МАТЕРИК В шестом часу вечера Костик решил сворачивать представление. Набежавшие после обеда тучи, а за ними и мелкий дождик, распугали и тех немногочисленных туристов, что гуляли по площади. Толку же от деловито снующих под зонтами парижан было мало. Единственно чем они готовы были поделиться это улыбками. Но на них, увы, еды не купишь. Укрывшись под навесом кафе, Медведев считал дневную выручку. В месте с мелочью выходило тридцать пять франков. Тут было от чего приуныть. Ладно, на кофе с бутербродом хватит, ну а как насчет всего остального. Гостиница — исключено. Может пойти к Жилю, тоже исключено, у него места нет, к тому же Костик задолжал ему двести франков. Нет конечно Жиль ни чего не скажет, но самому не удобно, ведь обещал отдать еще на прошлой неделе. Что за дни пошли, заработки грошовые — но сегодня это рекорд! Видать наступила черная полоса. А ведь как хорошо начинался месяц. Неприкосновенного запаса было восемьсот франков, да и каждый день выступления приносил не меньше трехсот. Костик жил в номере с широкоформатным телевизором и королевским джакузи. У него даже останавливались свои цирковые ребята из Воронежа. Они вместе гуляли по Парижу, смотрели достопримечательности, а по вечерам зажигали в клубе «Тюльпан». Тогда же Костик и познакомился на площади с Вероникой. Хорошая девушка и секс у них был замечательный. Но через неделю ненавязчивого общения, она вдруг пропала, не оставив даже записки. А где-то дня через четыре, вместе с Парижской погодой, дела у Медведева стали портится. Воронежские ребята на память о столице Франции и Костике, прихватили с собой неприкосновенный запас — восемьсот франков. Тут еще подмоченные дождями туристы начали скряжничать и привередничать. Экономя средства, Медведев перебрался в мотель с душем в конце коридора и комнатушкой с тонкой перегородкой, за которой денно и нощно скандалила семья выходцев из Алжира. Окно он так же делил с соседями, половина здесь — половина там. Петли были утоплены в стену так, что фрамугу окна можно было открыть, градусов на сорок пять не больше. Костик возвращался в мотель поздно вечером, накрывал голову подушкой, что бы ни слушать склоки и спал до утра. Вставал он часов в пять, пока еще не образовывалась очередь в душевую, спокойно мылся и снова ложился часов до восьми. После чего собирался на работу. Так продолжалось, пока Медведев не познакомился с Жилем. Тот водил экскурсии по старым улочкам Парижа. Жиль предложил Костику перебраться к него. Большая квартира в районе Дефанс представляла из себя — наполовину склад обуви (последствия неудачной предпринимательской деятельности Жиля), наполовину коммуну, в которой обитали автостопщики со всех уголков света. В кухне над обеденным столом висела карта, на которой отмечались маршруты тех или иных путешественников. Костик с легкостью вписался в коллектив. Его даже подбивали сорваться с места и махнуть в Непал к ламам и просветлению. Но в свое время изрядно напутешествовавшийся Медведев, вежливо отклонил предложение. Париж был последним пунктом его назначения. Здесь Костик хотел обосноваться на всю оставшуюся жизнь. Накопить денег на квартирку. Затем обзавестись женой, а там глядишь, и детишки пойдут. Правда, эти мечты с каждым новым днем, прожитым в Париже, становились все более призрачными и эфемерными. Особенно после неудачного похода на ипподром. Медведев просадил на скачках и свои деньги и те что занял у Жиля. И вот Костик дошел до того, что не знал, где устроится сегодня на ночлег. «На улице спать? Погода уже не та, холодно, дождь. К тому же воронежцы вместе с деньгами умыкнули и его палатку. Хорошие люди — чтобы их жаба жадности задавила! Остается одно — подаваться в ночлежку. Где она только находится? Или все-таки к Жилю? Нет, уж больно не удобно, да и автостопщиков сейчас больше десяти человек, куда там еще я. Потом, когда денег заработаю, приду и все отдам, даже больше с процентами». Костик, докурив сигарету и потушив ее в пепельнице, отсчитал деньги за выпитый кофе и положил их на столик рядом с блюдечком. Теперь надо было забрать рюкзак и сумку с вещами. Они находились в подсобке книжного магазина, хозяйка которого симпатизировала Медведеву. Дальние предки Мадлен были выходцами с Урала. И она считала своим догом хоть как-то помочь земляку. Мадлен разговаривала с Костиком на смеси русского с французским, живо интересовалась, что сейчас происходит в России, (отсутствовавший на родине более трех лет Медведев в основном пересказывал содержание телевизионных новостей, да сплетни циркачей), радовалась происходящим в стране переменам и всякий раз обещалась непременно съездить в Москву. В магазинчике сегодня был всего один покупатель. Его Костик тоже хорошо знал. Гийом, жил через дорогу напротив и заходил в книжный всякий раз как выходил из дома. Сегодня он тоже раскланялся с Медведевым. — Вы еще не читали новую книгу Барди? — Нет, не успел, — все, на что в действительности хватало Костика это последние страницы газет. — И ни в коем случае не читайте, это сплошная порнография! — Спасибо что предупредили, — поблагодарил Гийома Костик и пошел дальше. Мадлен в дальнем углу магазина переоформляла стеллаж с книгами. — Константин, вы сегодня рано, — улыбнулась она. — Погода испортилась, — Медведев подал хозяйке магазина толстый фолиант в кожаном с золотыми прожилками переплете. — Да, действительно, — Мадлен посмотрела сквозь стекло витрины на улицу, — а в России уже, наверное, выпал снег? — Нет, по прогнозу передавали в Москве плюс восемь, — Медведев врал — плюс восемь было в Сочах, а в Москве уже неделю погода крутилась возле нуля, с вытекающей из этого гололедицей и мокрым снегом. Зачем Костик это сделал — наверное, чтобы сгладить контраст между столицами. — Это еще ничего, — Мадлен поправила подвернувшийся воротник вязаной кофты. — Может мне сейчас поехать, как вы считаете Константин? — Да конечно, — согласился Медведев, но тут же заметил. — А на кого вы оставите магазин? — Ах, эта работа, — Мадлен положила толстый том энциклопедии на прилавок. — Я целый день среди книг, ни чего и не вижу. Но весной обязательно все брошу, а может даже, продам магазин и пущусь в большое путешествие по России на поезде из Владивостока в Москву. — Еще можно на корабле вдоль по Волге, тоже очень красиво, — Костик советовал этот маршрут, наверное, раз в тридцатый. В таком ключе они проговорили минут двадцать, пока Мадлен не отвлек новый покупатель, зашедший в магазин. И вот этот момент, так долго оттягиваемый Медведевым, настал — он должен был взвалить на спину рюкзак и отправиться в ночь и неизвестность. Медленно, стараясь не задеть рюкзаком ни одну книгу Костик пробирался к выходу. — Константин, вы завтра как обычно? — Мадлен выглянула из-за кассы, чтобы попрощаться. — Да, надеюсь, — сегодняшним вечером Костик ни в чем не был уверен до конца. «Найду ли я эту ночлежку? А если нет? Спать под мостом — увольте! В крайнем случае, ночь на вокзале перекантуюсь». Открывая входную дверь, он кивнул напоследок Гийому. Тот помахал Медведеву вслед очередной книгой, взятой с полки бестселлеров. На счастье Костика, погода решила смилостивиться над ним. Моросящий дождик прекратился, и даже как будто потеплело на пару градусов. Улицы наполнились белым туманом, от чего силуэты зданий и проезжающих машин смягчились. Прислонившись рюкзаком к стене, Медведев вдохнул полной грудью. Не смотря ни на что, Париж ему по-прежнему нравился. «И наплевать, что денег нет. Ни завтра, так после завтра, но они обязательно появятся!». Ноздри дразнил аромат свежего хлеба, манивший заглянуть в булочную на углу площади. Костик пересчитал оставшийся капитал. — Надо оставить пару тройку франков на камеру хранения, — он убрал в карман несколько монет. В булочной был всего один покупатель — пожилая дама в черном длинном пальто и розовых кроссовках. Она придирчиво выбирала, какой все-таки торт ей купить. В ожидании своей очереди, Медведев снял рюкзак со спины. — А в нем не слишком много крема? — дама показывала на торт с взбитыми розочками цвета ее кроссовок. — Что вы, — уверил ее высокий полный кондитер, — он идеально подойдет к любому столу. В нем много фруктов и от того он низкокалорийный. — Я даже не знаю, — дама была в нерешительности, — а чем он отличается от того? — и она показала на соседний торт. «О, это надолго!», Костик пока решил перекурить на улице. Встав на ступеньках сбоку от двери, чтобы не мешать входу-выходу, он достал сигареты с зажигалкой. Туман на площади становился все гуще и непроницаемее. «Скорее это похоже даже на Лондон», Медведев выпустил изо рта сигаретный дым тонкой струйкой. В пяти шагах от булочной прохожие становились похожими на бестелесных призраков, а машины на причудливых рыб плывущих косяками. Костик обернулся на витрину. Дама в кроссовках все так же неторопливо выбирала торт. «С кем она его будет есть?», Медведев стряхнул пепел в урну и представил себе картину, как дама в кроссовках сидит за столом, посреди торт с одной свечкой, напротив сидит похожая на нее, по-видимому сестра, а возле ножки стола крутится маленькая собачка, выпрашивая кусочек сладкого угощения. В молочной белизне тумана нарисовался очередной силуэт. Костику он показался смутно знакомым. Судя по очертаниям это, была девушка. Она цокала по асфальту каблуками черный высоких сапог, от тумана ее укрывал зеленый плащ, а сложенный зонт служил вместо трости. Только теперь, с двух метров Медведев узнал Веронику. — Привет, а я тебя как раз искала, — она поцеловала Костика в щеку. — Тебя и не узнаешь, поменяла прическу, цвет волос, — Медведев искренне улыбался, он был рад встречи с Вероникой. — Как ты там говоришь, не узнал, значит, стану богатой, — она с хитрецой заглянула Медведеву в глаза. — Я просто надела парик, не мокнуть же волосам. — А тебе и брюнеткой идет, — Медведев дотронулся пальцами до парика. — На настоящие похожи. — Какие планы на вечер? — Вероника застегнула до конца, разошедшуюся молнию на левом сапоге. — Много гулять и дышать свежим воздухом, — а что еще оставалось делать Костику, когда в карманах полный голяк. — Здорово, но может, сначала поедим, в каком-нибудь уютном ресторанчике? — она вынула изо рта Костика сигарету и сделала затяжку. — Целых три дня держалась, не курила, — Вероника вернула сигарету Медведеву. — Где ты столько времени пропадала? — Костик уводил разговор в сторону от своей денежной неурядицы. — Не поверишь, со мной приключилась целая история! — девушка взяла Медведева за руку. — Надеюсь хорошая? — попутно, краем глаза Костик наблюдал за булочной, в которую вошел молодой человек с мотоциклетным шлемом в руке. Он поцеловал в губы даму в кроссовках, взял упакованный кондитером торт, и вполне довольная парочка, обнимаясь, направилась к выходу. «Вот и гадай после этого, определяй, что за человек перед тобой. Молодец тетка не теряется, какого парня подцепила. Хотя возможно он связался с ней из-за денег», Медведев снова сделал скоропалительный вывод. — Похоже, ты меня совсем не слушаешь, — Вероника заметила, что Костик немного отвлекся. — Что ты, я впитываю каждое слово как губка, — Медведев сдул с плаща девушки капли дождя. — Тогда повтори, что я сказала. — Ты была в Мадриде, на корриде, — Костик и в правду не все запомнил, что ему говорила Вероника. — Нет, ну что ты все придуряешься, я ездила в музей Прадо. А с матадором Энрике я познакомилась в Барселоне. — И вы с ним заблудились на узких улочках города, — Костик обнял Веронику за плечи. — Опять не угадал, у нас сломалась машина, и мы целых пятнадцать километров до Барселоны добирались пешком, а еще мы попали на деревенскую свадьбу. Там было очень весело, шумно, херес лился рекой, все кругом пели, танцевали и я тоже, — она принялась щелкать пальцами как кастаньетами и притопывать каблуками, изображая фломенко. — Здорово у тебя получается, — наблюдая за ловкими движениями подруги, похвалил ее Медведев. — Правда? — Вероника запрокинула голову назад и нежно чмокнула Костика в губы. — Я тебя обожаю! А теперь в ресторан есть трюфеля, и пить шампанское! — У тебя губа не дура, только я сегодня такой ужин вряд ли потяну. В последние дни с деньгами совсем не густо, — наконец Костику хватило решительности сознаться в финансовой несостоятельности. — Зато у меня навалом! — Вероника показала новые золотые часики на руке. — Угощаю! Будем кутить! — Откуда у тебя деньги взялись? — ошарашенный Медведев растерянно хлопал ресницами. — Я продала сразу четыре картины, к тому же полтары тысячи мне прислали из дома. — Да ты настоящая богачка, — звонко заливисто засмеялся Костик. — Не боишься, ограбят? — А ты у меня на что. Одной левой всех победишь! — Вероника прижалась щекой к груди Медведева.