Хаген включил автомобильный приемник и услышал то же самое в последних новостях. Он понял, что полиция все еще не напала на след убийцы и не нашла ничего лучшего, как присвоить результаты трудов Хагена. — Все же это лучше, чем с меня содрать шкуру, — пробормотал он и выключил радио. Его тщеславие было задето, но, в конце концов, жизнь была важнее. В вечерних газетах его имя упоминалось на вторых страницах, и этого было вполне достаточно. Конечно, из этого не следовало, что Хаген снова попадет на первую полосу, но он надеялся на лучшее. Сейчас, однако, все его надежды сосредоточились на доме Висартов. Его звонок замутил воду, и если он еще не знал, в чем дело, то вскоре узнает. Он установил, что работа частного детектива, как и война, состоит по меньшей мере из девяноста процентов ожидания. Но в тот вечер он не мог ограничиться ожиданием, сидя в машине, как в прошлый раз. Сейчас это было бессмысленно, так как Эвис Гил сказала: «Мы вам позвоним». Окинув взором дом, Хаген обошел снаружи ограду из стеклянного кирпича, пользуясь при этом карманным фонарем. На случай, если его кто-либо остановит, Хаген намеревался сказать, что он из полиции и выполняет свою работу. Однако никто его не остановил, и он нашел то, что искал: телефонные провода, идущие к дому Висартов. У Хагена появилось странное чувство, будто он вновь переживает прошлое, когда снова перелез через стену и приземлился на цветочную клумбу. Он на секунду остановился и прислушался, потом огляделся вокруг, словно ожидая увидеть Хильду в норковом манто и услышать ее голос. Прямо перед ним торчала доска для прыжков в воду, теперь не освещенная. Кто-то стоял там наверху или это было просто облако в ночном небе? Хаген сжал зубы и поборол расшалившиеся нервы. Он никого не видел и ничего не слышал, и вскоре его тревожное чувство исчезло. Он тихо пошел через сад. Самое удобное место для подсоединения к телефонной линии находилось там, где провода спускались к боковой стене дома. Ему хотелось одновременно видеть все, происходящее в доме, и он выбрал себе наблюдательный пункт в некотором отдалении. Провода висели здесь очень высоко, и он стал искать в кустах какой-либо предмет, чтобы встать на него. Вскоре он нашел тачку, пригодную для этой цели, и таким образом ему довольно быстро удалось подсоединиться к телефонной линии Висартов. Он умел это делать и имел дорогую аппаратуру. У него не было угрызений совести, хотя подсоединение к телефонной линии было совсем не похвальным занятием. Однако для Хагена не было большой разницы — следить ли за тайным свиданием или подслушать, когда его назначают. Единственной и большой разницей в последнем случае было то, что Хаген мог заранее знать, куда человек направляется. Подсоединение к телефонной линии означало для него только экономию труда, так как для суда такое доказательство ничего не значило. И сегодня он занялся этим для экономии сил. Если кто-нибудь из дома Висарта станет договариваться с Джеком или назначит ему свидание, то Хаген сможет в случае надобности проследить за этим. А если кто-нибудь рискнет доверить телефонным проводам тайну, то Хаген сэкономит уйму усилий. «Если» — было ключевым словом во всей его теории. Хаген не мог быть уверен, что Висарт или его домашние будут звонить этим вечером Джеку. Его вахта может не дать результатов, но он должен рисковать — ничего другого не оставалось. Когда он надел наушники, послышался щелчок от положенной трубки, затем долгий гудок. Кто кому звонил? Ему оставалось надеяться, что важный разговор еще не упущен. Хаген поудобнее расположился на тачке, съел захваченный с собой ужин и подумал, что сказала бы Дагна, увидев столь скудную пищу. Теперь он стал думать о ней более дружелюбно. После драки с Джеком ее пощечина казалась нежным похлопыванием. Потом он вспомнил, как целовал ее, и решил, что заслужил эту пощечину. Несмотря на приятные воспоминания, его дежурство начало ему надоедать. Не происходило решительно ничего. Не было никакого телефонного звонка. Один раз кто-то стал набирать номер, и Хаген с напряжением ожидал. Но оказалось, что человек просто хотел узнать точное время и положил трубку. Однако Хаген полагался не только на свои уши — он не спускал глаз с дома. В большинстве комнат горел свет, а занавески окон, выходящих в сад, не были задернуты. Время от времени Хаген видел ходивших туда и сюда людей. Они казались ему актерами в немом фильме, так как из дома до него не доносилось ни звука. Эвис Гил, например, сидела около проигрывателя и, очевидно, слушала музыку, покачивая головой. Вэйн Висарт, все время беспокойно ходивший взад и вперед, явно нервничал и был похож на марионетку. Один раз он остановился, беззвучно споря с матерью. Хаген не удивился бы, если бы он ударил старую даму. Начал спускаться туман — легкая серая дымка. Он не мешал видимости, но был довольно неприятен. Синяки и шишки Хагена стали болеть сильнее, и он втайне подумывал, что неплохо было бы уйти в более уютное место. Верхом его желаний была собственная постель. Хаген встал и начал делать движения, насколько позволяли ему провода от телефона, пытаясь улучшить свое настроение. Наконец он пошел на компромисс с самим собой — решил подождать еще полчаса. Тогда будет 10 вечера, и маловероятно, что в этот час что-либо произойдет. Возможно, к этому времени Вэйн Висарт уже ляжет в постель. Однако последующее наблюдение за рыжим хозяином дома развеяло его надежды. Правда, Висарт ушел в спальню, но вместо пижамы вынул из шкафа коричневое пальто. В руке он держал книгу, словно прервал чтение, чтобы надеть пальто. Хаген насторожился. Висарт собирался уйти из дома. Хаген двигался быстро и благодарил себя за свое терпение, убежденный, что теперь оно будет вознаграждено. Он снял свою аппаратуру, убрал ее в кожаный футляр и поспешил к ограде. В спальне Висарта погас свет, а чуть позже Хаген услышал, как стукнула дверь гаража. Он взобрался на ограду. Лишь только он собрался спрыгнуть на другую сторону, в доме зазвонил телефон. Хаген сел верхом на стеклянную ограду и не мог решить, что делать. Вернуться ли ему и снова подсоединиться к телефонной линии, поскольку разговор может быть важным? Или следить за Висартом? Времени было в обрез. В этот момент он услышал в гараже шум мотора. Хаген решил осуществить первоначальное намерение. Висарт скорее, чем всякий другой, мог оказаться ключом ко всему. Хаген спрыгнул на тротуар. — Но если он просто пошел взять банку с содой, то я застрелюсь, — пробормотал он вслух и побежал к своей машине. Невзирая на тяжелую сумку, колотившую его по боку, Хаген добрался до машины в рекордное время. Когда он, задыхаясь, сел за руль, машины Висарта еще не было видно. Хаген слышал шум мотора, очевидно, Висарт разогревал его. Он завел свой собственный и стал ждать. Секунды превращались в минуты, но Висарт не появлялся. Может, он что-то забыл и вернулся в дом? Или, что еще хуже, этот телефонный звонок был ему? Может, он теперь разговаривает по телефону с Джеком, пока Хаген сидит в машине и ждет? В конце концов Хаген не выдержал, вышел из машины, пошел к подъездной дороге, посмотрел и удивился. Машины Висарта в темноте не было видно. Потом он вдруг понял, что виновата не темнота, — просто машины там не было. Хаген рискнул и осветил карманным фонарем подъездную дорогу. Он опять удивился — двери гаража все еще были закрыты. — Но я же слышу, как работает мотор, — пробормотал он, пытаясь объяснить происходящее. — Так какого же черта… Догадка внезапно осенила его и поразила, словно молния. Он отбросил в сторону все предосторожности, перемахнул через забор и поспешил к гаражу. Там он рванул ручку двери, она распахнулась и громко ударилась о дверную раму. Густой едкий дым повалил из гаража. Кашляя, Хаген достал носовой платок, прикрыл им рот и нос и ступил в темноту. Ощупью он нашел «бьюик-комби» и добрался до места водителя. Дым царапал его горло, жег легкие, глаза слезились. Наконец он нащупал ключ зажигания и остановил мотор. Кашляя и задыхаясь, он схватил Висарта за пояс пальто и вытащил лишившегося сознания мужчину, как мешок, из гаража на холодный свежий воздух. Глава 13 Хаген перевернул на живот лишившегося сознания Висарта, сел на него верхом и начал делать ему искусственное дыхание. Хаген неутомимо и ритмично выгонял из него отравленный воздух и нагнетал свежий, пока легкие Висарта не начали самостоятельно работать. Он начал, кашляя, хватать ртом воздух. Обрадованный, что добился успеха, Хаген отошел в сторону и начал сам глубоко дышать. Он почти падал от усталости, и каждый его мускул болел. Хаген сел и мрачно посмотрел на Висарта. — Надеюсь, что вы это оцените, друг мой! С тех пор как я услышал вашу фамилию, я имел одни только неприятности. Силы постепенно возвращались к Хагену, мысли прояснялись, и он заметил, что сидит на чем-то твердом. Он нащупал предмет рукой и убедился, что это книга. Сначала он не мог понять, как она очутилась на середине дороги, потом догадался, что она была у Висарта. Очевидно, она лежала в кармане его пальто, когда он пытался покончить с собой, и выпала, когда Хаген вытащил его из гаража. В темноте Хаген не мог определить, что это за книга, но она возбудила его любопытство. Почему Висарт захватил ее с собой на свидание со смертью? Хаген нашел свой карманный фонарь, включил его, рассмотрел книгу и тихо свистнул. Эта книга в красивом переплете с золотым обрезом оказалась дневником. Хаген узнал почерк своей бывшей жены. Поскольку никто не мог ему помешать, он сунул книгу в карман для подробного с ней ознакомления. Вэйн Висарт начал стонать и беспокойно поворачивать голову из стороны в сторону. Хаген решил, что наступило время обратиться к врачу, поскольку его собственные познания об отравлении окисью углерода были чисто теоретическими. Устало вздохнув, он подхватил Висарта под мышки, поднял его и взвалил себе на плечи. Висарт не был тяжелым, но Хагену казалось, будто он весил центнер. Шатаясь под его тяжестью, Хаген дотащил Висарта до веранды, поднялся по ступенькам и попытался открыть дверь. Она была заперта. В темноте он не мог сразу найти звонок, поэтому несколько раз стукнул ногой по двери, желая привлечь чье-либо внимание. Высокие каблуки застучали по линолеуму, занавеску отодвинули в сторону, и на веранде зажегся свет. Сбоку из окна выглянула Эвис Гил. Она так широко открыла глаза, что Хаген испугался, что выпадут ее контактные линзы. Увидев свесившуюся вниз рыжую голову Висарта, она побледнела еще сильнее, а губы ее задрожали, словно она собралась заплакать. Затем девушка скрылась в доме, оставив Хагена стоять с его грузом. — Прекрасно! — мрачно проговорил сквозь зубы Хаген. — Считает, что я буду стоять перед дверью всю ночь? И он со злом стукнул ногой в дверь еще несколько раз. Снова послышались шаги, на этот раз миссис Висарт посмотрела на него через окно. Согнувшись под тяжестью тела Висарта, Хаген поднял голову и крикнул: — Откройте, пожалуйста, дверь! Дверь открылась. Старая дама, не в пример секретарше, была не в панике. Она преградила Хагену путь, приставив к его носу пистолет. Властным голосом она объявила: — Если вы не остановитесь, я буду стрелять! — Еще минута, и я умру на месте и избавлю вас от труда. Дайте мне войти! — Что вы сделали с Вэйном? Он умер? — Еще нет, но если вы меня не впустите… Это подействовало. Забота о собственном сыне поборола страх. Старая дама отошла в сторону, и Хаген вошел в кухню. Кряхтя, он спросил, где спальня Висарта, и последовал за старой дамой на подгибавшихся ногах через бесчисленные двери и бесконечно длинный коридор. Достигнув цели, он израсходовал остатки сил и свалил на кровать бесчувственного Висарта. Миссис Висарт стала перед сыном на колени и обняла его, все еще держа в руке пистолет. — Вэйн! Вэйн! Что он с тобой сделал? — Он спас ему жизнь, вот что сделал, — угрюмо ответил Хаген. Он заметил Эвис Гил, уставившуюся на Висарта из коридора. — Быстро принесите виски! — приказал Хаген, и она поспешила выполнять приказ. Старая дама гневно посмотрела на Хагена. — Вы поплатитесь за это, Хаген. Сейчас я позвоню в полицию… — Послушайте моего совета, позвоните вместо этого врачу, — возразил Хаген. — И найдите такого, который будет держать рот на замке либо из дружеских чувств, либо за деньги. Если вы позвоните в полицию, то станет известно, что ваш сын пытался покончить жизнь самоубийством. — Самоубийством? — повторила она, и ее решительное лицо вдруг осунулось. — Вэйн пытался… Хаген кивнул. — Он в гараже включил мотор своей машины. Я успел вовремя. Он не посчитал нужным объяснить, каким образом он оказался поблизости, а старая дама не спросила об этом. — Можете не полагаться на мои слова, он сам расскажет вам… или врач, если он не захочет об этом говорить. — Самоубийство, — тихо пробормотала миссис Висарт.