Шошанна встала. — Позаботься об этом-. — Я уже это сделал. — Генри встал в её позу. Их разумы ещё были настроены на уровне, превышающем норму, но без имплантата эта связь в конечном итоге исчезла бы. — Я отдал последний приказ перед удалением имплантата. Они покончат с собой один за другим в течение следующих восьми часов. — Превосходно. — Что значит по-настоящему владеть силой жизни и смерти — другие ничего об этом не знали. Если бы они это сделали, продвинули бы Протокол I быстрее, вместо того чтобы настаивать на текущем черепашьем темпе. — Всё это прекрасно связано. — Теперь они должны убедиться, что Совет не откажется от этой идеи. Необходимо продолжать. Шошанна намеревалась стать настоящей королевой, держать жизни людей на ладони. Глава 47 Волчица Бренны сходила с ума внутри. — Малыш, прошу. — Голова Джада оставалась неподвижной у неё на коленях, и она снова и снова убирала волосы с его лба. Прошло три часа с тех пор, как он отключился, приняв её долю боли на себя. Лишь уверенность в том, что он жив не давало развалиться на части. Они были связаны независимо от того, видел это кто-нибудь или нет. Давным-давно опустилась тьма и упала температура. Губы Джада начали синеть три минуты назад, будто его внутренняя батарейка села. Всё в Бренне хотело побежать за помощью, но он взял с неё обещание не позволять никому вмешиваться. Она стиснула телефон, осмотрев тело Джада. Его грудь вздымалась и опадала, но он был таким холодным… пугающе холодным. Холоднее снега. Это неправильно. Джад — Стая. Он столько раз чем-то помогал другим, и сейчас заслужил помощи. Опираться на Стаю не стыдно. Вот только Бренна знала, что он слишком горд и привык держаться обособленно. Но не могла смотреть, как он умирает. — Мне так жаль, дорогой. — Она взяла телефон… и обнаружила, что он выключен. Отбросив его в сторону, она начала лихорадочно ощупывать Джада, ища его телефон. Нет. Но она знала, что он всегда носил с собой телефон. В голове вспыхнул образ, как Джад натягивал куртку на поляне. Должно быть, телефон тогда выпал. — Нет. В этот момент она заметила какое-то движение в лесу, и сердце подпрыгнуло к горлу, но потом последовало хищное спокойствие. Никто не тронет Джада. Она едва не выпустила когти, сфокусировав взгляд на источнике звука, каждый инстинкт направлен на защиту пары. Появившийся волк был почти незаметен на фоне снега, его густая серебристо-золотая шкура действовала как камуфляж. Расслабившись, она вернула внимание к Джаду, когда Хоук перекинулся в человека и встал на колени с другой стороны от Джада. — Ты не подала сигнала тревоги. Она покачала головой и встретилась с ним взглядом. — Он такой же, как ты. — Знаю, чёрт возьми, но ожидал, что у тебя будет больше здравого смысла. — Резкий упрёк. — Как долго? — Три часа. — Мы можем его перенести? — Наверное. — Но она не хотела рисковать. — Не знаю, нанёс ли он себе какой-то… ущерб. — Повреждение головного мозга. Он Пси, и то, что извергалось из разума наружу, обладало способностью уничтожать их. — Перенести его может ухудшить ситуацию. В глазах Хоука вспыхнула неприкрытая опасность. — Чёртов Пси слишком упрям, чтобы умереть. Сохраняй ему жизнь, пока я приведу Уокера и принесу грелки. — Иди. — Бренна держала руки на щеках Джада. — Я буду здесь. Хоук ушёл, не сказав больше ничего, исчезнув в лесу во вспышке серебристо-золотого света. С его скоростью помощь прибудет менее чем через полчаса. Но что мог сделать Уокер? Он не Пси-медик, и даже если бы и был, какой медик мог заглянуть в разум такого существа, как её Пси? Она знала, что его щиты непроницаемы. «Но только не против тебя». У неё перехватило дыхание. Она задавалась вопросом, не начинает ли холод влиять на её мозг. — Джад? «Я здесь. Мне нужно залечить повреждения, прежде чем вернусь в полное сознание». Слишком похоже на него, чтобы быть плодом её воображения. — Ущерб? — прошептала она. «Не волнуйся, детка. Я буду полностью работоспособен». — На последних двух словах он сделал интимный акцент. Она хотела ударить его за беспокойство, но её остановила открытая привязанность в его мысленных интонациях. Она никогда не слышала такого в его голосе прежде. Но теперь он говорил с ней без барьеров… Доверял ей. Сглотнув, она вытерла глаза тыльной стороной ладони. — Ты идиот. Я сама тебя покалечу, если не заткнёшься и не поторопишься. В её голове прозвучал мужской смех, именно такой, каким она всегда его себе представляла — высокомерным, немного мрачным и потрясающе великолепным. «Я слышу твои мысли». — Тогда перестань слушать. — Но она была счастлива, чтобы волноваться. И… это Джад. У него были привилегии. — Как мы вообще можем так разговаривать? Другие не могут. — Хотя она не была уверена. «Я телепат высокого уровня. Я всегда мог послать сообщение, даже очень слабым получателям, а ты не слаба». Короткое молчание. — Что сделал Энрике? — Она не задавала больше этот вопрос, так как никто, казалось, не мог дать ей ответ, но теперь Джад находился там, куда она поклялась никогда не допускать другого существа. И это казалось правильным. — Скажи, я готова. «Я не знаю, каковы были его намерения, но, похоже, он смог открыть твой разум запрещённым способом. Вот почему ты улавливала фрагменты чужих мыслей и снов, и поступала нехарактерно себе. Мне нужно научить тебя защищать, не как Вера, а как Пси. Пока не научишься, я буду защищать тебя». — Ну, если мы можем так разговаривать, то, по крайней мере, из этого вышло что-то хорошее. — Она поцеловала его в лоб. Затем нахмурилась. «Могу я мысленно говорить с тобой?» «Да. — В его голосе звучал восторг. — Бренна, не только благодаря моей телепатии и изменений в тебе мы можем так разговаривать. Я вижу — связь, напоминающую семейную Сеть, вот только она… не… Я не могу подобрать слов…» Её сознания коснулась ласка, и Бренна поняла — Джад хочет, чтобы она закрыла глаза. Так она и сделала. Секунду спустя она почувствовала, как что-то движется по связи. Это образ самой связи. Потрясающий калейдоскоп, переплетённый боевыми нитями солдата и яркими, искрами зверя, которые олицетворяли её. По её лицу скатилась слеза. «Я люблю тебя». «Ты моя». Она рассмеялась над собственническим тоном. — Я всегда была твоей. А теперь поторопись, иначе остальные застанут меня здесь разговаривающей сама с собой. «Я же сказал, что мне не нужна помощь». — А я сказала, что ты теперь в Стае. — Она вбила бы это ему в голову, даже потребуйся на это целая жизнь. Он замолчал, очевидно, обдумывая её слова. Она не перебивала, и когда двадцать минут спустя он поднял тёмные ресницы, она могла лишь улыбнуться. — Привет. Глядя ей в глаза, он поднял руку, чтобы положить ей на затылок. — Иди сюда. Наклонившись, она прикоснулась своими губами к его губам. Тепло потекло от неё к нему, а затем обратно. Связь запульсировала, прежде чем вспыхнуть, посылая небольшой электрический разряд по позвоночнику. Задыхаясь, она прервала поцелуй. — Не думаю, что это нормально. — Ты в паре с Тк. — Он улыбнулся, и хотя улыбка вышла слабой, это определённо была улыбка. Удар был, мягко говоря, разрушительным. — Похоже, что теперь, когда связь функционирует должным образом, я могу делать с тобой всё, что угодно. Как будто в доказательство этого, следующий импульс прошёл прямо к жару между ног. Втянув воздух, она наклонилась и прикусила его нижнюю губу. — Моя очередь. — Пара. Он — её пара. Навсегда. — Мой. — Твой. — Он сжал её волосы, когда позволил ей воспользоваться им. — Почему связь не работала раньше? — спросила она в следующий раз, когда они прервали поцелуй. — Моя волчица не чувствовала её. — Безмолвие. — Тени в его голосе. — Оно так сильно окутало меня, что я блокировал всё, вероятно, мешая тебе её почувствовать. Принятие, вероятно, привело бы к смертельному удару диссонанса, поэтому мой мозг защитил себя единственным доступным ему способом. — Теперь в нём чувствовался гнев. — Безмолвие пыталось уничтожить нас, прежде чем мы смогли начать. — Но связь была всегда, — прошептала она. — Выкуси, Совет Пси. Даже проклятое Безмолвие не может остановить то, чему суждено случиться. Глаза Джада расширились от горячности в её тоне, а затем маленькая улыбка стала чуть шире. — Мне казалось, я говорил не приходить ко мне. — А я думала, что не стоит играть со мной.