– Мисс! – Я заплачу, – поспешно сказал Чарлзворт, слегка вздрогнув от столь смелой лобовой атаки. – Нет-нет. – Коки быстро посчитал сумму в уме и скрупулезно внес свою долю. Они пошли по улице вместе – высокий стройный молодой человек в неновом, но хорошо пошитом костюме, и маленький пожилой мужчина с брюками-трубами, в наброшенном на плечи макинтоше и потрепанной фетровой шляпе, сидящей под лихим углом на седых волосах. – Разумеется, надо учесть, что в тот день никто не видел Андерсона в Элизиум-холле, – сказал Коки, продолжая разговор, словно тот не был прерван оплатой счета. – Перпетуя отметила, что его доспехов нет на вешалке. Их мог забрать кто угодно и в тот момент, вероятно, их как раз надевал. Доспехи – лучшая в мире маскировка. – Еще снаряжение для дайвинга, – подсказал Чарлзворт. Инспектор Кокрилл нахмурился. – В нашем случае снаряжение для дайвинга привлекло бы слишком много внимания. Думаю, мы можем исключить такое предположение. – Он поправил макинтош на плечах и резко повернул, чтобы перейти на другую сторону дороги. – Здесь я вас оставлю. Мне нужно быть на конференции! Пытаешься вбить мысли в молодую глупую башку, а он болтает о снаряжении для дайвинга! Эх, нынешняя молодежь… Джордж Эксмут хотел навестить Перпетую Кирк, однако Пеппи, в прострации после ужасающего шока прошлого вечера, никого не принимала. Кроме того, добавила болтливая уборщица, у нее там уже есть один джентльмен – очень милый джентльмен, к тому же иностранец. Джордж отдал уборщице большой букет цветов и, грустный, потопал прочь. Он чувствовал себя странно: всю ночь не спал, и теперь голова как-то необычно кружилась. А когда он пришел домой, там его дожидалась полиция. Джордж сел на диван, обитый поддельной шкурой окапи, и положил свою молодую больную голову на руки. Чарлзворт объяснил ему цель прихода. Мистер Эксмут уже слышал об Эрле Андерсоне?.. Полиция нуждалась в помощи мистера Эксмута. Конечно, все еще существует вероятность того, что Эрл Андерсон убил Изабель Дрю – способом, известным только детектору-инспектору Чарлзворту и нескольким избранным лицам – и впоследствии сам был убит, возможно, из мести. Однако его не видели с вечера накануне открытия выставки, и поэтому предполагается, что ко времени убийства Изабель он был уже мертв. Отсюда вопрос: кто занял его место на сцене? В передвижениях по сцене Джордж Эксмут должен был следовать за красным плащом, и он же почти целую минуту сидел на лошади лицом к лицу с Красным Рыцарем. Может ли мистер Эксмут вспомнить какие-нибудь мелочи, которые помогли бы идентифицировать этого человека?.. Джордж уставился на Чарлзворта, открыв рот. – Вы хотите сказать, что в доспехах Андерсона был кто-то… кто-то другой? Андерсона не было на сцене? Кто-то убил его, чтобы занять его место? – Кто-то определенно убил его и занял его место. – Но ведь это мог быть кто угодно, – растерянно сказал Джордж. – Кто угодно! – Ну не совсем. Например, это были не вы, потому что вы сидели на своей лошади. Это не мог быть Брайан Бриан, потому что он сидел на своем жеребце. Это не мог быть ни один из девяти других рыцарей. С другой стороны, это явно был кто-то хорошо знакомый со сценарием спектакля, кто мог войти и выйти из задней комнаты, не привлекая к себе никакого внимания. На эту роль подходила только Перпетуя Кирк… – Только не Перпетуя! – быстро сказал Джордж. Поскольку было маловероятно, чтобы его слова приняли просто на веру, он напомнил полицейским, что Перпетуя в то время лежала связанная в маленькой комнате. Чарлзворт любезно согласился исключить Перпетую. – Остаются Сьюзан Сволок и мистер Порт. А мисс Сволок сидела с другой стороны запертой двери. Джордж Эксмут вцепился себе в волосы. Лицо у него побелело, глаза дико вытаращились, бледные губы дрожали, как у испуганного ребенка. Он проговорил боязливым шепотом: – Не хотите же вы сказать, что мистер Порт?.. – Дошло, – бросил Чарлзворт сержанту Бедду. – Зачем ему убивать Изабель Дрю? Он был в нее влюблен, он крутил с ней роман или что-то вроде того… – Джордж неуверенно умолк. Мистер Порт совсем старый, ему, наверное, лет пятьдесят. «Крутят» ли такие старики «романы»? И если нет, то как назвать отношения между мистером Портом и Изабель Дрю? Она-то, несомненно, «крутила романы» – это было ясно как дважды два даже человеку, которому всего семнадцать с половиной лет и который никаких романов еще не крутил. – Мистер Порт очень беспокоился, как бы о «романе» не стало известно его жене, а Изабель Дрю, вероятно, могла пойти на шантаж. – Но зачем ему убивать Эрла Андерсона? Чарлзворт в который раз переменил позу, измученный пластиком и крученой сталью новомодного кресла. Зачем Порту убивать Андерсона? Хороший вопрос. – Вы сами предположили причину, – сказал он. – Чтобы занять его место на сцене. – А мог ли мистер Порт убить человека только ради этого? – Нет, – сказал Чарлзворт. – Не думаю, что он это сделал. А если бы и сделал, он вряд ли отрезал бы ему голову и отправил ее бандеролью по почте. При условии, конечно, что Андерсон не шантажировал его вместе с Изабель Дрю. – Но Изабель шантажировала самого Андерсона! – Да, – кивнул Чарлзворт. – Еще сюда не вписывается Пеппи Кирк – все эти записки, приключения в подсобке и бандероль с головой. И все же у этих троих – у Изабель, Андерсона и Перпетуи Кирк – было кое-что общее. История с Джонни Вайзом. – И, конечно, мистер Порт знал Джонни Вайза в Малайе. Чарлзворт взял карандаш с уродливого столика Чарити и стал рассеянно рисовать каракули на листке бумаги. – Они все знали Джонни Вайза в Малайе. И Брайан Бриан, и мисс Сволок, и Эдгар Порт. Но один факт знакомства с человеком не является достаточным основанием для убийства ради него. Люди не совершают убийств ради случайных приятелей – во всяком случае, таких просчитанных, жестоких и хладнокровных убийств. – Смотря насколько случайны эти приятели, – сказал сержант Бедд, присаживаясь на краешек стула с такой осторожностью, словно боялся, что тот вскрикнет от боли, если он перенесет на его хилые ножки весь свой вес. – Естественно, все они утверждают, что Джонни Вайз был «случайным» знакомым. Мисс Сволок играла с ним в теннис, Брайан Бриан сталкивался с ним на вечеринках, мистер Порт считал его очаровательным парнем, миссис Порт его любила – мистер Порт даже обмолвился, что Джонни напоминал миссис Порт их умершего сына. Якобы никто из них не дружил с ним близко. И мы ничего не можем проверить – все записи исчезли в дыму японских пожаров, друзья и родственники мертвы или разъехались по миру. Приходится верить на слово. – Я никогда не знал Джонни Вайза, – на всякий случай сказал Джордж. – Вам было лет девять, когда он умер. Джордж побледнел еще на полтона. – А как насчет его семьи? – быстро спросил он. – Насколько нам известно, его семья состояла из отца, матери и двух или трех братьев. Некто с такой же фамилией был убит японцами в первые дни вторжения – возможно, родственник. У Джонни был близнец, и в классической ситуации именно он был бы убийцей – надо ведь отомстить за смерть брата. Однако в нашей маленькой труппе нет никого, кто подходил бы на роль близнеца, так что эта версия отпадает. – Чарлзворт нарисовал нескольких человечков, символизирующих «труппу», и ставил над ними галочки, пока говорил. – Джонни погиб в двадцать три или двадцать четыре года. Сейчас ему было бы около тридцати. Мистеру Порту хорошо за пятьдесят, Эрлу Андерсону не меньше сорока пяти, вам – семнадцать, а Брайану Бриану – тридцать девять. – Так он говорит, – вставил Джордж. – Нет, – возразил Чарлзворт. – Не просто «так говорит». Между чуть более тридцати и чуть меньше сорока есть заметная разница, и Брайану Бриану – чуть меньше сорока. Это видно по его походке и манерам, по его… по его глазам, волосам и зубам. Короче, он не молодой человек. И он отметил галочкой Двойного Брайана. Джордж многому научился, наблюдая за матерью, которая неплохо зарабатывала, копируя чужие идеи. Он долго сидел и размышлял, тонкие пальцы ерошили мальчишескую прическу. – Действительно, он… то есть Красный Рыцарь… показался мне довольно маленьким, когда выходил через арку. Ниже ростом, чем Андерсон. Пожалуй, если бы я тогда об этом задумался, я бы решил, что так влияет горе: мол, каким маленьким, несчастным и жалким он выглядит. Ведь он знал ее много лет – я имею в виду, что Эрл Андерсон знал Изабель много лет. И она выглядела ужасно. Я мельком увидел ее лицо, когда он ее приподнял. – Только мельком? – Да, мешал его плащ. Я до сих пор не понимаю… Чарлзворту недосуг было прояснять ситуацию для юного Эксмута. Он резко поднялся (стул издал облегченный стон) и стал расхаживать по комнате. Его пальцы скрутили бумагу, на которой он рисовал, и он с вызовом указывал маленьким свитком на Джорджа, продолжая ходить. – Предположим, роль Красного Рыцаря играл мистер Порт – не важно, как он это сделал. Вам ничего не вспоминается? Он не заговаривал с вами, когда вы выходили? Не делал никаких движений или жестов, которые вы бы узнали? Не было какой-нибудь отличительной детали? Чарлзворт и сам не понимал, какие отличительные детали могли быть у человека в доспехах, но, черт возьми… Все рыцари поднимали забрала, чтобы видеть, куда ехать. Джордж Эксмут сидел на лошади напротив Андерсона в течение по крайней мере одной минуты. Должен он был что-то заметить в его лице? Ну ширину переносицы? Лоб? Глаза? Джордж Эксмут медленно проговорил: – Да. Я видел глаза. Я видел, как Брайан Бриан посмотрел на меня с тревогой и изумлением, когда его лошадь начала брыкаться, а затем я посмотрел на Красного Рыцаря, просто потому что растерялся и понятия не имел, что нам следует делать. У Эрла Андерсона были голубые глаза. А теперь, когда я вспоминаю об этом, глаза, которые смотрели на меня тем вечером из-под его забрала… они были карими. В точности то, что желал знать мистер Чарлзворт. …Перпетуя лежала на кровати в шерстяном свитере и широких темных брюках и, несмотря на плед, пуховое одеяло и летние солнечные лучи, никак не могла согреться. Она выглядела очень хрупкой, ее лицо было бледным под копной пружинистых золотых волос. В глазах стояла печаль, рот принял прежнее выражение боли и горечи. Брайан тихо сидел рядом с ней, держа ее за руку. – Не думайте об этом, Пеппи. Забудьте, перестаньте прокручивать в голове… Теперь он мертв, ему безразлично, что кто-то делает гадкие вещи с… с его телом. Он не знает, ему все равно, он упокоился с миром. Поспите, я здесь, с вами… – Зазвонил телефон. Брайан снял трубку. – Да? Да, я приму. – Он незаметно нажал на рычаг, хотя все еще держал трубку возле уха. – Извините, думаю, у вас неправильный номер. Эта телеграмма на другой адрес. Он снова протянул ей руку, девушка взяла ее в свои руки и прижалась к ней щекой. Скоро она уснула. Брайан сидел рядом, глядя на нее с жалостью и нежностью. Инспектору Кокриллу не суждено было отсидеть ни одного полного заседания конференции. Его вызвали к телефону, и он сердито вышел в коридор, к маленькому автомату. Высокий ясный голос из прошлого воскликнул: – Коки, дорогой! Это правда ты? – Кто говорит? – сурово спросил он. Но он знал, и его мрачное старое сердце растаяло. – Неужели тебе часто звонят молодые женщины и называют тебя «Коки, дорогой»? – Нет. Мало кому хватит наглости. И я знаю только одну особу, способную выследить меня и позвонить на полицейскую конференцию! Франческа Харт. Что ты хочешь, маленькая негодяйка? – Дорогой Коки!.. – сказала Фрэн. – Не надо мне «дорогого Коки». Говори!