Разумеется, он навестит родовое гнездо, тем более что от пожилой четы, присматривавшей за ним, он знал, что дом пребывает именно в том состоянии, в каком оставили его родители. Впрочем, перспектива оказаться в совершенном одиночестве в глухой провинции, где ему решительно нечем будет заняться, не казалась такой уж привлекательной, разве что он возьмется объезжать тех многочисленных лошадей, что оставил ему после смерти отец. «Можно наведаться в Лондон», – сказал он себе. И он начал прикидывать, кто из его прежних друзей будет рад возобновить знакомство. Разумеется, среди них были и те, кто вернулся из Индии и отзывался о нем в высшей степени положительно, поскольку знали, как высоко ценил его вице-король, но все-таки большинство из них были людьми уже весьма зрелого возраста. Среди его знакомых были и несколько членов кабинета министров и даже королевских чиновников, но после возвращения в родные пенаты Майкл едва ли осмелился бы побеспокоить их своими проблемами. Пароход, на котором он плыл, едва успел войти в Средиземное море, как Майкла стали одолевать мысли о том, что в Англии ему будет скучно и одиноко, поскольку он слишком долго пробыл за границей. Но потом он вспомнил о друзьях, коими обзавелся в Оксфорде, и решил, что уж они-то будут рады увидеть его вновь, пусть даже кое-кто из них женился за время его отсутствия, а другие разъехались по стране. При этом он спрашивал себя, как скоро сможет вернуться в Индию и вновь принять участие в Большой игре. Несколько русских погибли после того, как он раскрыл подлый заговор, задуманный ими против вице-короля. Другие сумели заручиться поддержкой местных жителей и убедить их напасть на англичан в то время, когда те, по их мнению, ожидали этого меньше всего. Погибшие более не представляли угрозы, но ведь были еще и другие, довольно многочисленные их соотечественники, в последний момент догадавшиеся, о чем знал и вице-король, кто предал их. И они наверняка захотят заставить его заплатить за все. Как и говорил ему маркиз Дафферин, теперь его взяли на заметку, а у русских, к несчастью, память была долгая. «Полагаю, я все-таки сумею найти чем заняться», – раз за разом пытался подбодрить себя Майкл. После того как отправились из Калькутты, он не выходил из каюты до тех пор, пока не миновали Суэцкий канал. В минувшем году произошло два знаковых события. Двое мужчин, возвращавшихся из Индии, пострадали в результате «несчастного случая», приключившегося с ними уже на корабле, на котором они плыли домой. Один из них глухой ночью по неизвестным причинам свалился за борт, а второго нашли мертвым в его кровати предположительно от передозировки наркотиков, хотя никаких следов снадобья обнаружить не удалось. Те, кто принимал участие в Большой игре, стали опасаться каждой тени и шороха. И вот теперь, поскольку с ним ничего подобного не произошло, Майкл счел, что может расслабиться. Тут в дверь его каюты постучали, и, после того как он крикнул: «Войдите!» – на пороге появился стюард. – Я подумал, сэр, – сказал он, – что вы пожелаете взглянуть на английские газеты. Они десятидневной давности, но это «Таймс» и «Морнинг пост». – Очень любезно с вашей стороны, Смит. Стюард пришелся ему по душе своей предупредительностью, и по приходе в Тилбери он намеревался одарить его щедрыми чаевыми. – Море спокойное, сэр, и вам не помешало бы выйти на солнышко, – посоветовал ему Смит. – Сейчас вы выглядите куда лучше, чем когда поднялись на борт. – Что ж, рад слышать, – отозвался Майкл. – Благодаря вам я действительно чувствую себя лучше. Ему пришлось выдумать предлог, чтобы не выходить из каюты, и он сослался на боли и бессонницу, причину которых лишь недавно установили его врачи. Стюард, казалось, искренне тревожился о нем. – Принести вам еще что-нибудь, сэр? – осведомился он. – Пока нет, благодарю вас. Стюард направился к двери. – Сегодня вечером будут танцы, – добавил он, – а на борт только что поднялись несколько очень симпатичных молодых леди. Быть может, вам захочется взглянуть на них, сэр. Майкл от души рассмеялся. – Не исключено. Во всяком случае, я подумаю об этом. – Это пойдет вам на пользу, сэр, к тому же нельзя сказать, чтобы в данный момент на борту наблюдался избыток молодых джентльменов. С этими словами она закрыл за собой дверь, а Майкл вновь рассмеялся. Он решил, что Смит, мужчина средних лет, отнесся к нему в некотором роде по-отечески и стремился сделать его пребывание на корабле как можно более приятным. Кроме того, он проявлял несомненный интерес к тому, чем занимался Майкл. Паспорт, которым его снабдили, был выписан на имя Мартина Морриса, каковое было единственным ключом к его личности. Именно вице-король настоял, чтобы он отправился в путь под вымышленным именем, и приказал выписать Майклу новый паспорт. «Да, они наверняка стремились сохранить мне жизнь, – подумал Майкл, – а Смит заботится, чтобы я не скучал». Он взял в руки номер «Морнинг пост». Поначалу, едва прибыв в Индию, он жадно прочитывал английские газеты, которые приходили с трехнедельным опозданием. Ему отчаянно хотелось знать, что происходит дома, сознавая, что он находится в стране, для которой навсегда останется чужаком. И вот теперь все было наоборот. Ныне его интересовали индийские газеты, читать которые он привык, поскольку они рассказывали о том, что было ему знакомо, и давали ощущение личной сопричастности, тогда как Англия представлялась далекой и забытой. Теперь он сам стал чужим для нее, окончательно оборвав все связи с тем, что было дорого ему с самого детства. Он пробежал глазами заголовки статей. Все они касались скандала в парламенте, разразившегося между премьер-министром и лидером оппозиции. Нашлась в газете и коротенькая заметка о королеве Виктории, и пространное описание какого-то приема в королевской гостиной, состоявшегося в Букингемском дворце, с перечнем имен дебютанток, присутствовавших на нем. Майкл перевернул страницу и напротив «Придворного циркуляра» заметил колонку с некрологами. Возглавлял ее герцог Грейнджмур. Майкл вот уже долгое время не вспоминал деда и даже не знал, жив тот или мертв. Но вот теперь он умер, и молодой человек медленно прочел некролог в газете. «…С глубоким прискорбием сообщаем о кончине четвертого герцога Грейнджмура, каковая произошла в поместье Грейнджмур-холл в Норфолке 30 апреля. В минувшем году его светлости исполнился восемьдесят один год, и на протяжении нескольких последних лет он страдал от тяжелого недуга. Его старший сын, граф Грейндж, умер пять лет тому, в 1880 году, оставив после себя четверых дочерей. Второй сын его светлости, лорд Генри Мур, погибший в железнодорожной катастрофе в минувшем году, был женат дважды, но не оставил наследников. Его третий сын, лорд Чарльз Мур, скончался три года тому, в 1882 году. Таким образом, наследником герцогского титула становится единственный сын лорда Чарльза, майор Майкл Мур, который в настоящее время служит в Индии. Поверенные поместья Грейнджмур прилагают все усилия к тому, чтобы снестись с ним». Затем следовало длинное описание прошлой жизни герцога и предков его и герцогини. Майкл перечел объявление во второй раз. Но даже теперь он с трудом мог поверить, что все это произошло на самом деле. Возможно ли это после того, как его отца изгнали из дома и из семьи? И то, что он, никогда в жизни даже не разговаривавший со своим дедом, теперь должен занять его место в качестве пятого герцога Грейнджмура? Невероятно, но именно это было написано черным по белому. Он долго сидел с газетой в руках, словно не мог поверить в то, что все это не сон, а самая настоящая явь. Должно быть, то, что он только что прочел, – лишь игра его воображения. А потом перед его внутренним взором вдруг всплыла Фелицата, сообщившая ему о том, что собирается выйти замуж за Саймона Харрингтона, потому что тот должен был унаследовать титул герцога.