Надежда обратила свой взор на принесенные кушанья. А в душе разливалось волнующее тепло. Она вспомнила голос Юрия, его прощальное «будь умницей», произнесенное в самое ее ухо… Люля-кебаб оказался выше всех похвал, а медовая пахлава с грецкими орешками буквально таяла во рту. Звучала восточная мелодия. Надежда подумала, что именно под такую музыку, наверное, рабыни и наложницы исполняли танцы для султана и его приближенных, шурша шелками костюмов, позванивая украшениями и волнуя господина соблазнительными полуобнаженными телами и эротичными движениями. Плотно и с удовольствием перекусив, Надя расплатилась (здесь принимали не только турецкие лиры, но также доллары, евро и даже российские рубли) и направилась искать отель «Зейнеп Султан». Перебежала на противоположную сторону центральной улицы, задержалась у красивого фонтана с восточным узором на прямоугольном основании. Из трех каменных чаш, струясь и шурша, стекала вода. Полюбовавшись этим чудом, прошла мимо памятника какой-то женщине в очках — явно не античного и не османского периода, мимо обломка белого камня, торчащего из глубокой ямы. По надписи на табличке можно было понять, что этот кусочек — все, что осталось от античной триумфальной арки. Миновала хорошо сохранившуюся древнюю каменную башню. Далее, по левой стороне улицы, увидела внушительное сооружение с табличкой на высоком стеклянном витраже: «Basilica Cistern». Надежда не поняла, что это такое. Решив разузнать о заинтересовавшем ее строении позже, отправилась дальше. На противоположной стороне сиротливо прижался к стене старинный питьевой фонтан из белого камня, по всей видимости, не функционирующий. «Древний, наверное, фонтанчик… с историей», — решила Надя. Высокие стены с правой стороны улицы тоже производили впечатление древних. Она свернула в узкую улочку, к отелю. Миновала магазин ковровых изделий и керамики, расположенный по левой стороне, прошла мимо небольшой мечети справа. «Zeynep Sultan Camii Sok 25 Sultanahmet, — сверила Надежда надпись на доме с адресом в путеводителе. — Кажется, я на месте». Отель «Зейнеп Султан» размещался в старинном трехэтажном здании. Кованая вывеска, невысокие стеклянные витражи, красиво оформленный интерьер лобби. Радушный портье взял у гостьи паспорт, заполнил какие-то бланки, попросил расписаться и отдал ей ключ от одноместного номера на втором этаже. В холле первого этажа привлекала внимание большая ажурная ваза из желтого металла в турецком стиле, напоминающая скорее десертный столик. Надежда поднялась по ярко освещенной узкой лестнице с забежными ступенями на второй этаж. Из окна в торце коридора открывался прелестный вид на Айя-Софию. Просто мечта! Надя несколько секунд постояла у окна, не в силах оторвать взгляд от замечательного пейзажа. Прошла вглубь коридора, открыла свой номер. Комнатка небольшая, без балкона, но уютная. Ванны, правда, нет, но есть удобная душевая кабина. На полочке над раковиной Надежда обнаружила одноразовые туалетные принадлежности, на стене — фен. Разложила и развесила свои немногочисленные вещички в шифоньере, приняла душ и стала обдумывать ситуацию. Женщину клонило в сон — поспать этой ночью дома, в промежутке между перелетами, удалось всего часа полтора-два. Но отдыхать она пока не собиралась, а решила прямо сегодня пойти по одному из адресов, отмеченных Юрием на карте. «Для начала я только понаблюдаю немного», — подумала она. Мелодия вызова отвлекла ее от размышлений. — Надюша, ну как ты там? Как устроилась? — мягкий баритон Юрия звучал обеспокоенно. — Все хорошо, Юра! Отель в историческом месте! Из окна коридора — вид на византийскую Софию! — Надежда не могла скрыть восторга. — Я рад! Только, пожалуйста, продолжай в том же духе! Любуйся красотами, осматривай достопримечательности и не думай о нашем деле. Обещаешь? Я уже пожалел, что отпустил тебя одну и дал те адреса. Как-то я… неосторожно поступил… — Юра, ну мы же договорились, что я просто понаблюдаю, — смиренным голосом произнесла она. — Надюш, давай только без самодеятельности, ладно?.. Если не хочешь, чтобы со мной инфаркт приключился… Меня уже совесть замучила. Надо же так — отправил тебя одну, да и… волнуюсь я за тебя… Надежда представила его взгляд в эту минуту, снова ощутив легкое волнение в груди. — Ой, а с этого момента, пожалуйста, подробнее! — иезуитски пропела она. — А что конкретно — подробнее? — Что волнуешься… — Ну, волнуюсь… — А как волнуешься? — Ты издеваешься? Очень сильно волнуюсь… ладно? Я тебе потом при встрече расскажу, как я волнуюсь, — тихо ответил Юрий. — Не волнуйся. Или волнуйся, но не сильно. А иначе… кто меня будет защищать, если с тобой «инфаркт приключится»? Кто будет освобождать меня из рук бандитов? — Ты смеешься или правда собралась туда идти? Смерти моей хочешь? Я уже не понимаю, когда ты шутишь, а когда серьезно говоришь! — Да шучу я, шучу! — Сумасбродка ты! И шутки у тебя… соответственные! Авантюристка сумасшедшая! — его бархатный голос звучал так, будто он не отчитывал ее, а говорил нежности. — Только попадись мне, я… — Гражданин начальник, ты бы лучше Есенина почитал, а? У тебя это здорово получается. Мне очень нравится. Ну, пожалуйста, — попросила она. — Ну вот, уже и «гражданин»… Хорошо, слушай… Выткался на озере алый цвет зари… Как же ей нравился его голос! Его мягкий бархатный баритон буквально ласкал слух, и ей сейчас было все равно: стихи ли он читал или обзывал ее сумасшедшей сумасбродкой. Только бы звучал, звучал… Наде показалось вдруг, что это его, Юрия, слова и обращены они не к какому-то абстрактному слушателю, а именно к ней. Она дотронулась до своих пылающих щек… «Это же только стихи, — Надежда пыталась справиться с волнением. — А может быть, и правда… влюбился?» — подумала она, но тут же безжалостно прогнала эту мысль. — Юра, я пойду сейчас гулять по городу. Осмотрюсь немного. Тут такие улочки старинные! Такая площадь! А совсем рядом здесь полно древних колонн, раскопок разных — я пока только мельком видела… и стены такие, как будто внутри сплошные тайные комнаты, — сменила тему Надежда. — Да знаю я, какие там старинные улочки! — ответил Юрий. — Вот и наслаждайся! Ладно? Пообещав позвонить вечером, она облачилась в льняной сарафанчик потерто-вишневого цвета, надела легкие сандалии с разноцветными стразами, взяла расшитую блестками вместительную сумку-раскладушку и вышла из номера. Погода стояла теплая, ярко светило майское солнышко. Покинув отель, Надежда направилась к древней площади. Прохожие на улице были одеты по-разному: женщины — в платках, повязанных как-то по-особому, как умеют носить только на Востоке, кто-то — в платьях с длинными рукавами, а некоторые — в плащах, несмотря на теплую погоду. Туристы — в джинсах, в бриджах или шортах, в цветастых сарафанах и туниках, а некоторые даже в майках. Задержалась у витрины магазина ковровых изделий: несколько минут наблюдала через прозрачное стекло за пожилой женщиной в платке, которая прямо в торговом зале ткала шелковый ковер. Прошла мимо блестящих витрин с керамическими изделиями ручной работы, рассматривая изящные формы предметов и национальные узоры на них. «А вдруг и Иринка здесь была… или еще сейчас где-то рядом», — предположила Надя и оглянулась по сторонам. Беззаботные прохожие, суетливые торговцы… никого, хотя бы отдаленно напоминающего Китайца или Ирину, она не увидела. Направляясь к центральной улице, миновала Цистерну Базилику, обогнула фрагмент полуразрушенной древней крепостной стены с хорошо сохранившейся башней. Пройдя несколько кварталов, наткнулась на раскопки: в прямоугольной глубокой яме виднелись древние колонны из белого камня с резным узором, напоминающим то ли капли, то ли перья павлина. Здесь на каждом шагу встречались какие-то древности, свидетельствующие о весьма солидном возрасте города и наводящие на мысль о кратковременности человеческого пребывания в этом вечном мире. Надежда бродила по старинным улицам, поначалу даже забыв о цели своего приезда. Все-таки Стамбул завораживал! Мечети с множеством серых надгробных камней на территории, замысловатые резные узоры в стенах, кованые решетки поразительной красоты, крепостные сооружения являлись не только архитектурной, но и исторической ценностью. Первые этажи домов повсюду занимали какие-то магазины — со специфическими и самыми обычными товарами. Шелковые и шерстяные ковры, керамика, разноцветные светильники в национальном стиле, восточные сладости, множество разнообразных коробочек с чаем и кофе, ювелирные украшения на любой вкус и кошелек, фрукты и мороженое — все это было выставлено за тонким стеклом на обозрение прохожих. Услужливые торговцы предлагали свои товары, выходя навстречу возможным покупателям, ожидая и завлекая их у входов в большие и маленькие торговые залы и в совсем крошечные лавочки. Вдруг направление мыслей Надежды резко изменилось. Как будто очнувшись от наваждения, она принялась думать о том, как пойдет по адресам, обозначенным полковником на карте Стамбула. Устинову, как человека действия, всегда тяготила роль пассивного наблюдателя. Конечно же, она и теперь не собиралась оставаться в стороне от событий, если представится хоть какая-то возможность повлиять на них. Надя вдруг явно вообразила, как заходит в одно из заведений и видит там Ирину. Что же можно будет предпринять? А что если ей как-нибудь удастся вывести девушку оттуда? Вероятно, придется убегать, прятаться. Возможно, их даже будут преследовать!.. Перебрав в уме все варианты развития событий, она решила — на всякий случай — подготовиться. Фантазия разыгралась не на шутку… «Хорошо бы сменить облик, чтобы ввести в заблуждение преследователей, затеряться в толпе… И переодеваться, может быть, придется не один раз…» — рассуждала она. Обойдя несколько магазинов, накупила всякой всячины, которая могла пригодиться для смены имиджа: два парика, два длинных пестрых сарафана, две пары босоножек из мягкой кожи на низкой платформе (в них удобно будет убегать), две вышитые туники с длинными рукавами, два цветастых шелковых платка, некоторые косметические принадлежности… Удивилась дешевизне приобретаемых товаров. Еще прикупила два женских черных восточных костюма — имитации хиджаба… или паранджи — Надежда в этом не очень разбиралась. Одежду выбирала своего размера: Ирина по комплекции была примерно такой же, но пониже ростом. Надя захватила в поездку два мобильных телефона и теперь мысленно похвалила себя за предусмотрительность. Один — новый и дорогой — она оставит в номере. Второй — старенький, недавно отремонтированный (не жалко, если отберут) — возьмет с собой. Еще она решила как-то изменить свой внешний вид, сделать прическу, которая могла бы выдержать предстоящие приключения и остаться красивой. Надежда зашла в парикмахерскую, ей навстречу поднялась с кресла средних лет женщина европейского вида. — Что хотите? Стрижечку? — спросила она, приветливо улыбаясь. — Ой, вы русская? — удивилась и обрадовалась Надя. — Да, русская. Из Самары… Здесь много русских, особенно в сфере оказания услуг. — А как вас зовут? — Вера, — ответила женщина. — Вера, а можно мне укладку… долговременную? Чтобы получились такие… средних размеров локоны, отдельные. — Биозавивочку? Можно! Вот, выбирайте, — и парикмахер указала на фотоальбом, лежащий на журнальном столике, — это наши клиентки. Все прически сделала я сама. Какая завивочка вам нравится? Надежда выбрала прическу, и уже через час с небольшим ее волосы были уложены в аккуратненькие локоны-спиральки. Мастер предупредила, что завивка боится горячей воды, и объяснила, как надо за ней ухаживать. Надежда осталась довольна. — Заходите, если что, — пригласила Вера. Надежда представила, как приедет Юрий, увидит ее в новом образе… и одернула себя за такие мысли. А действительно, для чего она сделала завивку? Или для кого? «Да какая разница?! Просто сделала, и все, — ответила она самой себе, — потому что в любой ситуации хочу выглядеть хорошо!» Шагая по улице в прекрасном расположении духа, к которому примешалась доля проснувшегося авантюризма, Устинова продолжала строить дерзкие планы. Она утвердилась в решении пойти по одному из адресов уже сегодня: по всей видимости, заведения эти ночные, а значит, самое интересное там начинается только после заката. Вернувшись в отель, она собралась: нацепила черный парик, хоть и жалко было прятать свеженькую завивку, накрасила черной несмываемой тушью брови и ресницы. Собрала пакет с одеждой, которая, по ее представлению, могла понадобиться, сверху бросила косметику, расческу. Вещи надо будет куда-то спрятать. И это самое «куда-то» требовалось еще найти! Критически оглядела «стратегический запас» и, решив, что он слишком велик, половину содержимого выложила. Надя взяла сумочку со стареньким телефоном и небольшим количеством денег. Никаких документов брать с собой она не хотела. Посидела, подумала, помолилась и пошла. Адрес ночного клуба запомнила на память. Добралась трамваем — несколько остановок до района «Топкапы». Надежда уже знала из справочника-путеводителя, что он имеет одно название с султанским дворцом, но это все, что у них общего. Правда, в районе «Топкапы» тоже есть древние крепостные стены, частично разрушенные. Недалеко от остановки играл струями фонтанчик, явно уступающий по великолепию и размерам фонтану на площади Султанахмет. Надежда побродила вокруг остановки, изучая окрестности. На одной из улочек, метрах в двухстах от трамвайной остановки, она обнаружила относительно глухой уголок, скрытый от шумящих улиц остатками полуразрушенной каменной кладки. Здесь располагался квартал старых жилых домов из серого камня. Окна почти всех зданий выходили во двор, двери были защищены декоративными решетками, вряд ли претендующими на художественную ценность, однако на вид довольно древними. Коротенькая платановая аллея заросла ветками неухоженного вьющегося кустарника, две давно не крашеные скамейки стояли друг против друга. «Видимо, не пользуется популярностью этот уголок: нет здесь ни шумных кафе, ни магазинов… безлюдно, — сделала вывод Надежда. — И это в каких-то двухстах метрах от оживленного перекрестка…».