Он оказался вовсе не таким уж особенным, но не то чтобы очень обыкновенным. Обыкновенным людям не стать профи в охоте на вампиров. Она прилежно играла в репортера, Ворон провел ее сквозь пустые комнаты мертвых товарищей. Сколько их было? Семь? Да, семеро тех, кому хватило безумия пойти за Вороном. Он рассказал, как они жили и умерли, и это были чудесные рассказы. А потом он сказал, что Команда собирается уезжать, и спросил, хочет ли Даветт с ними, а снизу послышалась музыка, и, в общем… Даветт согласилась. Просто согласилась. И сама не поняла, откуда взялась храбрость. Но заподозрила, что навеяло музыкой. – А что за музыка играла тогда внизу? – вдруг спросила она Джека. – Внизу? Когда внизу? – Когда мы были в Калифорнии и ты попросил меня лететь с вами. – А, это когда мы были в зоопарке… Стиви Рэй Вон. Техасский рок-н-рол. Она улыбнулась. – Да, рок-н-ролл – в нем и дело! И Кот вместе с остальными улыбнулся ее улыбке, первой за много дней, но… – Не понимаю. При чем тут музыка? Ты разве не любишь рок-н-ролл? И тут она рассмеялась от души. – Я люблю. А Росс ненавидит. Все вампиры ненавидят рок-н-ролл. – Что? Серьезно? – Ну да, – подтвердила Даветт и захихикала. – Он рассказал мне в поездке. Все вампиры ненавидят, да. – А что они любят? – захотел узнать Кирк. – Оперу. Все виды оперы. – Само собой, – пробормотал отец Адам. Все посмотрели на него и улыбнулись. – А, так вот в чем дело., – резюмировал Джек. – Когда ты услышала музыку, ты сбежала. – Да. Я и не думала – просто согласилась. – И это всё? Она вздохнула, посмотрела на него. – И всё. Повисла тишина. Команда думала о том, как милая, теплая, нежная девушка с золотистой кожей стала рабыней, извалялась в грязи, о том, кем она была и что потеряла, и о том, что с ней сделали… Карл Джоплин встал, подошел к ней, посмотрел, протянул огромные мясистые руки. Она заколебалась, но все же вложила ладошки в его ручищи, а он вытянул ее из кресла и, усмехнувшись во весь рот, сказал: – Ты такая хорошая. А затем обхватил ее будто медведь. Она почти скрылась из виду. Им счастливо усмехалась вся Команда. Феликс не мог понять, что и подумать об услышанном этой ночью. Он был шокирован? Конечно, да. Но родилось ли у него отвращение, желание оттолкнуть? Нет. К ней – уж точно нет. Его только ошеломило, немного обескуражило. Слишком длинный и подробный рассказ и слишком в нем много монстра. Твари хорошо знают, как искалечить жизнь. Но как он, Феликс, теперь относится к Даветт. Как, по-настоящему? Ну, болван, скажи. Признайся, любишь ее или нет. – …Люблю, – в конце концов признался он себе. И улыбнулся. И спросил себя, какого, собственно, хрена улыбается. Кроме выхода, в комнате была только еще одна дверь, и вела она в спальню женщин. Дверь открылась и появилась Аннабель. – С ней все хорошо? – прошептал он. Аннабель осторожно прикрыла за собой. – Мне кажется, она заснула. И тебе следовало бы заняться тем же. Феликс окинул взглядом пустую комнату, заполненную дымом. Повсюду – набитые окурками пепельницы, полупустые стаканы. Все разошлись по комнатам. – Я еще пару минут – и всё, – пообещал он. Аннабель понимающе усмехнулась. Пока все слушали, она активно занималась: вязала что-то объемистое и разноцветное. Так что она уселась и снова принялась вязать. – А ты с ней был сегодня просто чудесным. – Это было нетрудно, – заметил Феликс и пожал плечами. – Тогда что тебя так долго держало? – Ты о чем? – невинно поинтересовался он. – Я знаю ее всего… – Феликс! – по-матерински укорила Аннабель. Он ухмыльнулся. – Ну ладно. Знаешь, я не привык к чепухе вроде любви с первого взгляда. – Уже лучше, – усмехнувшись в ответ, заметила Аннабель. – И… – И что? Он отвернулся и принялся наливать себе выпивку, которой, в сущности, не хотел. – Я был сердит на то, что она с Вороном. – Э-э, что? – изумленно выдохнула она. – Ты думал, что у них с Джеком… – Нет, я вовсе не про это… Он закурил, посмотрел на нее. – Знаешь, я всю жизнь ждал, пока придет моя будущая жена, и в то же время всячески увиливал от ситуаций, когда она могла бы прийти. А потом я увидел ее и Джека, и… в общем, мне показалось, что нельзя обоих сразу. Ха, а он без малого смутился. – Знаешь, а она ведь любит тебя, – сказала Аннабель. – Думаешь? – Знаю, – ответила она и внимательно посмотрела на него. – А ты разве нет? Он быстро глянул на нее, опустил взгляд, улыбнулся. А-а, теперь мы и в самом деле смутились. – Ну да… – Нельзя ж, чтобы ей все время не везло, – добавил он, и оба улыбнулись. А она подумала, что Феликс – очень странный, страшноватый, мрачный парень. Некоторое время они молчали.