Самодовольная улыбка на секунду исчезла с лица Усика, но тут же появилась снова. Казалось, вопрос испугал его. — Дайте-ка подумаю… От меня не укрылось, какой возмущенный взгляд броси- ла в его сторону брюнетка, резко обернувшись. — Знаете? — повысил тон Донских. — Да… — замялся Усик, — старая знакомая, эти отно- шения давно в прошлом. — Три дня назад её убили. Усик настороженно посмотрел на нас по очереди и пока- чал головой: — Нет, боже… Кто мог такое сотворить? Что случилось? Его реакция не произвела на меня впечатления. Он явно не слишком расстроился. — Где вы были с 21-го на 22-е число ночью? — Я? Вы меня подозреваете, — усмехнулся Усик. — Не тяните время, я могу повторить вопрос. 39 — Где я был 21-го? Хм, — он подошел к брюнетке, от- хлебнул из ее бокала и обнял за талию. — Стелла, малыш, мы с тобой были у тебя, верно? Убрав руку, она задумчиво посмотрела ему в глаза. Он с тревогой ждал ее ответа. — Правда? — наигранно сказала она. — Откуда мне знать, где ты был в ту ночь. — Ну, вспомни, — он притянул ее к себе. Мне показалось, что он с трудом справляется с эмоциями. — Ну, как же, сначала я приготовил тебе ужин, потом мы посмотрели фильм про того забавного парня, который родился старичком. Помнишь? Про Бенджамина Баттона. Потом приняли вместе ванну, долго занимались любовью. Ты кончила пять раз, и мы легли спать. Мы с Донских переглянулись. — Ах, это было тогда? — Она поставила бокал на стол. — Ну, да, незабываемо. Точно. Усик сделал победный жест рукой в нашу сторону: — Вот, видите, я был с ней. А что там произошло с Машей? Донских явно не устраивало такое алиби: — Кто-то еще вас видел? Кто может подтвердить ваши слова. — Мм, думаю, нет. — Тогда думаю, девушка, вы должны понимать, что за дачу ложных показаний вы можете пойти под суд как соу- частница. Вас посадят. Вы еще можете отказаться от пока- заний. Спокойно посмотрев на своего приятеля, она перевела взгляд на Донских: — Я не умею врать. — Отлично, не говорите, что я вас не предупреждал. 6 Сергей добавил скорости и стремительно понесся в сто- рону центра. Он вымещал свою злость на моторе автомоби- ля, выжимая из него последние силы. Минут пять мы ехали в полной тишине. Мне было гадко. У меня был жизненный принцип рассчитывать на саму себя, а этот мужчина хотел, чтобы я ему доверилась и пу- 40 стила всё на самотёк. Как могла я бездействовать и просто ждать в такой ситуации? Чего ждать? И все равно было стыдно. Я повернулась и украдкой посмотрела на Донских. Его сильные руки сжимали руль, глаза были устремлены на до- рогу. Он был в диком гневе. Это выражалось в его позе, в том, как жадно он вдыхал воздух и нервно цедил через нос. Нестерпимо захотелось попробовать его губы на вкус. — Закинь меня на Островского. — Ты — сумасшедшая. — Он прикусил нижнюю гу- бу. — Я не видел еще более сумасшедшего человека, чем ты. Как знал, что не нужно с тобой связываться. Тебе бы хоро- шего ремня!