Стопка распечаток качнулась, едва не разлетевшись по кабинету. Темноволосый прихлопнул её сверху. – А зачем вам Василий? Лера остановилась. – Хотела кое-что узнать у него об одном старом материале… Так, ничего особенного. Вы не знаете, он после обеда будет? Парень ещё раз придавил стопку распечаток, на этот раз, здоровенным степплером и криво улыбнулся: – Да, он, собственно, и не уходил ещё. – Так это вы – Василий Строев? – обрадовалась Лера. Она надеялась увидеть серьёзного журналиста, представительного, в очках с тонкой золотистой оправой, толстом свитере с широкими (непременно широкими) рукавами, а перед ней высился неуклюжий парень лет двадцати пяти, растрёпанный, в заляпанной клеем футболке, в видавших виды джинсах. – Ну, был когда-то, – он неопределённо махнул рукой. – То есть? – Знаете ли, мы часто используем псевдонимы. И газете хорошо – типа она серьёзная и большая со здоровенным штатом спецкоров, и тебе тоже неплохо – всегда можно сховаться и сказать, что это не ты написал всякую муть… Клиент побегает – побегает, а доказать ничего не сможет… Но именем «Василий Строев» я и воспользовался-то всего пару раз, и с тех пор уже больше года как про него забыл. Так что даже странно, что им интересуется такая юная леди… Парень улыбнулся. – Да, тот старый материал, про который хотела Вас спросить примерно тогда и был опубликован, – девушка замолчала. «Василий» её тем временем продолжал разглядывать, ухмыляясь и даже не собираясь поддерживать разговор. Лера окончательно растерялась. Парень ей не внушал доверия: он, верно, и не вспомнит, что это была за статья. И не отслеживал результат расследования потому, что разгильдяй. – Ну, и? – не выдержал он наконец. «А, к чёрту, всё равно, больше никаких ниточек!» – Около трёх лет назад, в мае 2014-го, по улице Хрусталёва, сгорел частный дом. В пожаре погибла женщина и трое её детей. Вы писали заметку. Парень перестал улыбаться. Лицо сразу стало яснее, умнее даже, глаза заискрились настороженным интересом. По тому, как изменилось его лицо, Лера поняла – он помнит. – Знаете, я же ещё не обедал, – неожиданно предложил он, – есть очень хочется, и от этого не думается вовсе. Пойдёмте! Он порывисто сорвал с вешалки куртку и, не спрашивая, согласна ли Лера обедать с ним, подцепил её под локоть, буквально выволок из кабинета. Протащив по коридору в сторону выхода и не дойдя до него буквально метра, втолкнул её в узкую дверь, которую она, входя, даже не заметила. За ней оказалось махонькое пыльное, давно не обитаемое помещение со столом и вытертым стулом восьмидесятых годов прошлого века. – Вы что?! – только теперь Лерка струхнула не на шутку. – Чё те надо? – «Василий» припёр её к стене, больно надавив локтем на горло. – Ты чё вынюхиваешь, а? Тебя Камрад подослал? – Что? К-какой Камрад?! – Лерка вообще потерялась. Этот парень, «Василий», вроде только что был нормальным, интеллигентным даже, а сейчас буквально позеленел весь, и глаза чёрные такие стали, мутные. Словно и не человеческие. – Стойте, отпустите меня, – хрипела она, – никто меня не подсылал! – Значит так, – зашипел «Василий» более спокойно, но от этого ещё более страшно, – скажешь Камраду, чтобы больше ко мне не совались. Я всё ему отдал, поняла, ВСЕ! Никаких материалов, фотографий, копий, у меня больше нет… НЕЕЕЕЕТ! Его глаза снова стали мутными, он схватил Лерку за шиворот и так тряхнул, что у неё едва позвоночник не рассыпался. «Василий» распахнул дверь коморки и с силой вышвырнул в коридор. Лерка пролетела тот несчастный метр до выхода, но не стала дожидаться, что будет дальше – с визгом рванула с лестницы мимо ошалевших блондинок на высоченных каблуках. Лишь добежав до автобусной остановки и не чувствуя погони, она оглянулась. Полоумный «Василий» за ней не бежал. – Ну что за день-то сегодня такой, – шмыгая носом, Лерка торопливо топала по пустынной улице, вдоль бесконечного сине-зелёного забора. Садиться в автобус под любопытные взгляды пассажиров ей не хотелось, да и стоять в ожидании своего рейса тоже – не особо, ещё этот ненормальный передумает, и решит переломать ей парочку костей. Уже дойдя до перекрёстка, вывернув на более людную улицу, она успокоилась. Купила ароматную булочку в пекарне и села на скамейке: ей не давало покоя слово «камрад». Где-то она его уже слышала. Причём, совсем недавно. Вот на днях буквально. Лерка набрала в телефоне «камрад»… Всезнающий поисковик сообщил, что это «товарищ, друг», от испанского «camarade». Но «Василий» явно не это имел в виду. Более того, Лерка готова была поклясться, что парень этого «товарища» жутко боялся… *** Подошёл Леркин автобус, она забралась в жарко натопленное нутро, устроилась на свободном сидении, а из головы всё не выходил этот «товарищ». Что-то не отпускало её. Какая-то догадка. Слово, действительно, было ей знакомо. Она добралась до дома, сбросила куртку… Вот! Она не слышала это слово! Она его ВИДЕЛА! Лерка бросилась к серванту с документами. Три дня назад она распаковывала коробку с бумагами: мамины папки, счета за старую квартиру, альбомы с фотографиями… И тонкая красная папка. Мама много раз говорила, что в ней очень важные документы, и Лерка, конечно, засунула любопытный нос внутрь. Вот где она видела этого «товарища»! Она перелистывала уложенные в тонкие хрустящие файлы документы. Свидетельство о праве собственности на квартиру. «Нет, не то», – Лерка лихорадочно просматривала одинаковые страницы. Кредитный договор… Банк такой-то, это ясно… Ушакова Светлана Павловна. Это мама… Вот он! «Договор купли-продажи № 1634. Общество с ограниченной ответственности «КАМРАД» в лице генерального директора Молина Хорхе Эдуардовича, и Ушакова Светлана Павловна»… Руки Лерки похолодели. Она теперь поняла всё. Камрад – это фирма-застройщик. Они с мамой купили у них квартиру в доме, построенном на месте сгоревшего жилища Татьяны Селивёрстовой. Камрад – это прозвище человека, которого так боится «Василий», которому он «отдал всё, все материалы и фотографии». Девушка включила ноутбук. Голубой экран быстро откликнулся, выйдя из режима сна. Она набрала фразу, которая должна была ответить на последний оставшийся вопрос. «ООО «Камрад», генеральный директор». Мгновенно загрузился официальный сайт фирмы. Текущие стройки, завершённые объекты, фотографии, награды и сертификаты. Лера выбрала вкладку «О компании». С большой фотографии на неё уставилось лицо довольно полного человека, почти лысого, с тяжёлым взглядом и улыбкой бульдога. Подпись гласила, что это Молина Хорхе Эдуардович, генеральный директор ООО «Камрад», тот человек, что криво ухмылялся, глядя на дымящиеся руины дома Татьяны Селивёрстовой. Тот, кого ей нужно найти. Лера взглянула на адрес фирмы… Хрусталёва, 27, 1 подъезд. Это их дом. Они держат офис в этом же доме. Лерка выдохнула. Она взяла белого медвежонка и вышла из квартиры. Ещё через пятнадцать минут она уже стояла в офисе ООО «Камрад» перед шикарной секретаршей. Там уже отмечали старый Новый год. Через огромные матово-чёрные двери конференц-зала прорывались ароматы застолья: гремучая смесь салатов, майонеза, копчёного мяса, рыбы и шампанского. – Шефа нет, – ухмыльнулась секретарша, глядя на Леркиного белоснежного медвежонка, – но я всё передам, не волнуйтесь, девушка. А Лерка больше и не волновалась. Она шла через пустынный двор дома с панорамными окнами, шикарного, в котором многие лишь мечтают иметь крохотный кусочек комфорта, а Эми Ли шептала в наушниках, Лерка автоматически переводила: Снова улыбнусь – ты пойми: Лишь завтра очнусь от беды, Не утешай меня, не лги мне. Привет, знаешь, мне теперь не стать уж прежней, Не плачь. 20 Говорят, никакие деньги не стоят жизни. Врут. Говорят, деньги не пахнут. Врут. Деньги пахнут. Ещё как. Воняют кровью и потом. Лёгкие деньги – кровью, трудовые – потом. За каждой бумажкой – чья-то судьба. За каждой монетой – свобода. И никто по-настоящему не свободен. Мы свободны только в выборе своей зависимости, так, кажется? В этом плане Лерка теперь совершенно свободна. – Лер, ты чего? Ты куда ходила, больная же!.. – мама вернулась с работы раньше, в недоумении складывая в папку разбросанные по столу файлы с документами. Нарядная ёлка разноцветно подмигивала в углу. – Мам, мы можем вернуться в нашу старую квартиру? Прямо сейчас? А? ***