шений, если ты про это. — Нет, это меня совершенно не волнует, — с напускным спокойствием ответила я. 56 — Мне нельзя сейчас быть здесь, — его глаза продолжа- ли меня разглядывать. Отражаясь в них, я ощущала себя красивее, чем на самом деле. — Я тоже не в восторге от того, что сижу здесь с тобой. — Ты очень сильно похудела за эти дни, Саша. — Не уходи от темы. — Я потянулась и кончиками паль- цев зацепила бутылку шампанского. Она все еще была хо- лодной. Ловко поймав ее на лету, я оторвала фольгу и от- крутила проволоку. Сергей был ошеломлен моим поведением, но оправдываться было не в моих правилах. Ужасно хотелось пригубить игристый напиток и забыться. Мне было все равно, что я совершаю очередную ошибку. Пробка взлетела к потолку. Убрав ладонью влажные капли с внешней стороны бу- тылки, я пригубила шампанское, сделав сразу три жадных глотка. Присутствие этого мужчины щекотало нервы: пред- стояло разобраться в своих чувствах к этому человеку. Разо- чарование, злость, сожаление, обида отходили на второй план, уступая место нахлынувшему, сносящему всё вокруг как лавина влечению. Чувствуя, как нарастает во всем теле тепло, я глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. — Я ничего о тебе не знаю. — Мне пришлось сделать усилие, чтобы повернуться и посмотреть ему в глаза. — Стоит ли тебе доверять? Какие у тебя планы? Мы с тобой, кроме убийства, ни разу даже ни о чем отвлеченном не раз- говаривали! Но ты приходишь каждый день, приносишь па- кеты с едой, сидишь здесь со мной, а на часах, между тем, почти полночь. Если посвящать в ход расследования заин- тересованных людей — это не по правилам, то почему ты нарушаешь эти правила здесь и сейчас? Ты проводишь вре- мя с сестрой подозреваемого. Это крайне не профессио- нально. Какого хрена ты делаешь, Донских? Сергей пригубил шампанское и шумно выдохнул. Долж- но быть, мои слова прозвучали слишком грубо. Сжав губы, я отвернулась к окну. Мои глаза готовы были наполниться слезами, сердце часто стучало. — Что ты хочешь, чтобы я сказал? — Он взял меня за руку и развернул к себе. — Я сам не знаю, какого черта де- лаю! Между нами столько недосказанности. Так давай всё обсудим. Ты мне не доверяешь, и я знаю, что сам виноват 57 в этом. У меня скотская работа, которая не приносит ни удовольствия, ни приличных денег, но отнимает почти всё время. Работая над делом, я всегда поступаю так, как при- вык и как велят инструкции. И тут посреди этой серости, мерзости и рутины появляешься ты. Такая красивая и упря- мая! И я не знаю, как мне поступать, голова отключается, когда вижу тебя. Постоянно думаю о тебе, и мне небезраз- лично, что будет с тобой и твоим братом. Я забросил всё и занимаюсь только этим делом. Ты это хотела услышать? — Да, — я потянулась и забрала шампанское из его рук, — только почему нужно было мучать меня столько? Ты не представляешь, что я чувствовала всё это время! Ночуя в больнице на стульчике, не зная, выживет мой брат или нет. А ты приходил каждый день и задавал мне одни и те же вопросы, словно я должна была расколоться, сознаться тебе во всем. Потом эти обыски! Ты нашел что-нибудь? Нет! Вот и я сразу тебе говорила, что мой брат не встречался с этой девушкой. — Ты должна успокоиться и трезво оценивать факты. Не спрашивай, если не готова услышать правду. Всё очень се- рьезно: сосед опознал машину твоего брата. Она останавли- валась под окнами подъезда Яковлевой в тот вечер. — Этому должно быть объяснение! — Я резко выпрями- лась. — Расскажи мне всё, чтобы я могла составить своё собственное мнение. Ты должен…