Наутро после бегства из отеля я проснулась с затуманенным взглядом и изможденная от звуков дребезжащего в сумочке телефона. Когда я наконец добралась до дома, было далеко за полночь, и, несмотря на все, что случилось, я вырубилась почти мгновенно. Беглый взгляд на часы сообщил о том, что я проспала. Я вытащила телефон из сумки только тогда, когда он перестал трезвонить. Двенадцать пропущенных вызовов. Мне даже не пришлось смотреть на определитель номера. Только у одного человека была причина названивать такое количество раз. Меня поражало, что Себастьян был таким настойчивым. Я-то решила, что поскольку игра закончена, он признает поражение и воспользуется возможностью исчезнуть по-тихому, но по какой-то причине он упорно продолжал бороться. Ночного сна было недостаточно, чтобы умерить мой гнев. Я ненавижу, когда мне врут. Крошечная часть меня думала, что, пожалуй, я погорячилась и должна была дать ему шанс объясниться, но в моей голове постоянно маячили ошибки прошлого. Раньше я тоже встречала предупредительные знаки, но закрывала на них глаза. Больше я не попаду в эту ловушку. Я даже не успела добраться до душа, как телефон снова начал трезвонить. Переведя в беззвучный режим, запихнула его в свою сумочку. Я посчитала, раз уж так долго его игнорировала, то Себастьян, в конце концов, поймет намек. Но я ошиблась. Пока выбегала из дома, чувствовала, как телефон вибрировал у меня под боком. И завибрировал еще раз, три минуты спустя, в такси. Двенадцать звонков превратились в двадцать. Это стало пределом того, что я могла вынести. — Что? — грубо ответила я. — София, слава богу. Я звоню все утро. — Правда? Я и не заметила. — Я не знал, что еще делать. Какого черта с тобой произошло? Почему ты сбежала? — он казался запыхавшимся, и в голосе улавливался чуть заметный надлом, который я никогда прежде не слышала. — Какая тебе разница? Ты получил, что хотел. И судя по эсэмэс, ты больше во мне не нуждаешься. — Эсэмэс... О господи. Почему ты копалась в моем телефоне? — Я не копалась. Я встала попить, и он заверещал у меня за спиной. К несчастью для тебя, да? Тебе практически удалось выйти сухим из воды. — Послушай, это не то, что ты думаешь... — Брось. Слушай, Себастьян, все это было ошибкой. Я с самого начала должна была довериться своей интуиции. Прекрати мне названивать. Это мой рабочий номер, и я не могу позволить тебе занимать линию весь день. — Это была ложь, но правдоподобная. — Пожалуйста, если ты просто разрешишь мне прийти к тебе и дашь пять минут, я смогу все объяснить. — Если бы меня можно было провести, я бы сказала, что он казался отчаявшимся. Этого было практически достаточно. Даже через трубку я чувствовала, что меня тянет к нему подобно силе притяжения. Желание увидеть его снова было почти подавляющим. Но я закрыла глаза и собралась с духом. — Ты снова будешь кормить меня льстивыми речами? Нет, спасибо. Я больше не собираюсь слушать твою ложь. Передавай ей привет от меня. — Но, София... — Прощай, — я нажала на кнопку сброса вызова намного сильнее, чем это было необходимо. В какой-то степени я надеялась, что он перезвонит, но телефон молчал. Мне нужно было радоваться или, по крайней мере, чувствовать облегчение, но вместо этого я обнаружила, что сомневаюсь в правильности своего решения. Это не имело никакого смысла. Я едва знала Себастьяна. Я должна была отпустить его на все четыре стороны. Но как бы ни старалась, я не могла игнорировать странное чувство потери, которое осело в моем желудке, словно талая лужица. Когда такси подъехало к офису, я постаралась успокоиться. Сегодня я не могла допустить сбить себя с толку. Я знала, что после выходного дня мой почтовый ящик будет переполнен, и мне понадобится как минимум час, чтобы все рассортировать. Остальная часть утра прошла в тумане встреч, телефонных звонков и писем. Погрузившись в работу, я постепенно отодвинула Себастьяна на задворки сознания. Он все еще был там, как крошечная заноза, но мне удалось абстрагироваться от него и сосредоточиться на текущих задачах. Это был один из тех дней, которому, кажется, никогда не будет конца. Звонки сменялись один за другим, как и партнеры, стремящиеся разыскать информацию, или клиенты, нуждающиеся в подготовленных документах. Мой обычный трудовой день вышел из-под контроля, поскольку я как безумная пыталась жонглировать новыми исковыми заявлениями, которые пребывали ко мне быстрее, чем я могла с ними управиться. Было суматошно, но должна признать, есть определенный кайф, когда ты находишься под таким обстрелом. Чем сильнее давление, тем больше я наслаждаюсь своей работой. Обдумывать столько задач сразу — это искусство, и я в этом искусстве преуспеваю. К тому времени как суматоха улеглась, пробило десять часов. Так или иначе, я закончила все, что необходимо было сделать. Мой желудок заурчал, как только я вышла на улицу, напомнив, сколько времени прошло с последнего приема пищи. На такие тривиальные вещи как ужин просто не было времени. После с жадностью проглоченной тайской лапши из соседнего ресторана я уселась в такси и направилась домой. Поскольку дневной адреналин начал сходить на нет, я поняла, насколько была измотана. Мой беспокойный ночной сон и двенадцатичасовой рабочий день определенно сказались, и у меня до сих пор побаливало в некоторых местах от игр Себастьяна. Себастьян. Он больше не позвонил. Не знаю, была ли я рада или расстроена этим фактом. Осознавая, какое влияние он на меня оказывал, наверное, это было к лучшему. Кто знал, какую еще ложь он мог сочинить, если бы ему предоставили шанс. Так что я могла выбросить его из головы и сосредоточиться на важных вещах. Однако когда машина остановилась возле моего дома, этот план отправился к чертям собачьим. У подъезда стоял мужчина, как всегда выглядящий так, что захватывало дух. Я выругалась себе под нос. Он не мог выбрать худшее время. При разговоре с ним мои гормоны ставят меня в довольно затруднительное положение, если не добавлять к данному уравнению усталость. Но теперь уже не было возможности отделаться от него. — София, — произнес он, когда я ступила на тротуар. Его привычный облик безмятежной уверенности исчез, уступив место чему-то темному и более напряженному. — Что ты здесь делаешь, Себастьян? В половину одиннадцатого вечера. — Ты попросила не звонить, и я не хотел расстраивать тебя еще больше. — Поэтому ты просто ждал, когда я вернусь домой? Он кивнул. — Как долго ты здесь стоишь? Он пожал плечами. — Не знаю. Несколько часов. Не важно. Я хотел поговорить с тобой. Это был необычайно трогательный жест. Но моя решимость была непоколебима. — Ну а я не хочу говорить с тобой. Я сделала шаг в сторону своей двери, но он проскользнул передо мной, преграждая путь. — Пять минут, София. Это все, о чем я прошу. Выслушай меня, и если ты мне не поверишь, я оставлю тебя в покое навсегда. Я по прошлому опыту знала, каким настойчивым он был. Он не сдавался до тех пор, пока я не делала так, как он хотел. Я вздохнула: — Отлично. Выкладывай. Себастьян кивнул: — Спасибо. Послушай, мне жаль, что ты это увидела, и я прекрасно понимаю, почему ты так отреагировала. Но клянусь, что не врал. Я вздернула брови и махнула рукой, призывая его продолжать. — Эта фотография, она была от Ханны. — Я начала возражать, но он меня перебил: — Я порвал с ней, как я тебе и говорил. Клянусь. Я передал ее кое-кому другому в компании, чтобы избежать любого профессионального конфликта. Я даже заблокировал ее старый номер телефона. Я сделал все, что в моих силах, чтобы порвать с ней. Я фыркнула. — И поэтому она отомстила тебе, прислав свои эротические фотографии? Он облизал губы, прежде чем ответить: — Она не очень обрадовалась новостям. Честно говоря, мне пришло не одно такое сообщение за последние несколько недель. Судя по тому, что она в них писала, она думает, что сможет вернуть меня, но, клянусь тебе, этого не произойдет. Я уставилась на него, не зная, что и думать. Чушь какая-то. Я видела, как она смотрела на него. И на меня, если на то пошло. Но лучшая ложь всегда основана на правде. — А что насчет девушки на заставке твоего телефона? — спросила я. Он замер. На мгновение его лицо исказилось от боли, но она исчезла почти сразу же, как появилась. Я, несомненно, задела его за живое. — Я не понял, что ты видела это, — он слегка покачал головой. — Она моя бывшая девушка. Я бы предпочел не вдаваться в подробности, но клянусь, она в прошлом. Фото – это просто кое-что на память о ней. Значит, он не всегда был бескомпромиссным игроком, как сейчас. Кто-то однажды сумел пройти через эти стены. Интересно. Я тщательно взвесила его оправдание. Оно казалось честным, но это не служило гарантией. Меня обманывали в прошлом, мне лгали мужчины с искренними глазами и сладкоголосыми речами. — Не думаю, что верю тебе. Он начал нервно ходить взад и вперед. — Зачем мне врать? Думаешь, мне так отчаянно необходимо обманывать девушек, чтобы затащить их в постель? Ты думаешь, я стою на крыльце несколько часов подряд на всякий случай, вдруг мне что-нибудь обломится? Себастьян был прав. Если он пытался меня обмануть, то прилагал к этому чрезмерно много усилий. — Я не знаю, что еще думать, — я закрыла глаза и покачала головой. — Почему я? То есть, к чему все эти усилия? Ты же сам признался, что не обделен женским вниманием. Черт, если то, что ты говоришь – правда, Ханна выполнила бы любую твою прихоть. Он тяжело выдохнул. — Я не знаю. В тебе что-то есть, София. Не могу это объяснить, но в тот момент, когда я увидел тебя на нашей вечеринке, то знал, что ты должна стать моей. И после прошлой ночи… — он замолк, как будто собираясь с мыслями. — Твой вкус, твой запах, ощущение твоего тела подо мной; я не готов от этого отказаться. Внезапно стало трудно глотать. Несмотря на весь мой эмоциональный сумбур, ему в очередной раз удалось что-то во мне переключить. Клянусь, я чувствовала, как атмосфера между нами трещала от накала страстей. — Я просто не зна… — начала я, но слова замерли на кончике языка, когда он парой больших шагов сократил расстояние между нами и схватил меня за руки. Когда его и моя грудь оказались в нескольких дюймах друг от друга, эта близость в очередной раз напомнила мне о том, каким он был большим. Его крупное тело затмевало мое миниатюрное тельце своим мощным магнетизмом, который овевал меня словно теплый ветерок.