– Но сначала тебе нужно встретиться с моей бабушкой. – Хорошо, – спокойно согласился Олли. Макани была ошарашена. – Серьезно? – Ага. – Он изучал ее лицо, пока они проезжали под тенистыми дубами, растущими вдоль дороги. – Стой. Так ты не серьезно? – Конечно, серьезно. Просто я не думала, что ты согласишься. В уголках его губ появилась улыбка. – Ты забываешь, что находишься на Среднем Западе. Здесь мы поступаем так. – Когда она скептически подняла бровь, он даже рассмеялся. – Все будет хорошо. Макани было сложно в это поверить, но его уверенность немного помогала. – Получается, ты живешь здесь. Она снова удивилась. – Что это значит? Он вытянул голову, чтобы посмотреть на ветки над ними. – Красивая девушка. Красивый район. Она нахмурилась. – Серьезно, Олли. Я не в настроении. – Просто говорю, что ты живешь на лучшей улице в городе. В детстве я всегда мечтал жить под этими деревьями. – Пока не узнал, что в остальном мире улицы и деревья намного лучше? – Она указала на белый двухэтажный дом с огромным крыльцом. – Вот мой. Олли подъехал к дому и заглушил двигатель. Макани подождала, пока он продолжит свою мысль – согласится, что предпочел бы жить в любом другом месте, но не в Осборне. Когда он этого не сделал, она начала волноваться, что повела себя слишком бестактно. Он дважды сделал ей комплимент, и оба раза она отвергла его. У Макани сложилось впечатление, что он отчаянно хочет уехать, потому что любому было бы неприятно слышать от кого-то гадости о родном городе. – Но ты прав, – она попыталась сгладить неловкость. – Это лучшая улица. Думаю, мне повезло. Странно признаваться – она не врала. Макани давно не чувствовала себя удачливой или благодарной за что-то. В большинстве городов в округе улицы в самых старых районах были выложены кирпичом, что само по себе казалось очаровательным анахронизмом. В Осборне кирпичные мостовые остались только на Главной улице и в районе, где жили они с бабушкой. Здесь дома были намного красивее. В это время года листья окрашивались в приятные оттенки желтого и золотого, во дворах торчали соломенные пугала, а на грядках сидели «жертвенные» тыквы, ожидая, когда на них вырежут лицо к Хэллоуину. В сентябре бабушка Янг высадила в кадки желтые хризантемы, а в прошлые выходные Макани собирала упавшие листья в оранжевые мусорные баки с изображениями светильников Джека[7]. Они были безвкусными, но все равно нравились Макани. Она склонила голову. – Я никогда напрямую тебя не спрашивала, только строила догадки. Ты все еще живешь на ферме родителей? Олли кивнул. – Мы не продадим дом, пока я не окончу школу, но уже распродали большую часть земель соседям. Они превратили их в гигантский кукурузный лабиринт, – ответил Олли и саркастично добавил: – Ты, наверное, видела билборды? Флуоресцентная реклама «Веселого кукурузного лабиринта семьи Мартин» была повсюду. Мартины уже давно жили на этих землях. У всех членов семьи были рыжие волосы, и трое из них – брат, сестра и их кузен – учились в «Осборн Хай». – Должно быть, это странно для тебя, – предположила Макани. Олли пожал плечами. Она заметила, что он часто так делает. – Это неплохо. – МАКАНИ ЯНГ! Они оба подпрыгнули от неожиданности, стукнувшись о потолок машины. Морщась, Макани выглянула в окно и увидела бабушку Янг. Та стояла на ступеньках, ведущих к задней двери, уперев руки в боки. – Слушай, – тихо проговорил Олли, – как долго она наблюдает за нами? – Возможно, уже вечность. – Макани собралась с духом и вышла из машины. – Привет, бабушка… – Я думала, тебя полиция домой привезла! – Бабушка Янг поспешила вниз по ступенькам. – Чуть не умерла со страху, когда выглянула в кухонное окно и увидела тебя внутри. – О, это не… – Но это машина копов, разве не так? И, главное, нет никаких надписей. – Бабушка снова начала волноваться. – Ты в порядке? Что случилось? – Я в порядке, бабушка. Все хорошо. Друг подвез меня домой, вот и все. – Это не машина Дэрби. – Нового друга. Бабушка Янг крепко сжала Макани в объятиях: она хоть и выглядела рассерженной, но на самом деле еле сдерживала слезы. – Я думала, с тобой что-то случилось. Как с бедной Хэйли Уайтхолл. Ком встал у Макани в горле. Первой мыслью бабушки было, что на нее напали, а не что она что-то натворила. Макани попыталась сделать так, чтобы ее голос звучал спокойно. – Со мной все хорошо, я же стою здесь, перед тобой, целая и невредимая. Открылась дверь, и гравий на подъездной дорожке заскрипел под неуверенными шагами Олли. Смертельная хватка бабушки Янг немного ослабла. А потом она опустила руки. Макани повернулась и с ужасом поняла, чего так испугалась бабушка: к ним направлялся парень, весь в черном, больше похожий на скелет, с ярко-розовыми волосами и пирсингом в губе. – Простите, миссис Янг, – сказал мальчик-скелет. – Мы не хотели вас напугать. Я друг Макани, Оливер Ларссон. Олли. – Он сделал шаг вперед и протянул руку. Бабушка Янг осторожно пожала ее, внимательно изучая его необычную внешность. Макани была рада, что Олли не дернулся и не отвернулся – бабушка бы посчитала это слабостью. Он только улыбался, и от этого черты его лица стали мягче. – Ты тот молодой человек, который работает в отделе товаров в «Грилиз», – произнесла она наконец, отпуская его. – Да, мадам. Я там работаю уже почти четыре года. – Сколько тебе лет? У Макани свело живот, но Олли с легкостью ответил: – Мне только что исполнилось восемнадцать. Бабушка Янг кивнула в сторону его машины: – Ничего у тебя тачка. «Тачка, – подумала Макани. – О боже мой, нет, прекрати, прекрати, прекрати». Олли продолжал улыбаться. – Работает безотказно. Бабушка Янг рассматривала Олли еще несколько мучительных мгновений, а потом отчитала Макани: – Не стой просто так. Пригласи его внутрь. * * * Макани, сгорая от стыда, провела Олли в старомодную кухню с интерьером из пятидесятых. По крайней мере, тут хотя бы чисто. – Хочешь чего-нибудь выпить? – спросила бабушка Янг Олли. – Нет, спасибо, – ответил он. – У нас есть вода, обезжиренное молоко, холодный чай, газировка, апельсиновый сок, клюквенный сок, томатный сок без соли. Конечно, он не такой вкусный, но более полезный… – Вода подойдет, спасибо, – попросил Олли. – Тебе из-под крана? Мы еще держим графин в холодильнике, тогда она прохладнее.