Тень поднялась. И шагнула ко мне. Не заорала я исключительно нечеловеческим усилием воли. А после пришло понимание, что это человек. Девушка. Обыкновенная девушка. Только шла она как-то странно, покачиваясь. Пьяная, что ли? – Эй, – окликнула я её. – Вы в порядке? Девушка остановилась. От нее пахло и как-то… неприятно, резко. – Постойте… – я успела её подхватить, и незнакомая девица повисла на мне. В темноте её лицо казалось белым, а одежда – черной, будто… будто грязной. Её губы растянулись в улыбке. – Кто-нибудь! – заорала я во всю мощь легких. – Помогите! Кто-нибудь… здесь человеку плохо. А девушка вдруг с неожиданною силой забилась в моих руках, визжа и завывая, как безумная. Я и отпустила. Хлопнула дверь… и тени метнулись, безмолвные, черные, выросли за моей спиной. Девушка же захрипела. И затихла. Вот жопой чую, что неспроста. Раздался грохот шагов. А передо мной возникли два молодца, которые пусть не из ларца, одинаковы с лица, но в целом впечатляют. Легионеры. Лиц у них вообще не видно, один лишь доспех, черный, местами гладкий, местами рунами исписанный. И главное, встали так, что ничего не видать. А стоило мне попытаться обойти, как еще один возник и поглядел, вот клянусь, с укоризной. – Я не собираюсь никуда убегать, – проворчала я. Вот спрашиваете, где они были, когда эта девица тут то ли помирала, то ли представление устраивала? И еще раньше. – У вас там, между прочим, в саду тень шмыгает. И призраки являются. Призраки ладно, там хоть что полезное узнать можно, но ведь тень-то шмыгает! Легионер покачал головой и повернулся-таки к саду, который ныне виделся единою монолитною громадиной. Тут одновременно появились люди, которые несли железные штуковины со светящимися камнями в навершии, и луна стыдливо выглянула из-за туч. Света стало много, и я закрыла глаза. А потому пропустила что-то важное. И сюрпризом сомнительной приятности стал крик: – Убили! Глава 27 Где Повелитель Тьмы узнает о конкуренте, а репутация демоницы портится «И сказала тогда ведьма: «Вот зелье заклятое. Возьми его и напои свою мачеху, тогда-то, как взойдет солнце, обратится она в лебедь белую. И улетит на веки вечные, позабудет и имя свое, и достоинство» Взяла Элиза ведьмино зелье и улыбнулась, ответивши: «Спасибо, бабушка-ведьма. Вовек не забуду твоей доброты». А после вернулась во дворец отцовский да отправилась на кухню, где готовили особое королевское блюдо» «Сказка о ведьминой внучке и мудрой королеве, сумевшей обернуть подлое заклятье» Ричард точно почувствовал момент, когда демоница ушла. Она сперва встала. Потом отступила куда-то за спину Ричарда, которому пришлось успокаивать степнячку, а та все не успокаивалась, цеплялась за руки и повторяла, что все умрут. Вот это несказанно злило. Умрут. Не умрут. Истерить-то зачем? И главное, отделаться от девицы не получалось. Остальные тоже помогать не спешили, стояли, сидели, глядели и слушали превнимательно. Тоже забаву себе нашли, чтоб их… Наконец степнячка вздохнула. Посмотрела куда-то за спину Ричарда и убрала руки. – И-извините, – сказала она и призналась зачем-то. – Вообще-то я лошадей боюсь. – Чего их бояться? – удивилась ладхемка и, поднявшись с места, подошла, чтобы протянуть изящный флакон. – Нюхательных солей не желаете ли? – З-зачем? – Маменька учила, что, если кого очень охота становится по голове хряснуть, надобно солей понюхать. Они так смердят, что желание пропадет сразу. Ну и при обмороке полезны. Степнячка флакон понюхала. Соли и вправду смердели, она и скривилась. – Я не собираюсь в обморок падать. – Вот и хорошо, – Ричард подумал, что если поискать, то демоницу найдет. Далеко она вряд ли ушла. – Если вы чувствуете себя… – Мне надо поговорить с вами, – перед ним встала Мудрослава Виросская, пусть слегка бледноватая, но преисполненная решимости. – Это очень и очень важно! – И подождать не может? – с тоской уточнил Ричард. – Нет. – Тогда… – Я возьму свою сестру. – Сестру? – Двоюродную. Но она мне как родная, – Мудрослава подхватила под руку рыжеволосую девицу, которая слабо пискнула, но сжалась под строгим взглядом. – Идемте. И это действительно очень и очень важно. Важно. Пусть так. Но до чего же не хотелось… отправить их всех по домам? Сказать, что жениться передумал? Что молод он слишком? Что осознал свою неготовность к шагу столь ответственному? Что… что-нибудь еще? И дары послать. С послами. Побогаче. – Дело в том, – смущаться и притворяться слабой Мудрослава Виросская не стала. Она опустилась на стул и поморщилась. – Слабость какая… это нормально? Хотя, не важно. Так вот, дело в том, что мы… точнее я, получается… в свите приехал чернокнижник. – Уверены? – Нет, – она покачала головой. – Мой брат… государь Вироссы подозревал этого человека в богопротивных умениях. А еще в том, что он травит моего брата дурманом. И не только его, но и весь двор. – Это вряд ли. – Почему? – возмутилась рыжая. – Потому что очень уж много дурмана понадобится. Да и зелье это само по себе изготовить непросто, не говоря уже о том, что длительный прием его имеет обыкновение влиять на разум. Люди попросту сходят с ума. А массовое помешательство всяко не осталось бы незаметным. – Тогда… как? – На чем была основана его уверенность? – новость была неприятной, но не сказать, чтобы Ричарт обеспокоился. – Он… встретил одну ведьму… – Бабушку, – встряла рыжая. И эти двое обменялись быстрыми взглядами. – Мою. Твою… тьфу, троюродную. Моей матушки сестрицу дальнюю, а она уже… – Короче, – обрезал Ричард, не слишком желая вникать в хитросплетения родословной виросского государя.