* * * Предисловие И вдруг идея обретает воплощение. Это странно. Удивительно. Порой кажется, что непостижимо. Наверное, так все и появляется на свет. Ребенок, бизнес, политическая партия. Большую роль играет случай. А потом мы долгие годы пытаемся понять, как же это все получилось. Вот у нас получилась книга о городах, женщинах и знании. Наши мечты о хорошей жизни нашли отражение в экономике. Представления сошлись с реальностью. Человек с опытом в коммуникациях и политике встретил экономиста, и картинка внезапно сложилась: город как причина – и как следствие. Все указывает на наши города. Вот они – все как на ладони. Бурлящая смесь из самых крайних крайностей, которые мы, люди, породили. Надежда и безнадежность – бок о бок. Место, в котором трудно чувствовать себя как дома. Особенно в эпоху, когда у нас есть доступ к дешевой, эффективной и повсюду представленной коммуникационной технологии. Мы можем выбирать и где угодно «пускать корни». Однако именно город стоит во главе и в центре нашей эпохи. Это своего рода большая виртуальная семья, в которую вошло более половины населения земли. И это только начало. Дальше будет много больше. Прогресс мчится вперед на скоростном поезде. Мы уже проехали последнюю станцию. В сельской местности живет менее половины населения планеты. Город стал естественной средой обитания человека. И миграция в города не единственный груз в нашем экспрессе. Города меняют нашу жизнь быстрее, чем раньше. Конкуренция. Потребность в новых знаниях. Старый уклад жизни и способы ее организации просто вынуждены уступить место новым. Женщины с их интеллектуальным багажом и большей продолжительностью жизни выходят на первый план – и города феминизируются. Город как среда обитания и город как движущая сила – Urban Express. Некоторые верят, что можно предсказать будущее. Такие были всегда. Нам страшно хочется знать, что нас ждет. В 1992 г. Фрэнсис Фукуяма опубликовал свою нашумевшую книгу «Конец истории и последний человек»[1]. Конец истории. Он подразумевал, что западную либеральную демократию можно считать финальной точкой развития человечества. По мнению Фукуямы, нет никаких сомнений, что мы все рано или поздно к ней придем. Позже мы докажем, что он отчасти прав. Мы все живем внутри системы. Но кое в чем он ошибался. Вопреки его гипотезе, мы сейчас находимся скорее на стадии конца будущего. Конечно, будущее не закончилось. Просто оказалось, что оно такое, каким было всегда, – совершенно непредсказуемое. И здесь не помогут ни кофейная гуща, ни оракулы, ни суперкомпьютеры. Так что эта книга не о будущем. Она скорее коллаж настоящего: мы пытаемся сложить вместе элементы нынешней эпохи так, чтобы получилась целостная картинка. И одно это уже непростая задача. Хотя и довольно увлекательная. Вывод таков: мы живем в новом мире, но наше сознание пока еще находится под влиянием вчерашнего мировоззрения. Согласно старым представлениям, главные фигуры на мировой арене – это государства, а вся наша жизнь контролируется мужчинами. Высоко ценится традиционное знание, которому можно целенаправленно обучиться, а экономика строится на личной выгоде. Политика определяется борьбой левых и правых. Но мы покажем, что теперь наблюдается явственное смещение в сторону новой действительности, где доминирующая роль будет за городами, женщинами, «диким» (по нашему определению) знанием и экоизмом, который придет на место эгоизму. А противоборствующие левые и правые уже сейчас постепенно становятся и левыми и правыми одновременно. В книге мы предложим некоторые инструменты, установки и подсказки, которые помогут вам освоиться в той новой среде, которую мы считаем нашей современностью. Мы покажем, какие правила игры задают нам цифровые технологии, глобализация и новое понимание успеха – успеха в большом городе. За нами стоит невидимая армия друзей и коллег. Они поддерживали и подпитывали нас. Без их помощи мы не сумели бы написать этот портрет бесноватой, сумбурной и дикой эпохи, отмеченной доминированием городов и выходом женщин на первый план. В город – на экспрессе Мы мчимся на экспрессе прямиком в гвалт и кутерьму большого города. Пеппи Длинныйчулок и Мстительница в парандже попадают в Гонконг и Нью-Йорк. Пути незнакомцев пересекаются по случайному стечению обстоятельств. Дикое знание поджидает за каждым углом. Может случиться что угодно. Но как же мы тут очутились? Опять этот Маркс Старик Карл Маркс оказался прав. Важнейшие ресурсы для производства теперь целиком принадлежат нам, людям. В наши дни богатеют за счет мозгов, а не физической силы или технического оснащения. Возможно, так было всегда. Но сейчас мы все видим, что именно интеллект служит главным производственным ресурсом для бизнеса. Остальное можно купить. И оно будет таким же, как у всех. Невозможно выделиться тем, что используешь программное обеспечение от Microsoft, сетевую платформу от Huawei или кондиционер от Siemens. За уникальность ответственны вы, я и все наши примерно семь миллиардов сестер и братьев. Мы живем на кочующей ярмарке. За недолгий срок мы превратили всю планету в один громадный базар. Маркс был одновременно прав и неправ. Коммунизм находится на грани исчезновения. Из приблизительно 200 стран современного мира только Северная Корея идет своим курсом, придерживаясь некой самодельной комбинации коммунизма и религии. А все остальные живут при той или иной форме капитализма. Мы привыкли называть его рыночной экономикой. Рынок для всего, рынок повсюду. Все рынки без исключения. Вокруг рынков, объединяющих нас в своего рода матрицу торговых связей и взаимоотношений, вертится весь наш мир. Граучо ошибался. Однофамилец Карла, комик. Говорят, он как-то заметил, что интерес представляют только те сообщества и клубы, в которые вас не пускают. Впрочем, сам Граучо был из той породы людей, которые в принципе не хотят состоять ни в каких клубах. Но сейчас все иначе. Пускают всех – да и выбора у нас нет. Одна система. Одна матрица. По всей планете доминирует одна большая идея, общая для всех, кто не служит культу великого преемника, Ким Чен Ына, и не получает особое удовольствие от шопинга в Северной Корее. Рыночная экономика – для всех! Настало время женщин! Мы ведем друг с другом дела. Мы говорим друг с другом. Мы играем друг с другом. И никогда раньше столь многим из нас не доводилось проживать такие долгие и вполне сносные жизни. Достаточно взглянуть на данные организаций вроде Human Rights Watch – и картина становится ясна. Никогда в истории так много людей не было поднято – и не поднималось собственными силами – из нищеты, как за последние 30–40 лет. Никогда раньше между странами и внутри них не велось так мало войн, как сейчас. После Второй мировой диктаторские режимы посыпались как домино, и рекордное число государств перешло к демократии того или иного толка. И хотя нам трудно определить, что именно считать демократией, мы все же в состоянии увидеть четкую тенденцию. Еще в 1970-х гг. в мире насчитывалось всего порядка 40 государств с демократическим строем. Сегодня, по данным Программы развития ООН, более 140 стран (в которых в общей сложности проживает более двух третей населения Земли) заняты построением демократического общества. По всему миру растет средняя продолжительность жизни, а число детей, рожденных одной женщиной, стремительно падает. Жизнь дольше, детей меньше. Биологии приходится отдавать бразды правления самим женщинам, которые по всему миру получают все больший контроль над своими удлиняющимися жизнями. Было 38/8, стало 80/2. Была короткая жизнь в 38 лет с восемью детьми – стала долгая, в 80 лет, с двумя детьми, а то и меньше. Самая что ни на есть революция. Женщины выходят из тени. Повсюду. Они начинают обгонять мужчин по уровню образования, причем даже в ряде развивающихся стран. Взять хотя бы ситуацию в Тегеране, где примерно 60 % студентов вузов составляют женщины. Свободные, умные и здоровые как никогда, эти 50 с лишним процентов жителей земли готовы придать экономическому и научному квантовому скачку гуманистический характер. Многое указывает на то, что освобожденная женщина, о которой Симона де Бовуар мечтала в своем magnum opus 1949 г. «Второй пол»[2] – женщина, которая принадлежит самой себе, – медленно, но верно становится реальностью. Половина из всех рожденных сегодня девочек имеет шансы дожить до 100 лет. Леди Гага появляется на публике в прелестном мясном платье, скроенном по последнему слову моды. Мстительница в парандже, анимационная супергероиня из Пакистана, стремительно завоевывает мир. Иранские аятоллы недоуменно оглядываются по сторонам. И на этот раз не похоже, чтобы все сводилось к тому «ответному удару», о котором американская феминистка Сьюзен Фалуди писала в своей одноименной книге (Backlash) начала 1990-х гг., где рассуждала о силах, противодействующих равенству. Теперь женщины всего мира вооружаются знанием, а его, как известно, чрезвычайно сложно отнять силой. Другое дело, что мужчины всего мира все равно будут продолжать цепляться за свою экономическую и политическую власть. Немногие из нас способны добровольно отказаться от привилегий и власти. Посмотрите хотя бы на того, кому в этой жизни не было равных, – кинотирана Харви Вайнштейна, первоисточник движения MeToo. Если мы обратимся к ресурсу статистической информации Gapminder, созданному профессором Хансом Рослингом, светилом Каролинского института в Стокгольме, нам откроется примерно такая же картина. По всему миру экономическое развитие влечет за собой улучшение заботы о здоровье и рост благополучия. Все это идет в тандеме. Конечно, можно спорить о том, что является причиной, а что следствием. Вычленить и осознать причинно-следственные связи в сфере общественных наук порой бывает так трудно, что на этом фоне астрофизика может показаться чудом простоты. Когда дело касается общества и его развития, нам обычно советуют измерять то, что может быть измерено. Такие нехитрые, внятные показатели, как смертность или число детей на женщину. Если речь идет об экономике, то ВВП и его рост. А природа фактических взаимосвязей зачастую так или иначе остается почвой лишь для обоснованных предположений. Несмотря на сложности с оценкой и серьезнейшие проблемы, с которыми нам приходится иметь дело – от глобального потепления, доказательства которого вызывают некоторые сомнения, до терроризма, наркокартелей и финансовых крахов, нам впору закатить на своем кочующем базаре грандиозную вечеринку. Отвлекитесь от шопинга. Оторвите взгляд от экрана. Отложите инструменты на Foxconn, гигантской фабрике – изготовителе электронных компонентов в городе Шэньчжэнь на юге Китая. Мы, люди, совершили квантовые скачки в нашем развитии! Мы создали блага. Мы продлили свои жизни. Мы убавили страдание. Не для всех. И не равномерно повсюду. Хотя жизнь в любом случае меняется к лучшему у подавляющего большинства (для кого-то этот процесс идет быстрее). В основном это те, у кого изначально все было неплохо. Северная Америка, естественно, сейчас богаче, чем когда-либо. Норвегия выскакивает в стратосферу при каждом новом исследовании благосостояния стран мира. Богатые становятся богаче. Люди или институты. Принцип тот же. По данным Oxfam International, общественной организации, которая борется с нищетой, восьмидесяти пяти богатейшим людям мира принадлежит состояние, равное состоянию всей нижней половины населения нашей планеты. Другими словами, 85 богатейших людей имеют столько же, сколько 3,5 миллиарда беднейших! Самые богатые страны становятся богаче, а самые богатые люди – и того больше. Французский ученый – недавно вспыхнувшая суперзвезда экономики – Томас Пикетти принял участие в обсуждении этой проблемы. В своей широко превозносимой и широко критикуемой книге «Капитал в XXI веке»[3] он указывает на склонность к концентрации капитала в руках маленькой группы людей. То прогрессирующее выравнивание уровня жизни, которое наблюдалось в западном мире с 1930-х гг. до послевоенного периода, было скорее исключением. Анализ Пикетти заслуживает рассмотрения. Но вместе с тем капитализм – а за ним и его напарник демократия – в это же время, как два буйных персонажа компьютерных игр, прорывались во всевозможные уголки мира, вытаскивая большее в абсолютном выражении число людей из абсолютной бедности и свергая больше тоталитарных режимов, чем когда-либо раньше. Нет. Сейчас все не так, как раньше. Мы так сильно поменялись за столь короткий срок. Многие из нас по-прежнему живут с вчерашним представлением о мире – или с тем представлением, которое получили в школьные годы. Мы не можем – а в некоторых случаях и не хотим – увидеть то, что все вместе создали. Но можем поверить данным благословенного профессора Рослинга и его коллег, касающимся мирового уровня здоровья населения. Они выиграют в борьбе за наше мировоззрение. Не сегодня, так завтра. Забавно, знание – как упрямый вирус герпеса. Стоит его получить, и будет уже крайне трудно от него избавиться. И еще оно любит распространяться. Нам всем на благо. Прекрасные скандинавские супермодели В самом начале, в вагоне первого класса нашего несущегося в будущее экспресса, расположились Скандинавские страны с их столицами – Стокгольмом, Хельсинки, Копенгагеном, Осло и Рейкьявиком. Пять супермоделей. Несколько лет назад The Economist – издание не из числа тех, что публикуют льстивые статьи, – назвал Скандинавский регион «Следующей супермоделью». При описании Скандинавских стран подчеркивалось, что эти маленькие государства у полярного круга умудряются на протяжении долгого времени сочетать экономический рост с относительно равномерным распределением доходов. Эти пять стран с общей численностью населения примерно 26 миллионов человек в совокупности представляют собой десятую из крупнейших экономик мира. Пять полулегких боксеров наносят вместе удар тяжеловеса. The Economist отметил, что все пять Скандинавских стран создали щедрую, успешно функционирующую модель благосостояния и при этом сумели основать крепкие компании, способные потягаться с заграничными конкурентами. В Global Creativity Index («Глобальный рейтинг креативности») Швеция сейчас занимает место самой креативной страны мира, и остальные скандинавские государства также находятся на высоких позициях. Скандинавы – мировые лидеры по умению вести конкурентную борьбу и придумывать новинки. Для полноты картины нужно еще добавить к этому равенство, высокую продолжительность жизни и широко известное датское и финское счастье. Скандинавские страны, по отдельности и вместе, смогли оквадратить круг: мы сочетаем безопасность и сплоченность общества с экономическим ростом. Это иногда считается оксюмороном. Квадратура круга. Скандинавским странам удается объединять все то, что острейшие умы считали несовместимым. Большую продолжительность жизни. Высокий уровень благополучия. Крепкий бизнес. Сильный государственный сектор. Равенство и высокую рождаемость. Скандинавские супермодели оказываются на вершине практически любого международного рейтинга по социальным или экономическим факторам. Есть в Скандинавских странах еще кое-что, что служит гарантией нашего успеха. Возможность доверять друг другу. Профессор истории Ларс Трегорд часто указывал на это как на важную составляющую – в том числе в своем авторитетном эссе «Скандинавский путь» (The Nordic Way). Доверие к политикам. И своим общественным институтам. Наивно, возможно, – но эффективно. Развитие обеспечивается тем, что люди заключают между собой соглашения – договариваются о новых сделках, работе или романтических отношениях. Принцип тот же. И доверие друг к другу здесь абсолютно необходимо. Доверие делает нас активнее и поощряет к сотрудничеству. Стоимость транзакции снижается, как сказал бы экономист. Доверие также наделяет политические институты властью, так как способствует повышению их эффективности. Скандинавские государства отличаются от многих стран и регионов высокой степенью доверия друг к другу и местным институтам. Пять стран, которые вкупе вмещают лишь несколько тысячных долей населения мира, обосновались в вагоне первого класса. Мы полны надежд. Подобралась хорошая компания. В экспресс поместились все. Больше семи миллиардов. Даже те немногие, кто не хочет ехать с нами. Из вагона аятолл слышатся нестройные возгласы протеста и порой разносится престранная фетва. Но поезд уже отошел от станции. Все на борту. Да начнется веселье. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь