Переворачиваю записку, но подписи нет. Это и не важно. Скорее всего, она от Кайла. «Если продолжишь игнорировать меня, ничем хорошим это не закончится.» Перечитываю предложение снова и снова, зациклившись на нем, как в бесконечной петле разума. — Софи? Отрываю глаза от бумажки в руках. Папа, насупившись, стоит в дверях комнаты. — Прости. Ты что-то хотел? — Просто говорил, что уезжаю. У меня ранний ланч с Робом. Мама уже ушла. Родная, ты в порядке? Ты как-то побледнела. Я могу отменить... — Все в порядке, — отвечаю ему, но в ушах звенит. Уже перебираю в уме места, где сейчас может находиться Кайл. — Просто переборщила с йогой. Колено болит. — Принести льда? — Я справлюсь. И не нужно ничего отменять, пап. Иди на ланч. Передавай от меня привет тренеру. — Мне нужно, чтобы папа уехал из дома. Нужно найти Кайла. Где он может сейчас быть? Дома? — Ладно, — говорит папа. — Звони тогда, если станет хуже. Я улыбаюсь, что он принимает за согласие. Сжав записку Кайла в руке, жду, пока папин седан не скрывается из вида. Затем беру телефон и набираю номер Адама. Хожу по комнате, пока идут гудки. Когда он наконец отвечает, на заднем фоне у него слышны смех и лай собак. — Алло? — Адам, привет. Это Софи. — Привет, что такое? — Я хотела спросить, вдруг ты знаешь, где сейчас Кайл. Я нашла ожерелье Мины, которое, скорее всего, он ей подарил. Хотела отдать ему, чтобы компенсировать то, какой я стервой была на прошлой неделе. Не совсем уверена, где он подрабатывает этим летом. — Да, он на работе, наверное, — говорит Адам, и кто-то окликает его, после чего следует взрыв смеха. — Парни, я сейчас, — кричит он. — Прости, Соф. Он в ресторане своего отца, не закусочной, а в ресторане морепродуктов на Главной... «Маяк». — Спасибо. — Да без проблем. Эй, позвони мне на следующей неделе. Ребята из команды собираются на костре у озера. Мы тоже идем. — Конечно, — отвечаю я, не принимая его предложение всерьез. — Мне пора. Еще раз спасибо. Я еду слишком быстро, проскакивая на желтый свет светофора, едва приостанавливаясь на знаках, стоящих перед перекрестками. Центр города не большой, потому что и сам город не слишком крупный. Хорошие и плохие районы соседствуют друг с другом, в отдалении стоят здание суда и тюрьма, напротив винного магазина — Методистская церковь. Парочка ресторанов, вдоль железнодорожных путей разные забегаловки и несколько мотелей с понедельной оплатой, в которых вечно происходит что-то на грани незаконного. Я замедляюсь, только когда вижу «тель Капри», сине-розовую неоновую вывеску с отсутствующей первой буквой. «Маяк» прямо рядом с ним, так что я быстро паркуюсь и влетаю внутрь, не заботясь о том, что привлекаю внимание. Кайл выгибается у барной стойки, где смотрит баскетбольный матч по висящему на дальней стене телевизору. Ресторан почти пустой, заняты лишь несколько столиков. Я вышагиваю мимо них к поджавшему губы Кайлу. — Мне надо поговорить с тобой. — Я работаю. — Он впивается в меня взглядом сквозь небрежно торчащие светлые волосы. — И если ты собираешься тут психовать... — Возьми перерыв, или узнаешь, как я умею психовать. Он оглядывает людей за столами. — Пошли, — говорит он, и я следую за ним через кухню к заднему выходу из ресторана на огороженную забором-сеткой площадку с мусорными баками. Здесь ужасно воняет жиром, рыбой и мусором, и я стараюсь дышать через рот. — Поверить не могу. — Кайл разворачивается ко мне, как только закрываются двери и мы остаемся наедине. — В чем твоя проблема? Я хлопаю по его груди ладонью с зажатой запиской. — Ничего не хочешь объяснить? Он отбирает ее у меня и читает. — И что? Я скрещиваю руки на груди. — Расскажи, из-за чего вы с Миной ссорились накануне ее смерти. Кайла можно назвать самим определением открытой книги. Он дерьмово скрывает эмоции, и на секунду у него падает челюсть. — Это не твое дело. — Мое, когда ты оставляешь Мине записку с угрозами, а потом ее убивают! — Чушь, — говорит Кайл. — Это не угроза. Я просто хотел, чтобы она перезвонила мне. — Ты угрожал ей. «Если продолжишь игнорировать меня, ничем хорошим это не закончится». Кто говорит такое своей девушке? Кайл краснеет, в его щенячьих глазках появляется грозное выражение. — Заткнись. Ты и понятия не имеешь, о чем говоришь. — Тогда объясни мне. Скажи, почему вы ссорились. — Оставь это, — предупреждает он. — Ни за что. — Да пошла ты. — Он отходит к двери, и я встаю перед ним и с силой его толкаю. Он ростом выше ста восьмидесяти, гора мышц, но все же как это приятно. Он спотыкается, я подхожу ближе, но он восстанавливает равновесие и хватает мои запястья. — Остановись, Софи. — И только теперь он отпускает меня и делает шаг назад, держа перед собой свои огромные руки. — Себе же хуже делаешь. Я снова делаю выпад, но он бросается прочь. Я почти падаю, когда слишком резко ступаю ногой. — Какая же ты заноза в заднице, — бормочет он, беря меня под руку, чтобы помочь встать. — Расскажи мне, — требую я, задыхаясь, адреналин отбивает во мне дробь. — Почему вы ругались. — Не лезь. Просто не лезь сюда. — Что она сказала тебе, раз ты настолько разозлился? Зачем ты ей угрожал? — Каждый мой вопрос — толчок, и он принимает их. Между нашими лицами лишь несколько сантиметров, я стою на цыпочках. Приходится схватиться за забор позади него, чтобы устоять на земле. Нога дрожит, но я пытаюсь не обращать внимания. — Она заботилась о тебе. Она даже спала с тобой! Почему ты... — Заткнись! — вопит он, и у меня перехватывает дыхание, я вздрагиваю от первобытной ярости его голоса. Карие глаза блестят, словно он сейчас заплачет. — Закрой рот! Из нас двоих только один человек ее трахал, и это стопроцентно был не я. 28 ТРИ ГОДА НАЗАД (ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ) — Как же мы опаздываем, — говорит Эмбер, хватая спортивную сумку из машины своей мамы. Мина впивается в нее взглядом, доставая с заднего сиденья ходунки для меня. — Успокойся, — резко отвечает она. — Тренер нас убьет. Нам еще размяться надо. Я подталкиваю Мину. — Иди. Я сама доберусь до трибун. — Нет. — Эмбер, иди, — говорю я другой девушке. Не хочу, чтобы она злилась, если из-за меня опоздает. Она даже не хотела, чтобы я приезжала, но Мина настояла. Эмбер кивает, забирая сумку Мины. — Я справлюсь, — убеждаю ее, когда Мина не идет следом. Мина оборачивается через плечо. Девчонки уже на поле; у нее будут проблемы, если она не поторопится.