Вряд ли вы найдете в Талмуде что-нибудь об автомобилях . – В Талмуде вы найдете все, – убежденно ответил раввин. – И об автомобилях? – В Талмуде, конечно, автомобили не упоминаются, зато там речь идет о нанесенном ущербе и об ответственности за него. В деталях ситуации меняются из века в век, но общие принципы остаются одни и те же. – Что же, Бен, – спросил Вассерман, – согласен ли ты вынести свое дело на суд? – За мной дело не станет. Я хоть кому готов рассказать все как было. Чем больше людей будет знать, тем лучше. Пускай вся община знает, какая гнида этот Эйб Райх. – Нет, я говорю серьезно, Бен. Вы оба состоите членами правления. Вы оба отдали синагоге массу своего времени. Почему бы вам не прибегнуть к традиционному еврейскому суду для улаживания спора? – По мне… – пожал Шварц плечами. – Пожалуйста. – А вы, рабби? Вы согласны? – Если мистер Райх и мистер Шварц согласны, то отчего же – я с удовольствием устрою "Дин-Тора". – Да Эйб Райх никогда в жизни не согласится, – бросил Шварц. – Я ручаюсь, что Райх явится, – сказал Вассерман. Шварц все более и более загорался. – Тогда в чем же дело? Но когда? Когда состоится этот… как его "Дин-Тора"? И где? – Да хоть сегодня вечером, – предложил раввин. В моем кабинете. Как вы смотрите на это? – Чудно, рабби. Понимаете, этот Эйб… – Если мне предстоит разбирать это дело, – мягко перебил его раввин, – то лучше дождемся присутствия также противной стороны, вы не думаете? – Конечно, конечно, рабби. Я вовсе не… – Итак, сегодня вечером, мистер Шварц? – Приду всенепременно. Раввин кивнул и отошел прочь. Шварц долго смотрел ему в спину, затем сказал: – Знаете, Джейкоб, если хорошенько подумать, то я сморозил глупость, согласившись на это дело. – Почему же глупость? – Потому… потому что это ведь будет, пожалуй, настоящее разбирательство… – Ну и что? – А кто судья?– Он уныло кивнул в сторону раввина, намекая на дурно сидящий костюм молодого человека, на его всклокоченные волосы, пыльные ботинки. – Вы только посмотрите на него – юноша, ну студент… – Да ведь я ему, пожалуй, гожусь в отцы. И чтобы он меня судил! Понимаете, Джейкоб, если верно, что в функции раввина входит выступать, что ли, в роли судьи, то Эл Бекер и его бражка, пожалуй, не так уж неправы, говоря, что нам . нужен раввин постарше, посолиднее, что ли. Вы действительно думаете, что Эйб Райх согласится участвовать во всем этом?– Ему вдруг пришла мысль. – А скажите, Джейкоб, если Эйб не согласится, то есть не явится на это… на это состязание, что ли, то разве это не будет означать, что дело выиграл я? – А вот и он сам, – сказал Вассерман. – Сейчас начнем. Что же касается вечера, то ни о чем не беспокойся, Бен: он придет. Я ведь поручился… ❖ Кабинет раввина находился на втором этаже. Его окна выходили на асфальтированную стоянку для машин. Вассерман как раз входил во двор, когда подъехал раввин, и они вместе поднялись по лестнице. – Я не знал, что вы придете тоже, – сказал раввин. – Шварц начал колебаться, вот я ему и пообещал, что приду тоже. Вы возражаете? – Нисколько. – Скажите, рабби, – продолжал Вассерман. – Вы когда-нибудь проводили что-нибудь в этом роде? – Дин-Тору? Конечно, нет. Я ведь консервативный раввин, а в консервативном еврействе кто же станет проводить Дин-Тору. На что в ортодоксальных общинах, и там к раввину никто со своими спорами не обращается. – Но в таком случае… – Не беспокойтесь, все будет в порядке, – успокоительно улыбнулся раввин. – Не думайте, что мне ничего не известно о жизни нашей общины. Кое-какие слухи доходят и до меня. Я знаю, что эти двое были еще не так давно закадычными друзьями, а теперь из-за чего-то повздорили. Лично я считаю, что ни тот, ни другой не очень этой ссоре рады, а наоборот – им обоим ничего так не хочется, как положить ей конец. Может быть, мне и удастся найти какой-нибудь общий знаменатель. – Вы правы, – облегченно кивнул Вассерман. – Признаться, я уже начал беспокоиться. Как вы только что сказали, они были близкими друзьями. И довольно долго. По всей вероятности, в конце концов окажется, что во всем виноваты жены. Жена Бена, Мира, настоящая язва. У нее тот еще язычок… – Я знаю, – грустно кивнул раввин. – Еще даже лучше, чем хотелось бы… – А Шварц – слабак, – продолжал Вассерман. – В их семействе всем заправляет она. Они и Райхи долго жили пр соседству и жили очень дружно. Недавно отец Шварца умер и оставил ему какие-то деньги. И вовсе не недавно, а прошло уже добрых несколько лет, потому что Бен ведь не первый раз пришел сказать по отцу Кадиш. Тогда-то Бен и переехал в Гров-Пойнт, стал дружить с Бекерами, Пирлстейнами, словом – со всей той бражкой. И вот мне кажется, что вся эта ссора оттого, в основном, и произошла, что Мире не терпится порвать окончательно со своими прежними друзьями. – Что ж, скоро мы все доподлинно узнаем, – ответил раввин. – Кажется, они приехали. Хлопнула входная дверь, и на лестнице послышались твердые шаги. Затем открылась и закрылась наружная дверь, и в кабинет вошел Шварц. Минуту спустя явился и Эйб Райх. Похоже было, что они поджидали друг друга, чтобы удостовериться, что придет и второй. Раввин усадил их по обоим бокам своего письменного стола. Райх был рослый мужчина, довольно приютной наружности, с высоким лбом и гладко зачесанными назад волосами, в которых пробивалась уже седина. Одевался он несколько щеголевато. На нем был черный костюм с узкими лацканами и накладными карманами, по европейской моде. Брюки узкие, без единой морщинки. Он был начальником местного отделения сбыта большой компании по производству недорогой обуви и держал себя с подобающим его положению достоинством, к которому примешивалась некоторая начальническая решительность. Он всячески пытался скрыть свое смущение под маской равнодушия. Шварц тоже испытывал смущение, но пытался свести все дело в шутку, в остроумную игру, которую придумал его добрый друг Джейкоб Вассерман, и которую он, 8 как свои парень, не станет портить. Шварц и Райх не только не разговаривали друг с другом; они даже4 избегали смотреть друг на друга. Райх что-то сказал Вассерману, так что Шварцу ничего другого не осталось, как обратиться к раввину. – Ну, – сказал он с ухмылкой, – что же теперь будет? Вы напялите на себя судейскую мантию, а мы все должны будем встать? А Джейкоб здесь в качестве служки или свидетеля? Раввин улыбнулся. Затем он придвинул свой стул, показывая этим, что готов начать слушание. – Надеюсь, вы оба понимаете, – начал он, – что нас здесь не связывают никакие формальности и процедурные правила. Вообще-то стороны должны, как правило, заявить, что они признают юрисдикцию этого суда и подчинятся решению раввина. В данном случае, однако, я на этом настаивать не буду. – А я-вот не возражаю, – сказал Райх. – Я готов подчиниться вашему решению. Чтобы не отстать, Шварц тоже поспешил заявить: – А мне и подавно нечего бояться. Я тоже, конечно, подчинюсь. – Прекрасно, – сказал раввин. – Поскольку вы, мистер Шварц, так сказать, потерпевшая сторона, то я предлагаю, чтобы мы начали с вас. Расскажите нам, пожалуйста, все, что вам известно по делу. – Да тут и рассказывать-то нечего, – запальчиво начал Шварц. – Все очень просто. Вот Эйб одолжил машину моей Миры и по явной халатности угробил ее. Мне придется теперь купить новый мотор. Вот и все дело. . – Ну, такими простыми дела обычно не бывают, – сказал раввин. – Расскажите нам лучше про обстоятельства, при которых он одолжил у вас машину. Кстати, это ваша машина или машина вашей жены? Я спрашиваю об этом просто для ясности. Вы только что сказали, что это машина жены, и тут же говорите, что мотор придется купить вам. – Это моя машина в том смысле, что заплатил за нее я, – ответил Шварц, улыбаясь, – но она в то же время машина жены в том смысле, что ездит на ней обычно она. Это Форд выпуска бЗто года, с откидным верхом. Лично я езжу на Бьюике. – Выпуска 63_го года?– Брови раввина взлетели вверх. – Выходит, новая машина. Гарантийный срок уже истек? – Да вы что, рабби, смеетесь, что ли? Какая же фирма возместит, хотя бы гарантийный срок и не истек, ущерб, причиненный по халатности хозяина? Я приобрел машину в магазине Бекера, и по части гарантии на него можно так же положиться, как на любую другую фирму. Все же, когда я ему намекнул на гарантию, Эл Бекер в два счета доказал мне, что ни о каком гарантийном ремонте тут речи быть не может. Фирма тут решительно ни при чем. – Я понимаю, – кивнул раввин, давая понять, что у него больше нет вопросов. “ Ну, у нас тут сколотился в свое время кружок, и мы все делаем сообща: вместе ходим в театр, вместе выезжаем за город и так далее. Началось все как домашний, что ли, клуб: мы все жили по соседству, дружили, вот с этого оно и пошло. Потом некоторые переехали в другие районы. Но связь мы все-таки не теряли друг с другом и продолжали встречаться раз в месяц. На этот раз мы поехали покататься на лыжах в Белькнал в Нью-Хэмпшире. Поехали на двух машинах: Альбертсы поехали на своем лимузине, захватив с собой Райхов, а я взял свой Форд и посадил туда еще и Сару, Сару Вайнбаум. Она вдова. Вайнбаумы тоже входили в наш кружок, а с тех пор как она овдовела, мы все равно всюду берем ее с собой. Выехали мы в пятницу в полдень, чтобы успеть походить на лыжах еще в тот же день – тут всего три часа езды. В субботу мы тоже катались – все, кроме Эйба. Он схватил насморк и все время кашлял. Потом, в субботу вечером Саре позвонили дети – у нее два сына: одному семнадцать, а второму пятнадцать лет, – и сказали, что они попали в аварию. Они, правда, уверяли, что ничего страшного не случилось, что Бобби отделался царапиной, а Майрону – то есть старшему – пришлось наложить парочку швов, вот и все. Все же Сара ужасно расстроилась и захотела домой. Ну, ее можно было понять. Так как приехала-то она с нами, я ей предложил нашу машину. Но было уже поздно, стоял туман, так что Мира и слушать о том не хотела, чтобы отпустить ее одну. Тогда Эйб вызвался отвезти ее домой. – Вы согласны со всем тем, что рассказал нам до сих пор мистер Шварц?– обратился раввин к Райху. – Да, все так точно и было. – Очень хорошо. Продолжайте, мистер Шварц. – Когда мы потом вернулись домой в воскресение вечером, машины в гараже не оказалось. Мы не стали беспокоиться, так как подумали, что не стал же Эйб оставлять машину в гараже, чтобы потом пойти домой пешком, больной. Наутро я поехал в контору на своей машине, а жена позвонила ему, чтобы договориться, как нам забрать у него наш Форд. И тогда он ей сказал… – Одну минуточку, мистер Шварц. До сих пор вы рассказали нам то, что было вам лично известно. Отсюда вы сможете рассказать только то, что вам сообщила жена, а не то, чему вы сами были свидетелем. – Я думал, нас не связывают никакие кляузы… – Это не кляузы, мистер Шварц. Просто . мы хотим узнать обо всем, так сказать, из первых уст. Поэтому я считаю, что будет правильнее, если дальше расскажет мистер Райх. Будем держаться хронологического порядка. – Что ж, пускай так. – Прошу вас, мистер Райх.