– Хватит что? – Хватит так на меня смотреть. Я засмеялся. – Ничего не могу с этим поделать. Покраснев, она опустила взгляд и заправила волосы за ухо. Моя Алая умеет краснеть. Я знал, она все еще беспокоится о том, что случилось между нами, и о том, что из этого вышло. Я простил ее раньше, чем она попросила прощения. Просто-напросто ждал ее. Я остановился, развернул Веронику к себе и приподнял ее подбородок. – Думаю, буду еще долго так на тебя смотреть. Я опустил голову и поцеловал ее в губы. Такие мягкие и теплые. Ее руки лежали у меня на груди, я почувствовал, как она вздохнула. И улыбнулся, не отрываясь от ее губ. – Ты скучала по мне? – Да, скучала. И сейчас скучаю, – тихо ответила она. Ее грустные глаза все еще смотрели на меня так, словно она просила прощения. Я хотел, чтобы она перестала грустить. – Может, покажешь мне еще один танцевальный номер? – предложил я, поддразнивая. Она засмеялась и шлепнула меня по руке. Все, как я и хотел. – Если только ты наденешь платье. – Ой, – я потер место, куда она меня ударила. Оказывается, она сильная. – Как насчет стрингов? Или еще лучше… Она сурово посмотрела на меня, снова перекинула волосы через плечо и пошла дальше. Несколько секунд я смеялся, глядя ей в след, а затем подбежал и схватил ее. – Где ты научилась так танцевать? – спросил я. – Сколько себя помню, мама работала в танцевальной студии, и я могла заниматься там бесплатно. Хотела учиться в танцевальной школе, но у нас не было на это денег. Хотя это и к лучшему. Сейчас я мечтаю о другом, – она улыбнулась и закрыла глаза, вдыхая свежий воздух. – Моя мама… Она была бы по-настоящему счастлива, если бы знала, что я учусь в колледже. В ее голосе послышалась особая грусть, когда вспомнила о маме. – Если мы когда-нибудь будем нуждаться в деньгах, я смогу работать стриптизером, но тебе придется научить меня так сексуально двигать бедрами, – пошутил я. – И еще я, к примеру, смогу носить костюм, который снимается одним рывком. Она громко расхохоталась. Все снова было прекрасно. Солнце поднималось, и горизонт взорвался оттенками красного, оранжевого и золотого. Над водой, глядя вниз и пытаясь поймать себе завтрак, летала огромная белая птица. Звук волн, которые разбивались о берег рядом с нами, приносил покой и умиротворение, пока мы шли по пляжу. – Итоговые экзамены через несколько недель, Калеб. Ты готов? Я знал, она беспокоится, что я пропустил целую неделю занятий. – Все хорошо. Все равно я знаю большую часть материала. Кроме того, у меня достаточно хорошие оценки, чтобы все сдать, даже если завалю итоговые экзамены. Хотя, – добавил я, прыснув от смеха, когда она возмущенно уставилась на меня, – я в любом случае их сдам. – Ты ведь выпускаешься в этом году? – Да. А потом смогу начать работать. И копить деньги на нашу свадьбу, на наш собственный дом, а затем – на наших детей. Я немного подождал. Она ничего не сказала, но было и не похоже, что она шокирована или напугана, что я об этом упомянул. Уже лучше. Затем она улыбнулась. – Мне остался год до окончания. – Я подожду. Чувствуя себя счастливым, я поднял ее руку и поцеловал. – Алая, давай поедем домой. Прямо сейчас. – Она прикусила губу, и мне показалось, что она снова вот-вот заплачет. – Ты навсегда останешься для меня Алой. Она сжала мою руку. – Я вчера ездила к тебе. Я заволновался. – Ты была у меня дома? Она кивнула. – Я видела твою маму, – произнесла она, и мое сердце замерло. – Я сидела в коридоре, ждала тебя. Прямо под твоей дверью… – Как бездомный бродяга, – я притянул ее к себе и уткнулся носом ей в шею. – Мой бродяга. – Я бы на твоем месте не стала называть меня так еще раз, – смеясь, сказала она. – Вообще-то твоя мама не знает, кто я. Но не думаю, что вернуться к тебе – хорошая идея. И сомневаюсь, что она будет счастлива узнать, что мы живем вместе. Она была права. Но я точно знал – Алая понравится моей матери. Разве она могла кому-то не понравиться? Но если мама узнает, что мы съехались, а я их даже не познакомил, это сильно ее ранит. А я хотел, чтобы две самые главные женщины в моей жизни подружились. Я должен все сделать правильно. Должен исправить ситуацию как можно скорее. И тогда Алая снова сможет жить вместе со мной. Уже официально, в качестве моей девушки. У меня было много планов, но едва ли Вероника к ним готова. – Тогда давай поужинаем все вместе: я, ты и моя мама, – предложил я. Ее глаза округлились. – Я… – Я позвоню ей и предложу встретиться в эти выходные, если ты будешь свободна. Алая, давай! Сделай это ради меня. Пожалуйста! – я улыбнулся, демонстрируя ямочки на щеках. – Хорошо. Знал, что она согласится. Ямочки всегда срабатывали. – Я звонил маме, когда был в загородном доме. Рассказывал ей о тебе, о нас. Не все, но достаточно, чтобы она кое-что поняла. Алая сжала мне руку и посмотрела с беспокойством. – Я сказал ей, что ты с ума сходишь по мне и что… – Калеб! – Шучу, – сказал я и засмеялся, когда она снова ударила меня по руке. – Сказал, что встретил девушку своей мечты. Теперь она с нетерпением ждет встречи с тобой. – Она положила руку мне на плечо. – Я люблю тебя, – прошептал я. Я заметил, как потемнели ее глаза, а тело напряглось, но потом она, расслабившись, прильнула ко мне. Обняла меня и прижалась щекой к груди, слушая биение моего сердца. «Поступки значат гораздо больше, чем слова», – понял я и улыбнулся. А затем, закрыв глаза и прижав подбородок к ее макушке, с радостью осознал, что это и был ее ответ. Она дала его чуть раньше – когда прижалась щекой к моей груди, но я только сейчас это понял. Теперь я знал, что это значило. Глава 8 Калеб – Если хочешь, можем где-нибудь позавтракать, – предложил я, открывая для нее дверь машины. Мы стояли лицом друг к другу. Алая все еще была завернута в мою куртку и одеяло. Она была так близко, что я не удержался, притянул ее к себе и обнял за талию. Ветер развевал ее длинные темные волосы, и густые блестящие пряди упали ей на лицо. Задержав дыхание, я нежно убрал их за ухо и провел по ее щеке тыльной стороной ладони. Она закрыла глаза и придвинулась ко мне.