И Катя помчалась, не оглядываясь. Их школа была старой, без современных лабиринтов, скрыться было негде, учитывая, что её подгонял страх. Самым оптимальным было добежать до охранницы, но та отлучилась со своего поста, а входная дверь оказалась закрытой. – Вот она! Катя охнула и рванула по этажам на самый верх, задыхаясь и чувствуя слабость в руках. Выхода там тоже не было, кроме дверей на крышу. И будто специально одна из них оказалась открытой. Катя металась в поисках предмета, чем могла бы запереть ее, и шум от быстрых шагов в ней самой рождал панику. Компашка Лютного с ней разделается. И, должно быть, очень жестоко. Дверь чуть с петель не слетела, и от отчаяния Катя ринулась к краю, почти запрыгнула на парапет, когда её остановили на лету железной хваткой и запах духов Лютного ударил в нос. Она даже дома не могла от него избавиться. Вся насквозь пропахла. – Куда ты, дура! – процедил Стас, отталкивая от себя, и она упала на разогретый палящим солнцем рубероид. Обожгла руки и зашипела. Следом вбежали его приспешники. Вадя снова включил телефон. – Ну что, продолжим? – издевательски пропел лысый одноклассник. – Убери мобилу, придурок,– рявкнул Лютный. – Что, боишься снова стать идиотом? – не унимался Вадя. – Захлопни пасть. Катя поняла, что слишком долго валяется на битумном покрытии, но ноги продолжали дрожать, отказываясь подчиняться. Лютный резко поднял её, удерживая одной рукой. – Пошла вон, дура, и быстро, пока я не передумал! – гаркнул он ей. Катя шикнула, наступать на ногу было больно. – Эй, куда забрались? – крикнули вдруг с противоположной стороны крыши, где ходили охранница и рабочие в спецодежде. – Немедленно спустились! – Черт, шухер, уходим! – первым опомнился мелкорослый Киря, стоявший на стреме у выхода. Вся четвёрка дружно ринулась назад. Стас помедлил, повернулся к Кате, хромающей вслед за обидчиками, но то ли цокнул, то ли фыркнул и быстро ушёл. Катю, естественно, поймали, потом провели беседу по технике безопасности, напомнили о запрете нахождения на крышах учебных заведений и жилых домов без взрослых и попеняли за плохое поведение. Но она почти не слушала, а когда отправилась домой, её никто по пути не караулил. Глава 10 То ли Стас так влиял на Катю, то ли весна с присущим ей авитаминозом. Её бросало то в жар, то в холод, но хуже всего оказалось угнетающее чувство ожидания внезапной встречи. Благо на работе Стас её достать не мог, но это не спасало от присылаемых им эсэмэсок. Катя игнорировала сообщения и не читала их. – И что? Он всё такой же отбитый? – удивлялась Вика, когда Катя рассказала о том, что произошло. – Некоторые люди не меняются. Катя пожала плечами, сбросила очередное смс и продолжила раскладывать послеобеденные таблетки в ячейки на подносе. – Сказала бы я, что тебе повезло, если бы это не было похоже на… хм, одержимость. – Одержимость? – Конечно. Он прессовал тебя в школе, и теперь прессует, только иначе, потому что писюн вырос и требования к тебе у него другого характера, – рассуждала Вика, заполняя журнал процедур. – С другой стороны, факт того, что он сумел остановиться в самый горячий момент, говорит о том, что ты ему небезразлична. Катя поморщилась. Она вообще не знала, как подобное трактовать. В плане свиданий опыта у неё было немного, а уж до секса тем более дело не доходило. И то, что Лютный будет тем человеком, который прикоснётся к ней в интимной зоне, она никогда не думала. От воспоминаний об этом до сих пор сжималось внутри, то ли от стыда, то ли от ужаса. Стас никогда не казался ей одержимым, скорее с придурью. Она порой сама удивлялась, как от его нападок не скатилась в лютую депрессию, но потом поняла, что никогда не считала себя отбросом или кем-то, кто недостоин внимания. Она не такая, какой одноклассники её видели и представляли другим, так что её самооценка не слишком пострадала. К тому же не последнюю роль сыграли выбор профессии и работа, где Катя убедилась, есть ситуации хуже, чем буллинг. Вполне вероятно, именно это её и спасло. Когда видишь людей, чьи сердца перестают биться, своё собственное набирает полный ход. – Ему жена небезразлична, – обозначила Катя, – а в сложившейся ситуации он проецирует чувства на меня. – Знаешь, не верю я мужикам, – Вика хлопнула журналом, – особенно в их внезапную амнезию. Они обычно все забывают, когда им это выгодно. – Какая Лютному выгода со мной? – Катя на секунду призадумалась. – Твой несорванный цветочек, – шепнула Вика ей в ухо. – Отстань! – отмахнулась Катя. Вика заржала. Она была самым лёгким человеком, с которым Кате доводилось работать. – Поверь мне, некоторые мужики, чтобы быть первым, идут и не на такие ухищрения. – С чего ты решила, что я… – Вижу, – пожала плечами Вика. Кате не хотелось спорить, чтобы не продолжать и дальше мусолить неприятную ей тему. Тем более Лютный не походил на того, кто не может позволить себе девушку, чтобы испытывать подобный интерес к ней. Так что и притворяться незачем. Но все равно было странно… Дежурство выдалось спокойным, что редкость в будние дни. Сообщения от Стаса перестали приходить около часу ночи, и Катя ни капли не расстроилась. Ей удалось даже немного поспать. А утром после сдачи смены она, как шпион, кралась по этажам, то и дело просматривая в окна территорию на наличие машины Лютного. Но то ли Стас обиделся, то ли у него возникли неотложные дела, о которых Катя и знать не хотела, но его нигде не было видно. Для верности она ещё минут двадцать простояла в фойе пропускного пункта, делая вид, что что-то выискивает по телефону. Убедившись, что на горизонте всё чисто, Катя побежала к остановке. Погода на удивление наладилась, было свежо и тепло. Дышалось легко. И Катя подумала, что в выходные стоит съездить к родителям. Их мечтой всю жизнь была покупка дома, и, выйдя на пенсию, они наконец-то осуществили её. Так что каждый отпуск и несколько выходных в месяц Катя дышала чистым деревенским воздухом и наслаждалась треском березовых поленьев в камине, а ещё разговорами матери о том, что соседка успела в третий раз стать бабушкой. Намёки Катя понимала, но упорно их игнорировала. Ей казалось, она только жить начала, какие там дети. – Синицына! Окликнули её так громко, что Катя вздрогнула. Она обернулась. Навстречу по дорожке от корпуса поликлиники к ней бежал молодой мужчина. Высокий, но нескладный, спортивный костюм на его грузном теле смотрелся нелепо. Седые волосы явно появились раньше времени. Катя нахмурилась. Вроде это был не их пациент. А может, и их, всех она не запоминала. – Привет, Синицына, – поздоровался неизвестный ей мужчина более радостно. – Что, не узнала меня? Катя осторожно улыбнулась. – Простите… но нет. – Согласен, я немного не в форме, всё обещаю Натке на диету сесть… – Он вдруг замолчал. – Это я, Вадим Соколов. И Кате показалось, что прошлое не просто её настигает, оно смыкает руки вокруг шеи. Вадим или Вадя, любитель съемок, крепкого словца и обладатель гордости за статью по малолетству стоял перед ней и улыбался так, словно в школе они под ручку ходили. Катя отступила на шаг, чисто по инерции.