. Например, я локтем надавила. Или у оборотня под поясницей рубашка неудобно свернулась. Ну или он понял, что на мне брюки под иллюзией, и удивился. Так, о чем я говорила? О Жаклин. – Значит, они не хотели меня убивать, только напугать. – Надолго отправить в лечебницу, – пробормотал лорд Беренгар, зачем-то заправляя мне прядь за ухо. – Но, думаю, это были не они. – Почему? – У леди Жаклин нет знакомых серьезных магов, а сотрудники университета и студенты ее не любят. И она весьма скупа, чтобы кому-то платить. – Леди Барбара? – нашлась я. – Нет. Хоть она и ее подруга, делать что-то по-настоящему противозаконное не станет. Только мелкие подлянки, я это уже поняла. – Но кто тогда? – Не знаю. Но обязательно узнаю. Никому пока не говорите, что случилось. – Хорошо. Я посмотрела на замороженный амулет. – А теперь потихоньку встаем, – скомандовал лорд Беренгар. Помог мне перевернуться на бок, потом вскочил на ноги, рывком поднял и прижал к себе. Как оказалось, не зря. Ноги подкашивались, лаборатория плыла. – Осторожно! Сюда. Меня усадили в кресло. Маг подцепил с пола ледышку с артефактом, затолкал в карман. Странно улыбнулся, будто лед к больному месту приложил. – У вас же пара? – рассеянно посмотрев на часы, вспомнила я. – Пара идет. – Как так? Не поделитесь опытом? – О, к вам возвращается ваше остроумие? Хорошо. – Лорд Беренгар наклонился, обнял мое лицо ладонями, заглянул в глаза: – Что чувствуете? – У вас пальцы холодные. – Всё? – Да. – А так?.. – спросил он, едва касаясь моих губ своими. – И губы. Слушайте, я, конечно, бесчувственная, но не безмозглая. Хотите проверить эмоции, ущипните или уколите. – Это не так приятно, – усмехнулся лорд Беренгар, отодвигаясь. – К тому же ваши чувства уже почти вернулись. Позвольте вашу руку, леди? Нет, это как вообще? Лежал со мной на полу, ощупал, почти поцеловал – и «дайте руку, леди»?! Огонь с шипением оплавил островки льда на моей коже, я вспыхнула факелом, понимая, как все вышеперечисленное выглядело со стороны. Забурлившая в крови злость придала сил. Где-то на краю сознания билось: я все еще веду себя не вполне адекватно, не до конца оправилась после ментального удара. Но это не важно. – Благодарю за помощь! – отчеканила я, забирая из ящика сумочку. – Удачного дня! Как дошла до коттеджа, помнилось смутно. Дернула дверь, уронила на пол сумочку. Пусть полежит. Быстро метнулась в ванную. Ополоснулась, завернулась в большое уютное полотенце и рухнула на кровать. Покачиваясь на краю яви и беспамятства, подумала, что со мной творится что-то непонятное. И, определенно, я что-то забыла. Сон был странным, казалось, меня куда-то несут. Но открыть глаза не было сил. В глубине памяти шевельнулось, что когда-то давно меня уже куда-то несли. И тоже сердито рычали что-то со смесью злости и страха. И руки были родными, ласковыми, хотя сегодня они куда сильнее. И приятно охлаждают объятую пламенем кожу. Дарят успокоение. Потом, кажется, слышался перезвон зеркала. Кто бы ни звонил, меня нет! Не знаю, сколько я проболталась в таком состоянии, но когда наконец-то открыла глаза, была ночь. Радовало, что завтра у меня только одна пара после обеда. Успею подготовиться. Окинув взглядом спальню, я вспомнила о приказе Мейси. А что, если это он пытался связаться со мной по зеркалу? И решил, что я сбежала?! Внутри похолодело. Перед глазами предстал Дерок, которого забирают в полицию. Я нащупала на тумбочке зеркало и с облегчением вздохнула. Руны в отражении принадлежали брату. Решено, буду носить зеркало с собой на занятия! Скатившись с кровати и придерживая полотенце у груди, я отправилась одеваться. Брошенные в ванной вещи потом постираю. Благо запас блуз и брюк у меня есть. Четверть часа спустя, напившись кофе и приведя сонное тело в относительную боеготовность, я сидела в кабинете с зеркалом и булавкой и набирала руны Мейси. – Вы сегодня бледны, – вместо приветствия констатировал тот. – Случайно взяла в руки артефакт со сбитыми настройками. – Надеюсь, ничего серьезного? За словами Мейси, скрытого темнотой, четко читалось: «Даже если станете трупом, ползите выполнять задание, иначе брату каюк!» – Нет. Мне вовремя оказали первую помощь. – Я подперла голову ладонью. – Лорд Мейси, у меня был сумасшедший день, давайте сразу к делу, что вам нужно? – Какая шустрая лисичка, – издевательски протянул «покойный» лорд. Меня так вымотал сегодняшний день, что было совершенно наплевать на все намеки на мою неполноценность. Не лиса я, и что? И иллюзии держатся минуту, потом вспыхивают, и? Мне это жить не мешает. – Ближе к делу, лорд. Или вы передумали и мне можно идти спать? – Нет, леди. Сегодня я намереваюсь отправить вас немного прогуляться по территории университета. Разведать обстановку. Он играл со мной, забавлялся. – Куда идти, что разведывать? – сухо спросила я. Мейси нехорошо усмехнулся и деловито изложил задание. Гулять предстояло вокруг главного и лабораторного корпусов. Посмотреть, включают ли на ночь магическую защиту. Потом вернуться к коттеджам преподавателей. Мейси был уверен, что домики освободили для комиссии, выгнав преподавателей на временное проживание в город. Мне нужно было выяснить, кого и где поселили. – Придумайте внятное объяснение для своей прогулки, – напоследок ехидно посоветовал Мейси. – Снохождение подойдет? – ядовито осведомилась я. – Тогда вам придется еженощно поддерживать легенду, – в тон мне отозвался маг и отключился. Гад! Прежде чем отправляться на прогулку, я посмотрела на часы. Ну а что? В два часа ночи вполне может случиться приступ бессонницы. Особенно после того, как дошло, что меня едва не отправили загорать в лазарет на неопределенное время. А потом я так хорошо полежала на полу с начальником охраны университета. Поскольку комендантский час действовал только для студентов, из коттеджа я вышла не скрываясь. Пасмурная ночь была под стать настроению. Я завистливо покосилась на темные окна лорда Беренгара и побрела по мощенной камнем дорожке к главному корпусу. Защита была. Сложная и мощная. И в дополнительной охране нет надобности. Лаборатория тоже порадовала хитрыми и заковыристыми плетениями. Особенно много их было на окнах верхних лабораторий и двух нижних. Через такую мне ни за что не пройти, и Мейси, видимо, это подозревал. А послал меня за подтверждением. И заодно проверить, насколько я послушная. Я очень послушная, пока мои действия никакого вреда никому не причиняют. Мысленно перерисовав схему защиты, я направилась обратно к коттеджам. Мейси оказался прав. Временно потеснив преподавателей, комиссию разместили там. И сейчас проверяющие в полном составе собрались в одном из домиков. Незаметно подкравшись к распахнутому окну, я присела и затаилась в тени стены. Ночь выдалась пасмурная, так что в маскировке нет необходимости. Оборотней среди проверяющих не было, увидеть или учуять меня они не могли. Пока сидела в засаде, успела пересчитать тюльпаны на клумбах пару раз. И вот наконец лорды и леди решили, что пора и честь знать. Первым ушел высокий старик, в коттедж номер два. Номер один заняла дама с примечательными часами на цепочке в форме луковицы. Третий достался джентльмену-шару. Четвертый занял щеголь с острой бородкой. Пятый поделили две похожие друг на друга леди-спицы, видимо, близкие родственницы. Говард, как я поняла из разговоров его товарищей по проверке, хоть и не отбился от коллектива, но выделился знатно: попросил поселить себя к молодежи, в общежитие, чем чуть не довел коменданта до сердечного приступа, а студентов – до смерти от любопытства. Особенно женскую часть. Уверена, спокойно спать ему точно не дадут. Соседки обязательно перепутают комнаты, а когда он откроет на стук, жутко смутятся, что ошиблись дверью. Надо будет завтра предложить ему переселиться ко мне в коттедж. Я ведь понимаю, что он отправился к народу, поскольку следующей на добровольное выселение в город должна была стать я. А не лорд Беренгар, в жилах которого течет кровь князей. Мы бывшие супруги, невесты у Говарда нет, и самое страшное, что может произойти, – это если коллеги посчитают, что я ветреная особа, которая дурит голову бывшему мужу. И вообще, разведенным прощают чуть больше, чем незамужним и примерным женам. Хотя и считают, что подобная мне должна с визгом вешаться на шею первому, кто предложит выйти за него замуж. После расторжения брака я, к своему удивлению, поняла, что таких вот «первых, кто предложит» не так уж мало. И их не смущает отсутствие состояния и мой дефект, главное – имя.