– Поехали домой. Он снова берет меня за руку, но я вырываюсь. – Пошел к черту! Зачем ты так со мной? Ты же видишь, что я к тебе чувствую! – Кендалл… – Бостон предпринимает очередную попытку взять меня за руку, но я отмахиваюсь. – Скажешь, что я слишком маленькая для чувств? – Черт… Я сам виноват, – он сжимает руками лицо и отходит в сторону. – Да, ты виноват! Ты! В том, что я влюбилась в тебя еще девочкой. Но разве ты не видишь, что я уже давно не она? Я не девочка. Я не ребенок, Бостон. Прекрати отрицать очевидные вещи! – Хватит, – выдыхает он и теперь говорит слишком серьезно. – Едем домой. – Бостон… – каждая буква пропитана моей мольбой. Я не хочу уходить. Не хочу оставлять его. Не хочу оставлять все так. Мне нужна правда. Нужно то, что в его сердце. Но Бостон выходит из контейнера, из места, которое, по его словам, лечит. Видимо, только не меня. Или я совсем другая, раз вместо лечения обрела здесь первую рану. Глава 4. Место, которое не лечит Настоящее время Бостон «Хватит смелости сбежать?». Она задает тот вопрос, который раньше задавал я, тайком похищая ее из родительского дома. Я не должен был этого делать, но Кендалл всегда провоцировала меня на запретные вещи. И ей даже не нужно было ничего говорить. Я возвращался в Бостон и просто знал, что она ждет меня. И мне срывало крышу. Я готов был похитить ее даже из крепости, только бы провести с ней наедине как можно больше времени. Нам всегда было очень хорошо вместе. Даже без слов. И в тех далеких поездках, которых раньше было очень много, я мечтал лишь об одном – вернуться и украсть ее, усадить в свою машину и говорить ночь напролет. Я рассказывал ей все, даже занудные детали о встречах с инвесторами, а она завороженно слушала. А потом рассказывала мне, как однажды покорит этот мир. И она покорила. Гигантские 3D-голограммы и анимированные постеры точеной фигуры и прекрасного лица Кендалл Фрай заполонили всю Землю. Она сорвала свою звезду. Она стала звездой, которую обожают миллионы. Все это время я следил за ней, зная, что она не ответит. Я смирился. Как и смирился с тем, что все данные в юности обещания – чушь. Она забыла их. Она ветер. И сейчас этот ветер просто случайно занесло обратно в Бостон, чтобы навести здесь смуту, а потом обратно исчезнуть, оставив после себя пустоту. Хватит ли мне смелости сбежать? Будь на ее месте другая, я бы отказался. Это все не соответствует статусу серьезного Бостона Нота-Кёртиса. Но здесь, в моем доме, спустя три года разлуки, не какая-то другая. Здесь Кендалл. А для Кендалл у меня есть лишь один ответ, хочу я того или нет: – Всегда готов. *** Шевроле следует выстроенному маршруту, а Кендалл улыбается так, будто не знает, куда мы едем. Будто я впервые везу ее туда. – Ты стал таким успешным, – Кендалл рассматривает меня. – Я читала о тебе. Даже прикупила чуточку «Нотис.коин». Говорят, что это прибыльно, – я усмехаюсь. – Эй! Не смей смеяться надо мной, засранец! Меня разбирает дикий смех. И я ничего не могу с собой поделать. Кендалл хмурится, но потом смеется вслед за мной. – Если меня обманули, то я потребую свои бабки обратно! Имей в виду, – хихикает она и откидывается на спинку кресла. – Удобная тачка. Хочу себе такую. – Не получится. Она еще не поступила в продажу. – Заносчивая задница, – фыркает Кендалл. – Ну так… Надолго ты в Бостоне? – поправляю ворот пальто и отвожу взгляд к лобовому стеклу. Не уверен, что хочу услышать ответ. – Еще не решила. Ветер. Она нисколько не изменилась. – А планы есть? Чего ты хочешь от Бостона? – От Бостона? – чувствую, как Кендалл сверлит меня взглядом.Ч-черт… – Ну… От города. Что ты задумала сотворить с ним в этот раз? – Задумала вдохнуть в него жизнь. Я оборачиваюсь и ловлю ее пристальный взгляд. Она красивее, чем на голограммах. Красивее, чем на любом 3D-постере. Красивее, чем была в пятнадцать. На темной коже играют блики от цветных витрин. Завораживает. Но не так, как ее глаза. В которых уже нет той детской наивности. Кендалл повзрослела. И кто-то другой, а не я, принял в этом участие. Кто-то другой повлиял на тяжесть ее взгляда, на глубину ее мыслей, на тайну, которую она уже не захочет рассказать мне. Три года – пропасть. И она отразилась на каждом из нас. Мы оба изменились. *** – С тобой везде не страшно, – говорит Кендалл, когда мы пробираемся в заброшенную часть порта. Я снимаю блокировку с оцепленной территории, которую давно уже выкупил, и пропускаю ее вперед. Она делает пару шагов и останавливается у ржавого контейнера, того самого, в котором мы нехорошо расстались три года назад. Нехорошо – мягко сказано. Тогда она всковырнула все мои нервные клетки. Вывела меня. Выбесила и спровоцировала на то, что я не должен был себе позволять. Я должен был остановиться, когда едва не поцеловал ее в порту. Должен был, но… Кендалл тянет на себя жестяную дверь, и та со скрипом поддается. Она первая проскальзывает внутрь, а следом – и я. – Часто здесь бываешь? – спрашивает она после минутной паузы. – Нет, – признаюсь. – Это место больше не лечит? Она оборачивается, чтобы встретиться с моим взглядом. Не лечит, Кендалл. Ты изменила все. – Мне нравится здесь, – заявляет Кендалл, оглядываясь по сторонам. – Я часто вспоминала именно об этом месте, когда была в Европе. Это был лучший Хэллоуин. – Лучший? – усмехаюсь я. – Врешь. – Честное слово! – она полностью разворачивается ко мне и кладет руку себе на сердце. – Те тыквы, паутина… Летучие мыши. Свечи… И все для меня одной. Черт возьми, это было круто. – Рад, что тебе есть, что вспомнить, – мягко улыбаюсь и скидываю с плеч пальто, повышая на сенсорном дисплее температуру в «трейлере». Кендалл бросает сумку на пол, снимает бесформенную кожаную куртку и остается в одном кожаном черном коротком платье без шлеек. Она нагибается, а я сглатываю, не в состоянии оторвать взгляд от ее длинных ног. И бедер. И тонких рук. Плеч. Острых ключиц… – За мои восемнадцать? – Кендалл вытаскивает из сумки бутылку вина и улыбается. – Эм… Да, почему бы и нет. Кендалл всегда слышит от меня только «да». Кендалл всегда хочется говорить только «да» и так сложно себя сдержать. Я смог всего пару раз. И пожалел о каждом. – А есть тут стаканы? – она оглядывается по сторонам. – Только кружки, вон в том шкафу. Устраиваюсь на полу, подложив под зад подушку. Не был тут около двух лет, но мои подчиненные поддерживали здесь порядок на всякий случай. На всякий – такой, как сейчас. Кендалл устраивается напротив, подогнув ноги под себя, откупоривает бутылку и плескает красное в обе кружки. Не помню, когда так пил, потому что никогда такого не было. Ни разу. Бокал и всего один. Но никак не кружка и целая бутылка. Не на полу, а за столом. Не в ржавом морском контейнере, а в престижном ресторане. Не с Кендалл, а со своей девушкой Скайлар. Но сейчас мне так хорошо. Лучше, чем в любом из ресторанов. Лучше, чем с кем-либо.