Она внимательно вглядывалась в центр помещения. Последовала примеру и за тремя рядами с другой стороны огражденного поля заметила другие спортивные постройки. Турники, кольца и прочий лабиринт железяк. Стол для тенниса? А дальше что? Остальной спортивный инвентарь скрывался по длине зала, но даже не видя его полностью, можно было с уверенностью заключить, что с физической подготовкой тут проблем нет. Если заниматься. — Есть и малые комнаты по интересам, — сообщил Бестужев, всматриваясь в сбившихся в одну команду. — Это общественное место. Легкодоступное и даже обозначенное в путеводителе. Он кивнул на стену за нами, где на метровой желтой доске с многочисленными обозначениями петляли чёрные линии в лабиринте входов-выходов не менее впечатляюще, чем всё вокруг. Захарова тут же двинулась изучать. — Ого! — раздалось за спиной незнакомое, и резко оглянулась, ощутив приятную волну энергии. Рядом со мной и Костей очутился черноволосый парень из команды «чёрных» возрастом около двадцати. Как он здесь…?! — У нас новенькие? Парень обдал меня тёмным заинтересованным взглядом. Костя протянул руку, и тот ответил на рукопожатие без единой заминки. Некультурно уставилась на скрепленные руки. Пусть на несколько секунд, но! Белозубая улыбка расползлась по лицу парня. Он переглянулся с ухмыляющимся Костей. Какого чёрта?! Он же одарённый! — Никита, — протянули руку и мне. — Телепортация, — представился он. — Почти. Бегло глянула на протянутую ладонь, на руку Бестужева и на миг замялась. Ему что, совсем не страшно предлагать пожатие ловцу? А мне… стоит ли принимать? Костя хмыкнул. Я коснулась худых пальцев. Никита пожал руку, и ничего кроме уютного тепла не ощутила. И ни единого воспоминания. Он не попадался дарокрадам? — Слава, — представилась с облегчением, как мир вокруг дрогнул. Рука из оков на запястье словно прошла сквозь металл, и уже в следующее мгновение я с силой дёрнула крест на шее священника. Цепь порвалась. На моих губах расплылась злая ухмылка. — Теперь не святой, а? — Дьявольское отродье! Щека вспыхнула от пощечины, болью оседая на губе. Я резко дёрнулась, ощущая падение. Рука Никиты крепче сжалась на плече, но торопливо отстранилась и выпрямилась, заглянув в тёмные глаза. Тот самый?! Мальчишка из сгоревшей лаборатории… Непроизвольно коснулась щеки. — Её фишка — прошлое, — поделился за меня Бестужев, и наградила его хмурым взглядом. Поддалась, называется, общему порыву. — Ух ты, — отозвался паренёк, странно покосившись на свою руку и чуть поджав пальцы. Натянуто улыбнулась. — Ты не знаешь, но мы встречались, — хмыкнула мрачно, припоминая ту вылазку с Максом, когда провалилась под бетонные плиты и, окунувшись в прошлое, при возвращении едва не захлебнулась мутной водой с грязью. — Приятно познакомиться лично, так сказать. Он протянул нечто невразумительное, выдав под конец признание. — Мне тоже. И тут заметила, что в зале больше не раздаются крики. Перевела взгляд за спину Никиты, предчувствуя недоброе. И не зря. В центре футбольного поля, словно единое целое, стояла компания людей. И взгляды их были устремлены к нам. Внимательные, настороженные. Никто не торопился подходить ближе. Чудно вписалась. Глава 10. Неприступный Он вопросами тебя очаровал И в мягкий плен себе забрал. Зачем и что скрывает он? Играет? Тайно увлечён? На обратном пути я ехала, уставившись в окно и прикусывая ноготь пальца. Одарённые так и не подошли к нам. Кто-то поприветствовал Костю, но не более. Однако Никита вызвался сопроводить. И мы даже немного поговорили о том времени, когда его держали в лаборатории на поле. Пару слов, после чего к нему обратилась Катя. А я задумалась над собственным даром. И мысли эти не давали покоя всю дорогу после осмотра ещё пары комнат и подъёма в небольшую избушку среди леса, где местный егерь уже ждал нас с готовыми хинкалями и горячим чаем. Катя осталась довольна. Я пребывала в печали. Неужели я всегда обречена видеть прошлое при касании? Одарённые, ловцы, простые люди… Невольно вспыхивало противное воспоминание о встрече с матерью и отчимом. И ситуация, при которой Бестужев указал на контроль. «Тебе бы поучиться контролировать дар». А могу ли? Ситуации доказывали обратное. Иногда я могла задеть кого-то и ничего не увидеть. Могла даже держать за руку, но стоило спутнику увидеть что-то знакомое ему, как меня кидало в воспоминания, в прошлое, неразрывно связанное опытом с настоящим. Когда-то мельком, а когда-то, как в случае с одарёнными или ловцами, едва не безвылазно. Как с таким жить-то? Припомнила Макса с его пассиями, бывших, что исчезали быстрей, чем появлялись, и становилось ещё тоскливее. Я когда-нибудь смогу управлять собой? Мы вернулись в город, когда солнце давно скрылось за горизонтом, но улицы были полны народа, а огни на ёлках и всём подряд призывно мигали, напоминая о близком празднике. О новом начале. — Есть подозрения, что завтра нас ждёт поездка, — обернулся с первого сидения Константин, остановив машину у офиса «Безопасного мира». — Кто готов и желает ознакомиться с планом? А что, выбор существует? — Не готова, — буркнула нарочно, чем заслужила две пары пристальных глаз. Хмыкнула. — Что, праздники работникам «Мира» не предусмотрены? — Если плевать на одарённых, — холодно бросила Катерина, выскакивая из машины и хлопая дверью. Поджала губы, проводив взглядом уходящую в помещение фигуру. — Боишься выйти на след? — спросил Бестужев, и я ощутила холод по телу. Обернулась, встречаясь взглядом с ловцом. Что на самом деле тревожит меня? На что навели мысли в убежище с такой охраной? — Да, боюсь, — выдохнула глухо, вылезая из теплой машины. Морозный ветер защипал щёки и полез под распахнутую куртку, словно обещая схожее будущее. Без надежды и полное дурных предчувствий. Глубоко вдохнула и выдохнула, отправляя вверх облачко пара. Кажется, вместо защиты я обрела в том доме страх. Дверь рядом раскрылась, являя высокого ловца со странной силой. Закрыв за собой, остановился, глядя на шумную улицу.