– У каждого из нас? – пристально смотрю в ее зеленые глаза, но не нахожу там иронии. – Ну да. Ты ведь не думаешь, что я сидела без дела три года, – Кендалл хихикает, а меня пробирает отрезвляющая дрожь. У нее тоже кто-то есть. И это нормально. Конечно. Она очень красивая. Молодая. Веселая и забавная. Почему бы кому-нибудь у нее не быть, верно? Почему бы, мать твою, кому-нибудь ее не любить? Не прикасаться? Не целовать? Не трахать. Блять! Бостон, приди в себя! Три года назад все было не всерьез. А то, что произошло сейчас, – банальная ностальгия, подпитанная продолжительностью разлуки. Не более. Просто проверка, которую я, кажется, не прошел. – Да, ты права. У нас всегда получалось дружить, – выдавливаю из себя улыбку. – И я рад, что ты первым делом приехала к своему давнемудругу. Друг. Уже ненавижу это слово. Мы с ней никогда не были друзьями. Мы с ней с самого начала были чем-то большим. – Ну раз так, – Кендалл хлопает меня по плечу. – Мойдругдолжен сдержать свое обещание и отпраздновать со мной мой день рождения. Хватит смелости сбежать? Глава 3. Моя звезда Три года назад Кендалл Кажется, я должна испытывать радость. Сегодня я получила то, о чем всегда мечтала, – дом моды Gucci выбрал меня из сотен других девушек, и теперь я, а не они, буду лицом их бренда по всему миру. Я бы испытывала радость, если бы контракт не содержал одно условие – улететь в Европу. Мне пятнадцать. Родители дали свое согласие. И даже папа, который страдает от гиперопеки, разрешил покинуть Бостон, да что там, страну, чтобы осуществилась моя мечта. И теперь все двери открыты, на ладони все возможности, весь мир. Он мой. Только бери, пользуйся, блистай. То, чего я так хотела. Тогда почему я не испытываю радости? Я получила известие с самого утра. Уже вечер, а я до сих пор не могу выдавить из себя даже улыбки. Я не хочу уезжать. Не сейчас, когда в город вернулся Бостон. – Детка, к тебе гости, – мама заглядывает в мою спальню, когда я выволакиваю из шкафа огромный чемодан. – Я не хочу сейчас никого видеть, мам. И мне нужно собрать вещи. – Подождет твой чемодан. Вылет только завтра вечером. Посмотри, кто к тебе пришел. – Я же сказала, что не хочу никого… – Даже меня, Конфетка? Бостон. Сердце замирает, как только я вижу его глаза и эту невероятно красивую улыбку. Когда он так улыбается, хочется думать, что такую улыбку он дарит только мне и никому другому. Я вскакиваю с колен и бросаюсь ему на шею. – Собиралась улететь, не попрощавшись со мной? – его руки сжимают мою талию, а я хочу, чтобы притягивали еще ближе, чтобы я чувствовала его каждой клеточкой своего тела, чтобы оно пропахло его ароматом, чтобы он остался на мне навечно. Тянусь рукой к выбившейся пряди его челки и укладываю ее наверх. Он идеален. И так красив. Я улыбаюсь. – Кендалл, оставь волосы Бостона в покое, – оказывается мама все еще здесь и наблюдает за нами. – Все в порядке, Стенли. Она с детства неровно дышит к моей челке, – усмехается Бостон. – Мам, тебе пора, – прищуриваюсь я. – Не делайте ничего такого, за что папа сможет поколечить Бостона, – выкрикивает она, покидая мою комнату. Бостон краснеет. – И не закрывайте дверь, если не хотите, чтобы Юджин ее вынес! – Мам! – Ты знаешь своего папу, Кендалл. – И я знаю твоего папу, Конфетка, – шепчет на ухо Бостон, и я вся усыпаюсь мурашками. Его горячее дыхание щекочет кожу, а руки все еще лежат на моей талии. Неужели он, как и я, не хочет выпускать меня из объятий? – Значит, уезжаешь? – он размыкает объятия. Его руки больше не касаются меня. Видимо, я ошибалась. И, как обычно, накрутила себя, желая видеть то, чего нет. – Да. – Ну и где радость? – А чему радоваться? – фыркаю я. – Всего один день, чтобы со всеми попрощаться. Под «всеми» я на самом деле имею в виду только его. Я и так не видела Бостона почти полгода. Он летал в Японию по каким-то своим делам. Потом в Китай. И везде ему нужно было задержаться. Он даже пропустил в этом месяце мой пятнадцатый день рождения. – И этот один день ты никогда не забудешь, обещаю, – он снова подходит ближе и склоняется над моим ухом. Я рефлекторно закрываю глаза, как только чувствую запах его парфюма. Мне безумно нравится. – Ровно в полночь буду ждать тебя за углом под ивой. Сможешь выбраться из дома незамеченной? – я киваю, потому что потеряла дар речи. – Хорошо. Тогда оденься потеплее – к ночи похолодает. Я снова киваю, а Бостон уходит, хитро подмигнув мне. Да, я сбегала с ним и раньше, каждый раз, когда он возвращался из своих затяжных поездок, но еще ни разу это не было так волнительно, ведь этот раз может оказаться последним. *** – Принцесса моя, спокойной ночи, – папа целует меня перед сном. – Я буду так скучать… – Пап, рано. Никаких слез. – Ладно, ты права. Я просто очень тебя люблю, милая. – И я тебя люблю. Не знаю, как справлюсь в Европе без самого замечательного папы в мире. – Я буду на видеосвязи круглосуточно! – он снова обнимает меня и, да, плачет, как обычно. Обожаю его. – Порви там всех. – Пап, я модель, а не участник боев без правил. – Неважно. Ты самая красивая. Надери им всем зад, принцесса, или как там говорят у вас в домах мод? Я смеюсь и крепче прижимаюсь к его груди. Мне ужасно будет его не хватать. *** Без четверти двенадцать дом затихает. Не слышно даже близнецов Тристана и Джордана, которые вечно до ночи играют в мяч на спортивной площадке. И плевать им на дождь, ветер или пришествие инопланетян – баскетбол – это святое. Высовываю голову за дверь своей спальни – Ривера, кажется, тоже уснула. Путь чист. Натягиваю худи и леггинсы черного цвета, набрасываю капюшон и в носках проскальзываю мимо спальни родителей, чтобы не произвести ни единого лишнего звука. Добираюсь до первого этажа без осечек. Этот путь уже проверен не раз. Прихватываю приготовленную заранее черную лыжную куртку и через незапертую дверь в столовой выбираюсь на улицу. Я все продумала. В нос сразу же ударяет промозглый запах. Вроде бы конец октября, а в воздухе уже чувствуется мороз. Вдыхаю полной грудью и выдыхаю, выпуская изо рта клуб пара. Завораживает. Сегодня очень тихо. Неделя до Хэллоуина – наверное, все запасаются энергией на будущий уикенд. К сожалению, меня уже не будет здесь к тому времени. Надеюсь, в Европе любят Хэллоуин так же, как и в Америке, и будет весело. И мне не придется скучать. Хотя я заранее знаю, что буду. Буду скучать по Бостону. Рано, Кендалл, рано плакать.Эта ночь точно не для слез. Сегодня я хочу совершенно обратного.