Вопросы прозвучали одновременно и слились в один взволнованный и испуганный гомон. Но лекарь был профессионалом и, видимо, привык, что родственники вот так заваливают его сумбурными вопросами, поэтому расслышал каждый. — Сложно утверждать что-то, пока леди не очнулась. Но уже сейчас я могу с уверенностью сказать, что потеря сознания связана не с её состоянием, а именно с шоком и болевыми ощущениями. Я заметил, что плод стал активным. Возможно, с непривычки, эти ощущения стали для матери слишком болезненными. Как бы там ни было, более точно я смогу ответить на все ваши вопросы только после того, как она очнётся. Поэтому, прошу, проинформируйте меня сразу. — Конечно! — уверенно сказал Шан. — А что на счёт памяти? Она действительно может ничего не помнить? — Я не могу ответить на этот вопрос, потому что не общался с ней, — покачал головой лекарь. — Но, учитывая её прошлую забывчивость, я не могу исключать и такой вариант развития. — А есть шанс, что память вернётся? — спросила Чар, нервно теребя рукав платья. — Шанс есть всегда. Всё зависит от самой леди и от её окружения, — кивнул мужчина. — Единственное, что меня настораживает, так это её аура. Я не могу понять причины таких изменений… Мне необходимо провести тщательный осмотр леди, чтобы понять в чём тут дело. А пока, я здесь лишний. И лекарь спокойно вышел из покоев госпожи. Вслед за ним вышли и тётушки, поэтому, в комнате вновь остался только Шанрэл. Лишь перед самым уходом Гэни слегка отстала и, пристально глядя в его глаза, сказала: — Если ты можешь ей как-то помочь, сделай это, — и вышла, оставив племянника вновь мучиться догадками: а не знает ли она о его истинной сущности? Но эта реплика навела его на одну мысль… Конечно, нечто подобное было опасно, тем более в нынешнем состоянии его жены, но… Вдруг, поможет? Шан скинул с себя колет и расстегнул на груди рубаху, после чего удлинившимся когтем с силой провёл по коже над сердцем. Кровь выступила неохотно, словно он и не делал глубокого надреза, но и этого было более, чем достаточно. Его кровь очень сильна. Пусть он сейчас живёт жизнью своего очередного воплощения, но истинная сущность довольно сильно влияет на оболочку, изменяя её и подстраивая под себя. А кровь — это всегда самый сильный источник энергии существа, тем более для лекана. Поэтому, был шанс, что она в данном случае сможет повлиять на состояние Саши и не дать ему ухудшиться ещё больше. Шан не ждал, что она сразу же поправится, но рассчитывал хотя бы на небольшое улучшение. Не произнеся ни слова, он аккуратно собрал пальцами то, что вытекло из раны, и поднёс их к губам девушки. Несколько капель упали ей в рот, остальное пришлось размазать по губам, в надежде, что она слизнёт с них столь необычное лекарство. Поэтому, когда Саши непроизвольно облизнулась, он принял это за добрый знак. Что ж, теперь осталось только ждать… Ирина Я вся горела! Даже, наверное, пылала и плавилась. Хотелось кричать и плакать, чтобы хоть так облегчить эту боль, но из раскрытого в крике рта не вырывалось ни звука. Я вновь была в пустоте, в той страшной невесомости, хотя на этот раз ощущала собственное тело полностью. Ирония Судьбы… Ты имеешь тело, чувствуешь абсолютно всё именно тогда, когда больше всего мечтаешь об обратном. О… как бы мне сейчас хотелось вновь почувствовать себя ничем и никем, повиснуть в этой темноте, быть и не быть одновременно! Забыться в ней, перестать страдать… — Ты уверена? — раздался знакомый голос, который уже общался со мной здесь… И я вздрогнула. Уверена ли я, что мечтаю о прекращении боли? Да, чёрт возьми! Ведь это та самая боль, что… Осознание пришло мгновенно и душу затопил первобытный ужас! — НЕТ!!! — закричала я в пустоту. — Нет! Пожалуйста! Я потерплю! Я не хочу! Пусть будет боль!!! В отличие от стонов и криков, эти слова прозвучали очень чётко и громко, словно рвались из самой души. Хотя, так оно и было, ведь я на самом деле была в ужасе! Я так боялась, что своими эгоистичными мыслями навредила ребёнку, что даже перестала ощущать боль. Как я могла забыть, что теперь изменилась? Как забыла, что теперь не одна? Даже здесь, в чернильном «нигде», я была с моим малышом. Сквозь боль и дикий жар я ощущала его в себе, чувствовала этого кроху, которого чуть не погубила! Но шли минуты, которые, как мне казалось, сменились часами ожидания, а никаких изменений не происходило. Я начала потихоньку расслабляться, ужас отступал, сменяясь дикой усталостью. Тело всё ещё плавилось, болело, но мне было всё равно. Я устала и просто хотела забыться сном. Неужели я теперь каждый раз буду появляться здесь, стоит только потерять сознание или вообще — закрыть глаза? Однако никто меня никуда не отпускал. И спустя ещё несколько часов поняла — почему. — Привет, — раздалось сбоку и в чернильной пустоте появилась ещё одна человеческая фигура. Я внимательно присмотрелась к ней и не смогла сдержать испуганного крика — не каждый день можешь увидеть себя настоящую, но и не себя одновременно. Напротив меня висела я, та, какой была до неожиданной беременности и переселения в новое тело. Я, да не я… Взгляд другой, другие движения, жесты, мимика — всё другое! Или это так сильно бросалось в глаза, потому что я точно знала, что никогда вот так не откидываю волосы назад и не закусываю губу, когда думаю… А девушка, занявшая моё тело, сейчас именно думала. Наверное, тоже выделяла то, что было странным для неё в поведении собственного тела. Да, я знала, передо мной находилась настоящая Саши! — Ну, привет, — решила я поддержать диалог. — Наверное, я должна сказать тебе спасибо за всё, — отвела девушка взгляд. — Возможно, — осторожно ответила я. — Хотя и не уверена. — Мне нравится твоя мама… — неожиданно сказала Саши и покраснела. — Я… это так странно и приятно — иметь родителей… Извини, что забрала их у тебя. Пришлось закусить губу, чтобы не разрыдаться. Мама! Папа! Я, ведь, о вас даже не вспомнила! Хотя, куда тут таким мыслям, когда за один раз навалилось столько всего, что стало трудно дышать. А теперь… Стоп! — Как это забрала? — не поняла я. — Ты что же, не собираешься возвращаться? Я просто не могла поверить во всё происходящее. Мало мне было проснуться в чужом беременном теле, в непонятной обстановке и, судя по всему, другом мире, так теперь ещё и выясняется, что возвращаться мне некуда, потому что моё родное тело уже занято! Вот так номер — кому рассказать, точно к мозгоправу отправили бы. Но я так не хочу! Там моя жизнь! Мой родной, пусть далеко не идеальный, двадцать первый век. Мои родители, друзья, работа… Блага цивилизации, Интернет, ноутбук, канализация и водоснабжение, тампакс… Как я буду жить без этого? Мамочки! А как рожать без специалистов роддома?! Меня затрясло от потрясения. Мне страшно! Не хочу… А потом вспомнились ощущения, которые я испытала, осознав свою беременность… и первые толчки малыша… невероятно зелёные глаза неизвестного мне мужчины… И сам собой в голове возник вопрос: «Или хочу?». — Не собираюсь, — тем временем ответила Саши. — Мы поменялись навсегда. И грусти в её голосе не было. Неужели она не тосковала по своему ребёнку? Неужели не чувствовала дискомфорта, находясь в чужом теле, в далеко не фэнтезийном мире, где днём с огнём не сыщешь настоящего мужика, тем более с клыками и мечом, готового по малейшему сигналу защитить тебя от всего мира? Так, что-то не туда меня занесло… — Ты поймёшь меня, как только мои воспоминания станут тебе доступны, — словно прочтя мои мысли, ответила девушка. — Но сейчас я хочу сказать тебе одно — спасибо! За всё. За то, что приняла моего ребёнка. Я знаю это, потому что теперь перестала его ощущать, хотя ещё совсем недавно он был со мной. Наша связующая нить оборвалась и теперь он твой. Именно твой, а не просто этого тела, ведь детям переходит и частичка нашей души… Так вот, теперь в нём часть твоей души. Именно поэтому тебе было так больно — малыш менялся, ему было больно, но всю боль ты, как настоящая мать, забрала себе. Спасибо тебе за твою жизнь. Если бы не приняла малыша, я бы никогда не закрепилась в твоём теле и просто исчезла бы… А у тебя был бы шанс: вернуться домой или остаться в новом мире. И спасибо за шанс… Я утратила смысл жизни. Даже беременность не спасла. Хотя, если можно так сказать, именно она послужила причиной моей гибели. Я умирала в своём теле. Знала это всегда, несмотря на разные заверения лекарей. Держалась лишь за то, что должна сначала родить, а потом уйти. Понимала — ребёнок не виноват в своём появлении. Ты поймёшь, о чём я, чуть позже. И последнее, просто спасибо. Ты принадлежишь этому миру, с самого твоего рождения. Ты его часть, вернее, часть того, кто к этому миру привязан. Совсем скоро ты узнаешь всё из моих воспоминаний, но я хочу сама тебе сказать: я берегла его для тебя. Твоего ребёнка. Только из-за тебя я не согласилась на… как это у вас называют? Аборт? Ты, именно ты должна его родить, в этом твоя и его судьба. Поэтому, прошу, не сопротивляйся переменам. Живи! Люби! И будь любима. Ты скоро поймёшь, что Судьба подарила тебе хорошую семью. Взамен знай — я позабочусь о твоей. Они не будут чувствовать разницу. Разве что чуть-чуть, но спишут всё на ситуацию с твоим мужем. Поэтому, не волнуйся и просто живи! Мы обе достойны всего этого. Каждая по-своему. И она исчезла, а я даже слова вставить в её этот эмоциональный монолог не успела! Погодите, как такое возможно? Да какая мать, вот так легко возьмёт и бросит своего ребёнка? Это что, вещь? Разве так можно? Я была в шоке! Мне было больно и обидно за малыша, которого и правда уже считала своим. Но, ведь, то была его настоящая мать! Она его зачала, она его выносила, можно сказать, почти родила и… что? Всё? Передала в надёжные руки, всплакнула напоследок, и пошла себе строить новую жизнь, нечета прежней? Нормально, да? А меня кто-то вообще спросил, хочу ли я всего этого? Или вообще, чего я в принципе хочу?! Может, я бы решила вместе с малышом вернуться обратно! Что меня помимо него держит в новом мире и теле? Да ничего! Если не считать того, что возвращаться мне просто некуда из-за наглого узурпатора… Что значит «живи, люби, и будь любима»? Вот так просто? Спасибо, что дала поносить свою кофточку? Простите, тело и жизнь? Ничего себе поворот… Кому-то там плохо жилось в собственном теле, ребёнка не хотелось, страдалось и умиралось, а мне теперь расхлёбывай? Офигеть перспективы! Ещё и имела наглость свалить всю вину на меня: «только ради тебя я это сделала». Да как бы не так! Избавиться от ребёнка можно только на первых трёх месяцах, потом это просто становится опасным. А в то время я вообще… замуж у себя собиралась и знать не знала о какой-то-там Сашии. А теперь непостижимым образом оказалась ещё и должна. И какова цена? Моя жизнь! Просто супер, и что мне делать? Так и представляю себе разговор после возвращения: «Здрасте, вам тут ваша Саши передавала, что у неё всё хорошо, ей моё тело и жизнь больше нравятся, поэтому она решила там и остаться, а я, собственно, вот тут… Почему не вернулась? Хм… Ну, я же сказала — она решила остаться и, следовательно, заняла моё место в моём же теле. А у нас в мире перенаселение душ не принято, да… Меня выгнать из этого тела? А вот щаз! Уже бегу и падаю! Мне его в наследство оставили, сказали жить и любить. И ребёнок теперь мой, да. Она с ним связь порвала, а я подхватила. Зачем я так сделала? Ну, инстинкт сработал… всё же не железная, а тут кроха бесхозная. Что теперь делать? Так сказала же: мне дали чёткое ЦУ: жить. Ну, там и о любви говорилось, но мы не гордые, не претендуем…».