Стенкою на стенку. Тут не то, что на кулак: Поглядим, чей дюже, — Я сказал бы даже так: Тут гораздо хуже… Ну, да что о том судить, — Ясно всё до точки. Надо, братцы, немца бить, Не давать отсрочки. Раз война – про всё забудь И пенять не вправе, Собирался в долгий путь, Дан приказ: «Отставить!» Сколько жил – на том конец, От хлопот свободен. И тогда ты – тот боец, Что для боя годен. И пойдёшь в огонь любой, Выполнишь задачу. И глядишь – ещё живой Будешь сам в придачу. А застигнет смертный час, Значит, номер вышел. В рифму что-нибудь про нас После нас напишут. Пусть приврут хоть во сто крат, Мы к тому готовы, Лишь бы дети, говорят, Были бы здоровы… Тёркин ранен На могилы, рвы, канавы, На клубки колючки ржавой, На поля, холмы – дырявой, Изувеченной земли, На болотный лес корявый, На кусты – снега легли. И густой позёмкой белой Ветер поле заволок. Вьюга в трубах обгорелых Загудела у дорог. И в снегах непроходимых Эти мирные края В эту памятную зиму Орудийным пахли дымом, Не людским дымком жилья. И в лесах, на мёрзлой груде, По землянкам без огней, Возле танков и орудий И простуженных коней На войне встречали люди Долгий счёт ночей и дней. И лихой, нещадной стужи Не бранили, как ни зла: Лишь бы немцу было хуже, О себе ли речь там шла!