– Именно! Жалко, меня там не было, но я тогда как раз Академию заканчивала и очень радовалась, что могу с чистой совестью прогулять ответственное мероприятие, – сказала Эл. – Терпеть не могу такие празднества! – Понял, – без тени иронии ответил Текс. – Если будем жениться, то без пышных церемоний, скромненько. – Что значит – «если»? – после паузы спросила девушка. – Ну так я не уверен, что ты согласишься, – пожал он плечами. – Это ж… мезальянс и всё такое. – Еще бы не мезальянс! Ты детектив первого класса, а я всего-навсего третьего… – вздохнула Эл и хитро покосилась на него. – Подождешь, пока меня хотя бы до второго повысят? – Гхм… э… ну да, подожду, – поперхнувшись, еле выговорил Текс. Признаться, у него отлегло от сердца, потому что он абсолютно не представлял, как делать девушке предложение. У отца спрашивать бесполезно (тот всегда твердил, что его вообще не спрашивали, а поставили перед фактом, что регистрация брака – такого-то числа, не сметь опаздывать!), у шефа… тот убьет, чего доброго, Либби – высмеет и разнесет слухи по всему Вайпертону. Пол в госпитале, да и что он может посоветовать, сам такой же холостяк! А всяким псевдо-психологическим пособиям из сети Текс не доверял, потому что писали там абсолютную чушь, ребенку ясно… – Ты обиделся, что ли? – нахмурилась Эл. – Нет, с чего ты взяла? – удивился он. – Я… э-э-э… растерялся малость. Ну… как-то обстановка… не того. Надо было обставить как-нибудь… – Ой, не надо! – замахала на него руками Эл. – Ко мне однажды сватался один такой, с серьезными намерениями, я тебе не рассказывала? Текс помотал головой. – Это я еще училась, а родители все не оставляли попыток вернуть меня на путь истинный и всё такое, – пояснила она, – ну и нашелся жених нашего круга. То есть мы были знакомы, но мало ли у меня таких знакомых? А тут ему внушили, что шанс есть, вот он и приехал ко мне, как в кино или этих дурацких дамских книжках – на роскошном лимузине, сам в белоснежном костюме, с громадной корзиной орхидей… Вся общага из окон повысовывалась, ржут, придурки, а он с серьезным таким видом забирается на крышу лимузина и начинает длинно-длинно, витиевато так признаваться мне в самых искренних чувствах… Я аж заслушалась, – добавила Эл, – у нас один и тот же преподаватель был, но у меня так складно и красиво никогда не получалось. Текс вспомнил общежитие Академии (доводилось видеть издали), представил возле корпуса сияющий лимузин и этакое представление и невольно заулыбался. – Корзину я у него взяла, конечно, – продолжила Эл, – старался же. Видео могу показать, ребята его с разных ракурсов наснимали, хохотали потом еще неделю… И все бы ничего, цветы красивые, но так ведь в самой середке еще и два белых голубя были упрятаны! – Тоже красивые? – А как же. Породистые, мохноногие такие. Только эти мерзавцы так напугались, что, стоило их выпустить, загадили всю комнату, – вздохнула Эл. – Пришлось выгнать в окошко. Они до сих пор на территории Академии живут, целая стая уже, голуби же быстро плодятся. – А этот молодой человек? – Да он женился уже, – отмахнулась Эл. – Виделись с ним как-то, посмеялись… Он сказал, что мои родители так его упрашивали, что он не мог не пойти навстречу уважаемым людям. Но, поскольку мой выбор тоже уважал, сделал всё, чтобы их желание удовлетворить, и чтобы я ни за что на свете не приняла его предложение! – Дипломат, однако! – с уважением протянул Текс. – А как ты догадался? – улыбнулась она. – Именно что дипломат. В посольстве служит. Женился на обычной сотруднице, что ж ты будешь делать… – Не уважает молодежь традиции, – скорбно подтвердил Текс и взглянул на часы. – Однако… мы так завтра точно до ужина проспим! – Нет уж, дело есть дело, – твердо сказала Эл, сползла с кровати, подвинула стул и привычно поставила будильник. На шкаф. * * * Что-что, а поспать Текс любил, поэтому, проснувшись поутру от адского звона будильника, смиренно переждал его, а потом благополучно отключился снова. К полудню, правда, все-таки встал, соорудил обед на двоих (хотя подозревал, что Эл и дома накормят) и занялся сводками: за сутки в Вайпертоне ничего особенно интересного не произошло, но вдруг проскользнет что-нибудь? В госпиталь Текс тоже позвонил, и ему сказали, что к Полу уже допускают посетителей, правда, строго по списку, и это не могло не радовать! Особенно радовало то, что в этом списке имелись их с Эл имена. Она примчалась во втором часу пополудни, нагруженная какими-то пакетами, заявила, что еле-еле отбилась от солидного семейного застолья, но чай у нее уже лезет из ушей, и мигом уничтожила свою порцию овощного рагу с отбивной. Готовить Текс худо-бедно умел, а кое-что – это даже его мать признавала, – ему удавалось отлично. Другое дело, что для себя одного лень было стараться: кинул полуфабрикат какой-нибудь в микроволновку, и ладно… – Смотри, – сказала Эл, дожевав, и вывела на большой экран изображение со своего комма, – я скачала всё, что нашлось. Ну, с той помолвки. В основном мусор, сам видишь, но пока я ехала, запустила поиск. Кое-что отфильтровалось. – Ага, вижу, – присмотрелся Текс. – Это Кортес с невестой. Слушай, у него такое выражение лица, будто в гробу он ее видал! – Ну… говорят, что брак по расчету – это хорошо, если расчет правильный, – изрекла девушка, – но иногда даже такого приданого маловато, чтобы перекрыть все недостатки будущей супруги. И я не о внешности говорю! – Да я уж догадался… Красоточка, похоже, тот еще подарочек. – Ага, – довольно ответила Эл. – Вот только некоторые эпитеты, которыми наградили ее мои дражайшие родственницы: избалованная, нахальная, невоспитанная, беспринципная, развратная, непочтительная, транжира, не приспособленная к жизни… – А как все это сочетается? – нахмурился Текс. – Хотя не говори, сам догадаюсь. Если девицу баловали с рождения, то она привыкла, что ей преподносят желаемое по первому же требованию, а деньги решают всё, так? Видимо, отказов она никогда не слышала. – Слышала, – ухмыльнулась Эл. – Мы были правы: этот Кортес некоторое время изображал холодность и неприступность, и Дезире взяла его приступом. Правда, к тому моменту он уже явно понял, с кем связался, вот почему у него такая кислая рожа на фотографии… – Хочешь сказать, если бы он начал во всем ей потакать, то быстро бы ей надоел? – Конечно. Она моментально потеряла бы интерес. И, как говорят мои родственницы, а я им доверяю, всё к тому и шло. Отец Дезире приставил к ней охрану, потому как она начала срываться в загулы, а сговоренной невесте не пристало позорить себя, жениха и всю семью, – задумчиво сказала Эл. – Но тут уж нашла коса на камень, она тоже упрямая, как ослица. Подробностей никто не знает, но однажды Кортес из ее жизни пропал. – Это когда его отдел «П» взял? – уточнил Нортон. – Нет, пораньше, – покачала головой девушка. – Она же активно общалась в соцсетях, как большинство светских львиц. Я просмотрела записи того периода: много-много фотографий себя любимой, нового маникюра, драгоценностей, тряпочек-туфелек, вечеринок… Ну, ты представляешь. И, конечно, уйма снимков с Кортесом, опять же в духе «мы с любимым на яхте, мы на пляже, мы у бассейна, мы на вечеринке» и так далее. А потом – как отрезало. – Что именно? – Парные фото, – пояснила она. – Вечеринки и прочее осталось, а Кортеса нет. И это произошло до того, как его взяли. – Хочешь сказать, она что-то разузнала или хотя бы заподозрила? – Наверно. Раз уж она проходит свидетельницей по тому делу, значит, могла подслушать и увидеть… нечто, – кивнула Эл. – Что именно, конечно, нам не узнать. Но это-то ерунда… гляди. Вот фото с помолвки. А вот с какой-то вечеринки. Видишь? – Это… – Текс увеличил изображение, – Шарк? Точно он? – Да, я уже прогнала это всё через программу. Вот тут его особенно хорошо видно, – она указала еще на несколько фотографий. – И что нам это дает? То, что он частенько отирался возле Кортеса, мы и так знаем. И даже если именно Шарк… гм… повлиял на мозги отца и дочери Каяма, к нынешнему делу это не пристегнешь. – Это верно, зато в открытых записях Дезире и ее подружек и видео имеется! – воскликнула Эл. – Смотри, вот тут, как раз на вечеринке Шарк несколько раз попадает в кадр. Даже с девицей какой-то танцует… А здесь хорошо видно, как он двигается! Вот он идет… садится, прикуривает. Если порыться, можно еще фрагментов надергать, но это надо в управлении делать, с комма неудобно. – Класс! – искренне сказал Текс. – Вот это нам пригодится! А то фото-то есть, но этот парень мог десять раз перекрасить волосы, а то и пластику сделать. А уж загримироваться – вообще раз плюнуть. Или глаза отвести, как Маркель сказал… – Ага, а манеру двигаться и привычные жесты подделать сложнее, – увлеченно поддержала Эл, – я уже у Либби уточнила: тот парень в капюшоне, который угодил под камеры наблюдения на улице, почти наверняка Шарк! – Ну надо же, и от этих соцсетей польза бывает, – ухмыльнулся Нортон и потянулся. – Ну что, поедем в госпиталь? Предъявим Шарка Полу? – Хорошо б его живьем предъявить, желательно, сразу парням из отдела «П», – проворчала она, порылась в кармане и нацепила на шею Тексу какую-то подвеску. – Это что? – Да так, – серьезно сказала Эл, – от дурного глаза. Я не очень-то в эти штучки верю, а вот прабабушка- еще как. Когда я упомянула, что Шарк умеет глаза отводить и людей… гм… околдовывать, она сразу подхватилась, полезла в свои шкатулки. Сказала, что слыхала о таких кудесниках еще от своей бабушки, а та от своей. Вроде бы они все разное умели: кто огонь заклинать, кто – по воздуху летать, кто – птиц и змей зачаровывать… или даже людей, и на расстоянии тоже. – Похоже на этих наших псиоников. – Вот именно. Наверно, не все из этих… – она покрутила пальцами в воздухе, – факиров и заклинателей были шарлатанами. Выдала вот амулеты… Может, и ерунда, а может, и нет, кто знает? – Пускай висит, не мешает же, – пожал плечами Текс, убрав странной формы подвеску за воротник. – Прабабушка твоя не шаманка, часом? Или как это у вас называется? – Она – нет, а ее бабушка – та, говорят, кое-что умела, – серьезно ответила Эл. – Но ее знахаркой называли, она лечить могла. Как Маркель сказал – наложением рук. – Ты и сама можешь, – Текс невольно потер шею. Голова у него после сеанса радикального массажа не болела уже несколько недель. – Может, и она такое умела. И точки разные знала, ну, ты понимаешь… – Тоже вероятно, у нас этим многие владеют, – согласилась Эл. – Но еще она вроде бы какие-то заговоры читала, но это уж из области сказок и преданий, ничего не сохранилось. Только вот кое-какие вещички по сундукам и шкатулкам. – Да не такие уж это сказки, как выяснилось, – пробормотал Текс. – Ладно, едем! 4 Пол, к которому их пропустили без особых затруднений, выглядел бледновато, но умирать явно не собирался. Кроме него, в палате да и, похоже, на этаже, никого не было, только у дверей, у запасного выхода и возле лифта возвышались мрачные громилы. На виду они автоматы не держали, но Текс готов был поклясться, что эти парни вооружены до зубов. И отметил еще, что стоят они так, чтобы одновременно видеть всех напарников. Логично, если этот Шарк может управлять кем-то, и если он решит натравить одного из охранников на других, кто-то да успеет остановить его. С шестерыми сразу Шарк, не восстановившийся до конца, точно не справится, так вроде бы сказал Маркель. Вдобавок эти парни наверняка тоже знают, чего ожидать, и при малейших признаках неадекватного поведения у товарища примут упредительные меры… Еще в дальнем конце коридора технический рабочий в зеленом комбинезоне ковырялся во внутренностях робота-полотёра и сдержанно матерился себе под нос. Текс невольно вспомнил Элая Кино из клиники «Возрождение» и вздохнул. Он как-то ради интереса навел справки: уборщика в самом деле выслали на самый край географии (как любил выражаться Пол) с женой заодно, а сын, оставшийся под опекой города, регулярно навещал родителей. Вроде бы парнишка собирался перебраться поближе к ним, когда доучится и получит специальность… Из всей той компании только доктор Венхайм исчез бесследно, не иначе, его и впрямь отправили на лунную базу, как предполагала Эл. Не пропадать же такому ученому! – Ну, ты как? – грубовато спросил Текс, протянув руку напарнику. – Живой, как видишь, – ответил Пол и пожал его ладонь. – Ты это… за ребра извини, – сказал Нортон. – Не рассчитал малость.