- Откуда… ты знаешь? - Просто знаю. Не знаю, как. Я перестала спрашивать у господа. Он перестал слушать. Мы уже привыкли, - она закатила глаза к небесам. Вдруг она посмотрела на меня, взгляд был пронзительным, как у ястреба. Она подняла очки на волосы. Я видела теперь, что она немного косоглазая. Один глаз странно пульсировал. - Тебе нужно избавиться от него. Пока он не навредил тебе. - Избавиться? - Тебе нужно его убить. Я рассмеялась. Нервно и испуганно. Голова не хотела воспринимать это. Мне нужны были дрова. Потому я была здесь. Нужен был костер. Разжечь костер, чтобы вызвать помощь, вернуться на «Зодиак» с Дексом. С Дексом и дурацкой пленкой, что он никак не найдет. Как удобно. Может, пленки и не было. Может, он помешает мне разжечь костер… - Ты знаешь, что можешь, - сказала она, язык вырвался из ее рта, как у любопытной змеи. Я оскалилась в ответ. - Я не могу убить Декса. И не хочу. Это смешно. То есть… я люблю его, - сказала я честно, понимая, что все вместе звучало странно. На лице Мэри отразилось сочувствие. - Знаю. Сан меня любил. И Джон, хоть и по-своему. Они убили меня. А Мэдди. Я любила ее. Не поверишь, но я любила. Но убила ее. - Ты? - Пришлось. Это было слишком. Я не справилась с ответственностью. Нужно было приглядывать за прокаженными. Жертвами. За собой. А они слишком сильно ее любили. Я утопила ее там, - она указала на бухточку на севере от туалета. Она сделала это так спокойно. Я не знала, можно ли ей верить. Но странная угроза была в ее глазах… это говорило о другом. Каждый раз ее левый глаз дергался, словно тикала бомба. - Когда Сан узнал, он привел всех ко мне. Я не думала, что они смогут. Бедняги ходили на гнилых ногах. Но они гнали меня по лесу, как гончие. Джон нагнал меня первым. Они сунули меня в гроб к телу Мэдди и столкнули в море. Там мы гнили вместе с крысами. Я лишилась дара речи. Онемела от страха и потрясения. Как она могла убить свою дочь? Я ощутила вину за свои поступки в прошлом, но это было другим. Это был не аборт, а беспомощный ребенок трех лет. Она утопила своего ребенка. Она заслужила смерть. Мэри знала, о чем я думаю. Ее глаз задергался сильнее. Руки нервно двигались, и движения становились все более быстрыми. Ее кожа начала облезать на пальцах, которые она терла друг о друга. Что-то близилось. И случилось. Она надавила так сильно, что ее указательный палец отвалился и упал на землю, как сломанная ветка. Только не снова. Я онемела от ужаса. Нужно уходить отсюда. Я хотела двигаться, отвести взгляд, но даже без веревок было сложно сбежать. Ее пальцы начали отлетать. Звук был таким, словно выстреливали пробки шампанского, пальцы падали с кровью на землю. Обломки тела. Она смотрела на меня пустыми потусторонними глазами. Она была из другого мира. Ее левый глаз задергался, словно что-то под ним толкало глаз. Со шлепком глаз вывалился из глазницы. Он повис на склизкой красной связке. В ее черепе что-то двигалось. Словно под ее кожей был мех. Голова маленькой крысы выглянула из ее пустой глазницы. Я завизжала и, несмотря на онемение от ужаса, я смогла сдвинуть себя с места. Я развернулась и помчалась в панике сквозь розовые кусты. Я почти убежала. Я была на половине пути, и ветки схватили меня. Я закричала и упала на землю. Я оглянулась на Мэри. Она сидела неподвижно на скамейке, крыса вылезла из ее глазницы и забралась на ее голову. Ветки кустов двигались ко мне. Они ожили и пытались обвиться вокруг моих ног и пояса. Вскоре я уже не видела Мэри, ветки закрыли обзор. Я пыталась развернуться и подняться, но не получалось. Ветки были все ближе, бросались на мои руки, терзая шипами. Я была оглушена, ощущала уколы всем телом. Одна из веток обвилась вокруг моего левого запястья и вонзила шипы. Потекла кровь. Я смотрела, как красные струйки стекают под рукав, капают на влажную траву, алые пятна на тусклых травинках. Я полезла в карман свободной рукой и вытащила зажигалку Декса. У меня было только такое оружие. Я попыталась зажечь ее, но в панике не удавалось. Я умру здесь. Меня убьет демонический куст розы. Я не верила в это. Большой палец задел колесико, и вырвался вспышкой огонь. Я с силой опустила большой палец и направила огонь на ветки. Ближайшая ветка потянулась к этой руке, обвилась вокруг запястья, прорезала в том же месте и пустила кровь. Рана была над смешным браслетом-резинкой, и кровь полилась на лиловый край. Я глубоко вдохнула и с силой потянула руки. От этого порезы стали длиннее, и меня быстро охватила боль, от которой можно было видеть звезды. Но огонь был близко к ветке, я удерживала его, пока листья не начали съеживаться, а ветка - дымиться и чернеть. А потом ветка вдруг отпустила мою окровавленную руку. Я проделала такое и с другой веткой, пока она не загорелась и не отпустила меня. Я отбивалась ногами, стараясь не оглядываться на Мэри, мерцающую за розами. Ветки отступили быстро в глубины кустов, как напуганные псы. Я встала на ноги, поскальзываясь на траве, и поспешила прочь от кустов, от сада. Я не думала, что умею так быстро бежать. Я ни разу не оглянулась. ГЛАВА 19 Декс снимал с «Супер 8», водя ей по пустому лагерю, когда я ворвалась туда. Я становилась слабее с каждым шагом, перед глазами появлялись точки, ноги ощущались как желе, едва держали мое тело. Я знала, что по лицу текут слезы, я могла лишь всхлипывать. Я пыталась держать руки так, чтобы запястья не истекали кровью, зажимала ладонями раны. Декс повернулся с камерой на меня. А потом выронил ее под ноги. Он раскрыл в ужасе рот при виде меня. - О, Перри, - выдохнул он, вскинув руки к лицу. Я пошатнулась и рухнула на его грудь. Он обхватил меня. Я дрожала, как осиновый лист, и он тоже. Я плакала несколько минут в его кофту, понимая, что пачкаю его кровью, но не могла выразить ни единую мысль или чувство, кроме страха, что выливался из всех щелей. Он отодвинул меня и странно посмотрел на мои запястья. - Что ты сделала? Я покачала головой. Это была не я. Я ничего не делала. Но получались лишь всхлипы. Он быстро усадил меня за стол и исчез в палатке. Он вернулся со своей футболкой, разорвал ее пополам и принялся терзать на длинные полоски ткани. Я плакала, но все же замедлила биение сердце и дыхание достаточно, чтобы пропали точки перед глазами, а шанс упасть в обморок стал ниже. - Зачем ты это сделала? - спросил он. Его голос был тихим, но обвинение звучало угрожающе. Как он мог подумать, что я сделала это? Он не понимал, что случилось? - Нет, - смогла выдавить я. - Это не я. Это были кусты. Кусты роз. Он зло покачал головой. Я звучала как псих. - Серьезно! - закричала я. - Это были кусты. Это была Мэри… - Нет никакой Мэри! - завопил он, вена пульсировала на его сморщенном лбу. Его ярость вызвала слезы на моем лице. - Декс, - начала я, чувствуя, как снова начинаю дрожать. От разочарования, от страха. - Ты сошла с ума, понимаешь? Ты потеряла разум, - сказал он, обхватив мою руку и крепко перевязывая запястье. В моей груди вспыхнул гнев, грозясь вылиться яростным потоком слов. - Я не сумасшедшая, - сказала я как можно тверже, глядя ему в глаза, прося его увидеть правду. - Мэри настоящая. Она была в саду, она… Он вскинул руку. - Я не хочу больше это слушать. Сейчас, Перри, ты ранишь и меня, и себя. Тебе теперь 23. Ты слишком взрослая для такого. Тебе нужно… просто остановиться. И подумать. Не знаю, крик о помощи это или что-то еще, но попытайся остановиться и подумай обо мне. Это не честно. Теперь уже рот раскрылся у меня. - Клянусь. Я не делала этого с собой, - голос дрожал от недоверия. Он крепче перевязал запястье и добавил несколько узелков. - Тебе нужна помощь, Перри. Больше помощи, чем я могу сейчас оказать. Ты не в порядке. Все. Слова полились, как рвота. - Ты, - оскалилась я. - Это тебе нужна помощь. Ты был в психушке! Так почему теперь ты мне указываешь? Он выглядел так, словно я ударила его бревном по лицу. Лицо утратило все краски, глаза накрыли тени испуга. Я попала по слабому месту. Мэри была права. - Откуда ты узнала? - с трудом выдохнул он. - Я бы рассказала, но ты назвал меня чокнутой. Забавно, ведь это я должна была все это время бояться. Так себя нагло вел, а сам был психом, - рявкнула я, надеясь, что слова навредят ему так же, как розы мне. Он стиснул зубы, но промолчал. Словно потерял дар речи. Хорошо. Ведь я не закончила. - О, бедная Перри, поищем ее, о, она же такая беда для своих родителей из-за своих заскоков и панических атак. Бедная маленькая Перри с ее психическими проблемами и видением всякого. Не будем думать о Дексе, настоящей проблеме. Да, он рассказывал о расстройстве, принимает таблетки, но это пустяки. Конечно, он зараза и странный, но его же никогда не запирали в больнице. О, нет, запирали. И, конечно, он не хотел говорить об этом бедной маленькой Перри. Как вообще его напарница посмела подумать, что она может быть наравне с ним или даже выше него! Я орала, стояла на ногах, выплевывала слова ему в лицо, и в них был яд. - Что это было? Почему тебя заперли? О, бывшая девушка погибла, когда пьяной села за руль. Да? Этого хватило, чтобы ты начал замыкаться в своей боли, жалеть себя, Деклан Форей, несчастный мученик, композитор жалости к себе. Или было что-то еще? Проблемы с папочкой? Папуля бросил тебя в детстве, и ты подумал, что этот случай особый, такой трагичный, но не заметил, что проблемы с семьей есть у всех. Теперь в 32 ты так и не познал любовь отца. Или, может, дело было в смерти матери. Да? А теперь у тебя будет ребенок, так что им пора делать для тебя комнату с мягкими стенами! Я зашла слишком далеко. Я это знала. Я задыхалась от силы своих слов, смотрела, как он мрачнеет, резко вдыхает. Сначала он нахмурился, словно я ударила его по лбу, но это продлилось долю секунды, а потом его глаза превратились в озера чистой ненависти. Он презирал меня. Был полон злости. Как и я. - Зараза, - процедил он. Он скатал в шар остатки ткани и бросил в лес. - Ты можешь и сама о себе позаботиться. Мне надоело.