– Откуда вам о ней стало известно? – Инспектор, я … как бы это сказать, господи, – засмеялась Катрин. – Я опытна в любовных делах, поверьте. Весьма. – Она прищурилась и словно помолодела на 20 лет. – Мне о многом приходится сожалеть, но только не о личной жизни. У меня бывали романы с женатыми мужчинами, поэтому «тайная» связь между любовниками для меня так же очевидна, как для вас, скажем, очевидна связь между калибром пистолета и пулей, выпущенной из него. Взгляды, которые, как им кажется, никто больше не видит, намеки, которые, как им кажется, никто больше не понимает, наклон головы и поворот тела в сторону возлюбленного, желание всегда оказываться поближе, да просто флюиды, они ведь тоже не пустой звук! – Значит, кроме флюидов, доказательств у вас нет? – разочарованно заметил сержант. Катрин развернулась у нему. – Если бы вы видели то же, что и я, то и у вас бы не осталось сомнений, – твердо произнесла она. СИ вздохнул. – Я их с поличным не заставала, но кто-то другой вполне мог их увидеть вместе, – продолжила Катрин. – Кора вся прямо горела от нетерпения и, вероятно, была не очень осмотрительна. – Что значит «горела от нетерпения»? – спросил сержант. Чего она хотела? – Это же очевидно. Она хотела замуж. За Марка. С Анной у него отношения на задались, вот она и решила ковать железо, пока горячо, я думаю. – Вы дружны и с Анной тоже? – спросил СИ. – Часто бывали у них в гостях? – Я вижу, куда вы клоните, – сказала Катрин несколько раздраженно. – Но если вы не прислушаетесь к тому, что я говорю, то можете не увидеть всей картины. Я познакомилась с Анной только два дня назад, но знаю, что их брак не задался. Не могу сказать, хотел ли Марк развестись, это вряд ли, по моему мнению, но отношения между ними были натянуты как струна. И я сейчас не про сексуальное напряжение. Сержант немного порозовел, но все-таки задал вопрос: – Вы считаете, что Анна знала про роман Марка и Коры? – Анна? Нет, конечно. Даже не догадывалась. До позавчерашнего вечера. СИ и сержант едва не подпрыгнули. – Вы сказали Анне об этом предполагаемом романе? – пораженно спросил СИ. – Я намекнула ей после праздничного ужина, что муж – это движимое имущество и кто-то может захотеть его передвинуть поближе к себе, – уверенно заявила Катрин. – Она законная жена и кто-то должен был стать на ее сторону. На это ни СИ, ни сержант не нашлись, что ответить. Полминуты прошли в молчании, после чего СИ спросил: – Когда вы видели Марка в последний раз? – После ужина в гостиной на вручении подарков. Мы обменялись парой слов, потом он вышел и больше мы не пересекались. – Можете вспомнить, в котором часу он вышел? – Где-то около половины десятого. Я еще подумала, что ему полезно будет посидеть одному и отойти. – Отойти? – Он пребывал в раздражении. Было видно, что устал, расстроен и едва сдерживается. – Вы полагаете, что причиной этого были…. эээ… его непростые отношения с женщинами? Катрин искренне рассмеялась. Про себя она подумала, что будь ей лет на … цать меньше, недолгая интрижка с таким пуританином доставила бы ей удовольствие. Поддразнивать его было бы очаровательно. Вслух же она сказала: – Инспектор, это не была первая любовная связь в жизни Марка. Женщины помогали ему чувствовать себя в форме, мужчиной, которым восхищаются и которого каждая хочет заполучить. Это благотворно сказывается на мужском эго. Но по-настоящему его расстроить могло только что-то крупное, неприятности в делах, серьезные провалы в бизнесе. Он всегда умел отделять главное от второстепенного. – Вы не знаете, что это могло быть? – К сожалению, нет, – вздохнула Катрин. – В денежных делах я разбираюсь много хуже, чем в любовных. – Знаете ли вы что-нибудь о его врагах? – Врагах? – Катрин задумалась. – Наверное, враги у него были, как есть у всех, кто чего-то стоит, но мне он никогда не жаловался. Хотя … Вы думаете, шантажист может стать убийцей? СИ замер в своем кресле: – Шантажист? Бартона шантажировали? Он вам это сказал? Сержант весь обратился в слух. Катрин пожала плечами. – Не совсем сказал, но я умею читать между строк. Он намекнул, что кто-то хочет его денег. СИ нахмурился: – Мужчина? Женщина? Может, это жена попросила на платья? Катрин подняла бровь – делать это она умела выразительней инспектора: – О подробностях он умолчал, но Марк никогда не стал бы упоминать при мне финансовые затруднения, если бы они не были серьезными. Расходы на булавки к таковым не относятся. Пока полицейские обдумывали ее слова, она поднялась с кресла и спросила: – Это все? СИ кивнул: – Пока да. Позовите к нам Артура Линдси, будьте так любезны. Катрин не спеша направилась к двери. Мягкий ковер на полу заглушал стук ее высоких каблуков, а СИ, смотря на ее удаляющуюся фигуру, с удивлением спросил себя, каких усилий этой женщине стоит оставаться в такой прекрасной форме в ее возрасте и если она способна на такой подвиг, то на что еще она готова ради собственного благополучия? Он сделал в блокноте пометку узнать о финансовом положении Катрин Уокер. Если их дружбе несколько десятилетий, то Бартон вполне мог включить ее в завещание. Течение его мыслей прервал сержант: – Ну, эта дамочка получила большое удовольствие от своего рассказа. СИ не понял, было это сказано с одобрением или нет. *** Артур по дороге к кабинету решил не стучать, как наверняка делали все остальные, а сразу открыть дверь и войти. Это даст следователям понять, что он человек уверенный, уважаемый и открытый. Однако, подойдя к двери, он автоматически, прежде чем успел остановиться, костяшками пальцев трижды ударил по двери и чертыхнулся, осознав, что продуманный план поведения полетел к чертям. Услышав приглашение войти, он толкнул дверь и переступил порог кабинета, в котором в последний раз был в вечер своего приезда. Мгновенная вспышка воспоминаний о произошедшей тогда беседе заставила его замереть у входа. СИ истолковал эту заминку как робость и весело сказал, желая подбодрить врача: – Проходите, доктор! Мы не кусаемся. Артур кисло улыбнулся и покорно прошел к креслу, стоящему напротив стола Марка. Очевидно, это место отводилось опрашиваемым. – Представьтесь и назовите род ваших занятий, – произнес голос с дивана, и Артур увидел на нем сержанта с блокнотом на коленях. – Артур Линдси. Психотерапевт. – Где вы работаете? – У меня частная практика в столице уже 30 лет. Довольно успешная. – Был ли Марк Бартон вашим пациентом? – СИ, Вы понимаете, что значит врачебная тайна. Но, принимая во внимание экстраординарные обстоятельства, могу сказать, что консультировал Марка несколько лет назад, мы достигли прогресса и после он не прибегал к моей помощи. Но после сеансов мы сблизились и стали друзьями, можно сказать. – Понятно. Лечился ли он у кого-то еще? – Мне это неизвестно. – Но вы же друзья? – подал голос сержант. – Сержант, я не сторож другу моему, Марк делился со мной тем, чем считал нужным. Но я бы удивился, если бы он консультировался у кого-то еще, – Артур надеялся, что это прозвучало достаточно уверенно и раздраженно, чтобы отбить у них охоту спрашивать. В его планы не входила намеренная ложь полиции. – Когда вы приехали, вам Бартон не показался не таким, как всегда? – спросил СИ. – Нервозным, обеспокоенным, каким-то другим? Артур сделал вид, что задумался. – Нет, он был таким же, как обычно. Он был в предвкушении праздника. – То есть в приподнятом настроении? –Ну, в приподнятом это слишком сильно, но явно не в плохом. – Вы не знаете, были ли у него затруднения? Финансовые или иного характера? – Насколько мне известно, затруднений у него не было. Думаю, он бы сказал мне, если бы было что-то серьезное. – Когда вы видели его в последний раз?