У меня на примете был офис Гошика, где оставался компьютер, но не предлагать же мне решение проблемы! Я сказал, что не знаю. Славик недолго думал. Он полез в карман, достал оттуда несколько банкнот, лихо шлепнул ими по ладони и протянул мне: — Вот! Дед распорядился! Купи себе новый! — Что? — Купи новый компьютер! И все прибамбасы, которые нужны для видеозаписи! Я не хотел брать эти деньги, но Славик буквально всучил мне их. — Может, один съездишь? — предложил я. — Куда? — За компьютером! — Нет уж, — Славик широко улыбнулся. — Едем вместе, Паша. Я в компьютерах ничего не смыслю. Не то куплю. Через полчаса мы со Славиком вышли из магазина «Компьютерный мир», у нас в руках были две большие картонные коробки. Я нес монитор, Славик — процессорный блок с клавиатурой и шнурами. Мы положили коробки на заднее сиденье автомобиля и отправились в обратный путь. Славик всю дорогу до дома повторял, что я не представляю своего счастья, потому что этот компьютер теперь будет принадлежать мне, но я не радовался новому приобретению. Меня страшила цена, но не та, которую уже заплатили, а та, которую предстояло заплатить. * * * Один за другим я закрутил все четыре крепежных винта в кожухе процессорного блока и от кинулся на спинку стула. Как долго я их закручу вал! Очень-очень долго и очень-очень качественно. Но как бы я ни старался протянуть время, работа все-таки закончилась. Несколько секунд я приходил в себя. Видеокарта стояла в нужном гнезде, программы были скопированы на диск и должным образом сконфигурированы, лазерный диск — такой, на который можно записывать информацию, лежал в специальном устройстве. Оставалось лишь включить компьютер, и можно было приступать к видеозаписи. Ну что же… Хочешь не хочешь, а придется попробовать. Да и самому, откровенно говоря, это стало интересно. Я щелкнул выключателем, подождал, пока компьютер загудит, и обратился к Славику. Я поднял его с дивана. — Иди покрасуйся перед камерами! — сказал я. Славик послушно выключил телевизор и отправился в прихожую. Он принялся ходить по мудреному маршруту, который пролегал из прихожей в кухню, из кухни — в зал, из зала — снова в прихожую. А я в это время занимался тем, что пробовал разобраться, как пользоваться скрытыми видеокамерами. В заграничном паспорте, который поставлялся вместе с видеокартой, было написано следующее: «Программа задействует до 999-ти выносных видеокамер. Число окон, на которое разбивается экран вашего монитора, зависит от их числа». Видеокамер у меня было восемь штук, и экран по моей команде послушно делился на восемь окон, но… ни в одном окне я не видел изображения. «Неужели Звягинцев умнее меня?» — мучил меня вопрос. О Звягинцеве, в принципе, думать не хотелось, как не хотелось думать и о том, что все эти видеокамеры расставляются, чтобы записать Надю. Мало-помалу я увлекся решением очередной задачи из компьютерной области, только и всего. Но увлекся я по-настоящему. — Слава, хватит болтаться! — сказал я в конце концов. — Поищем неисправность в другом месте. Мы стали проверять одну за другой видеокамеры и в самом деле скоро нашли причину неисправности. Причина была до смешного проста: в каждую видеокамеру требовалось вставить батарейку! — Эге, — сказал Славик по этому поводу. — Вечного двигателя еще не изобрели. Нужных батареек у меня в квартире не оказалось, и я уже обрадовался, что можно будет снова затянуть дело. Но Славик предложил прогуляться на автобусную остановку. Естественно, вместе. — Для чего? — удивился я. — Там есть коммерческие палатки, — улыбнулся Славик. Мы отправились на автобусную остановку. Нужные батарейки нашли с трудом, но все-таки нашли. Всю дорогу Славик ни на шаг не отходил от меня, и мне не удалось дать деру. После того как мы вставили батарейки в каждую видеокамеру, все проблемы разрешились. Я отправил Славика бродить по прежнему маршруту, а сам сел за компьютер, и что вы думаете? В каждом из восьми окон получилось четкое и качественное изображение! И что интересно, качество картинки не пропадало, даже если Славик гасил свет. Камеры автоматически переключались в инфракрасный режим работы, или происходило что-то еще такое мудреное, о чем в паспорте было написано более подробно, но в чем я не разбирался. — Ну и что? Все работает? — спросил Славик, когда ему надоело слоняться. — Угу, — промычал я. Не очень-то мне хотелось расписывать перед ним возможности видеокамер и компьютера! А они в самом деле были очень богаты. Простым нажатием клавиши я мог переключиться из окна в окно, поменять «точку зрения», мог укрупнить и «отодвинуть» изображение, мог запустить программу в автоматическом режиме… чего только я не мог сделать при помощи «последнего достижения современной видеотехники»! Компьютер стоял у нас на кухне, потому что мы его как приволокли, так и поставили, не успели даже толком прикинуть, как и где его спрятать. Мы ничего не успели, когда вдруг раздался телефонный звонок и я услышал голос Нади: — Я сейчас приеду к тебе! У меня волосы зашевелились на голове, но я не успел ничего толком ни сообразить, ни ответить. — Ни о чем не думай, ничего не говори и не пытайся меня остановить, — тараторила тем временем Надя. — Я все решила, я сейчас приеду к тебе, я уже выезжаю. Все… В трубке щелкнуло, раздались короткие гудки. Изумленный, я опустил трубку. От Нади исходила такая волна энергии, что я подумал: не начала ли моя Надежда снова принимать наркотики? * * * В тот момент, когда я разговаривал с Надей, Славик был в туалете. Выйдя, он весело осведомился: — Кто-то звонил? — Неважно, кто, — сказал я, а у самого в голове словно пчелиный рой завелся: мысли так и скачут… Вдруг я воскликнул: — Слушай, а почему бы тебе не погулять на улице? Я… — Что? — брови Славика уползли вверх. — Погуляй этак с полчасика, — говорю я и лезу в карман. — Сходи сигарет купи. В кармане у меня были деньги. Я достал и хотел отдать Славику несколько купюр, но тут до него дошло: — Э, нет! — говорит он. — Почему это ты меня отправляешь? — Дурак, Надя придет… — выложил я в отчаянии карты на стол. Славик округлил глаза. — Когда? Сейчас? — Да, сейчас, — я смотрю на часы. — Ах ты, черт, — заволновался Славик. — ты, елки-палки… — Он всплеснул руками и начал оглядываться: — Я посижу на кухне, — наконец, решил он. Мы разговаривали в прихожей. Я хотел подтолкнуть его к двери, но Славик уперся, и я не смог сдвинуть его. Неожиданно он выхватил пистолет и угрожая оружием, потеснил меня в кухню. — Вот здесь я и посижу, — ухмыльнулся он и плюхнулся на табурет. С трудом засунул пистолет в специальную петлю под мышкой. Его рука дрожала. Я стоял в дверях кухни, мои руки были опущены по швам. Я изумлен, ошарашен. Но главное, что я чувствовал себя бессильным. * * * Звонок. Открываю. На площадке стоит Надя. На ней белое платье, туфелька прижата к туфельке, руки за спиной. Надя похожа на школьницу тридцатых годов. — Здравствуй, Паша, — говорит девушка тихо и опускает голову. Я вижу ровный пробор на ее голове. — Меня, кажется, никто не видел, — добавляет она шепотом и вдруг перестает владеть собой, бросается ко мне на шею… Я делаю шаг назад и осторожно обнимаю Надю. Предательские, предательские объятия! …Через некоторое время мы с Надей сидим в спальне, тесно прижавшись друг к другу. На нас нет одежды. Мы сидим на кровати, вокруг нас полутьма. Ветерок колышет занавеску. Мы молчим. Просто молчим… Я слышу, как Славик очень тихо открывает дверь и ползет из кухни в прихожую. Он именно ползет — передвигается на четвереньках, причем ползет тише кошки, но я слышу это. Надя слишком занята мной, она ничего не слышит. А я слышу звук, с которым Славик крутит диск телефонного аппарата. Ведь я в своей квартире, и каждый звук мне знаком. Славик шепотом говорит в трубку: — Она здесь, Михаил Юрьевич. Все идет как надо… А может, эти слова мне лишь кажутся? Вряд ли я различаю слова, которые Славик произносит в трубку. Я их просто воображаю. Надя встает с кровати, вся в лунном сиянии, и протягивает ко мне руки. — Иди сюда, — говорит она шепотом. Я встаю за ней. Надя на фоне освещенного окна похожа на фею.