– А еще скажи, что ему брови сбрить надо. И волосы тоже. Теттенике отчего-то представила брата. Напудренного, со сбритыми бровями и волосами, которые убрали под парик. И так ей смешно стало, что она не удержалась и хихикнула. И не только она. – Ничего то вы, – проворчала Ариция, – в красоте не понимаете… Рассмеялись уже все. А потом подали сладости. И служанки скользили, что тени, спеша убраться подальше. Пускай. Больше Теттенике не боялась. Ни будущего, ни прошлого. Разве что лошадей. И то самую малость. Свет мой зеркальце, скажи… То есть, молчи, пожалуйста, потому как и без того тошно. Впрочем, зеркало молчало. И вообще притворялось самым обыкновенным зеркалом. Светозарный два раза обошел, даже пальцем в раму потыкал, но зеркало к этакой вопиющей вольности отнеслось равнодушно. Оно даже, словно издеваясь, отразило серьезную физию Светозарного. Подробненько так. И волосы его светлые ежиком, и подбородок, выдвинутый вперед пререшительно. И даже благородную горбинку носа. Потом также отразило и Ричарда. Впрочем, он показался будто размытым и… жалким, что ли? – Я тебя поймала! – сказала я и сама ткнула пальцем, правда, не в раму, но в стекло. И то вдруг поддалось, пошло мелкою рябью, размывая отражение. А внутри зеркала заклубилась тьма. – Твою ж… – тихо, сквозь зубы, произнес Ксандр. А я кивнула. Его ж… и всех нас. Зеркало же, словно спохватившись, снова притворилось обыкновенным. Только теперь ему никто не верил. – Вы знаете, что это такое? – поинтересовалась я у Лассара, который за нашими действиями следил этак, преснисходительно. – Нет. Жаль. А ведь я надеялась. – Но догадываюсь, – добавил Командор. – Когда-то… незадолго до катастрофы, уже когда мир стал рассыпаться на части, один из видных ученых предложил новый артефакт. Мгновенной связи а, возможно, и переноса. – Переноса чего? – Ричард заглянул за зеркало. Это он зря. Я тоже смотрела. Ничего там нет. Рама только, точнее задник её, резной и серебром украшенный. – В идеале – любого живого существа. Но, если опыты со связью удавались, то с переносом все было сложнее. Лассар к зеркалу подходить не стал, но огляделся этак, с любопытством. – Сам я не видел. Слышал лишь, что дело в энергии. Не хватало её… – Как это вообще… – Светозарный опять заглянул в зеркало и отпрянул, когда навстречу из него плеснула тьма. И зеркальная гладь вспучилась темным пузырем. – Ну… из того, что я слышал, а слышал я, скажем так, немного и то краем уха… я все-таки не ученый, поэтому уж извините… там что-то было связано с межмирьем. Они предположили, что миры разделены или, скорее уж, если так, объединены пространством, которое и можно использовать. Якобы в нем и время иное, и все-то иное. Зеркала были избраны из-за своей способности отражать. А дальше как обычно. Демон, ритуалы и все такое. Я тихонько поскребла рог. Похоже, я становлюсь краше не по дням, а по часам. Правда, лишь с точки зрения демона. – Первые зеркала были представлены Совету. Направление сочли перспективным… – А… – я почесала второй рог уже без стеснения. – А оно не может быть связано? – Что и с чем? – Ну… эта великая жертва… ведь для чего-то её собирались принести. И вызвать демона. Очень сильного демона. Так вот, вряд ли он мог бы решить все проблемы разом. Все-таки… вы уж извините, но насколько я поняла, демоны… они как бы это выразиться… существа довольно прямолинейные. Армию там побить, сотворить чего. А вот если… если они… ну не демоны, а маги, конечно, собирались сделать… скажем… ну, сеть переходов. По всей Империи. Чтобы появляться там, где случилась беда. Раз и на месте, и великой магией моря усмирять, демонов покорять и все такое? Я обвела собравшихся взглядом. – Что? Я что-то не то сказала? Но ведь и вправду же логично! – А ведь вполне… – Командор постучал по стеклу, которое от его прикосновения прогнулось. Да и зеркало зазвенело, как показалось, с возмущением. – Я правда… я не особо во всем этом разбираюсь, но если демон силен… – И привязать его, – задумчиво произнес Ричард. – Чтобы стабилизировать проходы. – Оставить открытыми. – То получается… Все уставились на несчастное зеркало, которое от этакого внимания смутилось и поспешило опять притвориться нормальным. Даже отразило смотрящих. – Может… – Командор отражению не поверил. – Его простынькой занавесить? Глава 34 В которой зеркало отказывается покидать покои, а принцессы принимают решение «А паче иных бед, грозящих счастливой семейной жизни, след опасаться подруг жениных, особенно тех, что ведут праздный образ жизни. Ибо примером своим, а тако же словами всякими будут будить они в душе жены сомнения, зависть и иные недостойные чувства. Оттого станет изводить она мужа упреками, требуя все новых и новых нарядов, украшений и иных вещей пустых» «О сложностях жизни семейной и о том, как оных избежать». Зеркало оказалось тяжелым. Ричард сам попробовал поднять его. Потом вместе с Ксандром. Потом Ричарда потеснил Командор… в общем, зеркало оказалось очень тяжелым. – Оно просто не хочет, чтобы его переносили, – демоница забралась в кресло с ногами и обняла колени. – Да и смысл? – Можно попробовать изучить, – Ричард отступил от черного стекла. – Так оно тебе и дастся. Тьма медленно расползалась по стеклянной глади, выпуская одно пятно за другим. И те таяли, перерождаясь в мелкие капли, будто там, изнутри, шел дождь. – С ним надо договариваться, – демоница потянула себя за прядку. – Или хотя бы попытаться. – Договариваться с демонами – дурная затея, – заметил Лассар, но тоже отступил. – Опасная. – Я не помню, как оно здесь оказалось, – Ричард нахмурился. А ведь зеркало большое. Такое сложно не заметить и… и оно было. Точно было. Потом. Когда все изменилось. И… и не могло ли все измениться из-за него? Он подошел вплотную и, взявшись руками за раму, коснулся холодного стекла лбом. Закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на слабом шепоте тьмы. А ведь она и вправду шепчет. Зовет. И голос до боли знакомый. От этого голоса все переворачивается внутри. И больно. Снова больно. А казалось, что он давно уже сжился, сроднился с этой вот болью. А тут даже дышать стало невозможно. Нет. Это тьма. Ей нельзя верить. Но… если кто знает правду, то только она. Надо лишь добиться ответа. И Ричард добьется. Он отступил.