– Где. Он. Черт. Возьми? Я на подсознательном уровне чувствовал, что Джастин как-то причастен к этому. Просто знал. – Калеб, – услышал я позади серьезный голос Кэмерона и повернулся к нему. Он вопросительно смотрел на меня, но что случилось, не спрашивал. Амос поднял вверх руки. – Если ты сделаешь это сейчас, тебя могут отстранить. А мы скоро выпускаемся, Калеб. Я снова посмотрел на него. – Мне все равно. Никто не смеет трогать ее. – Я смял лист бумаги. – Скажите, где гребаный Джастин. – Джастин в конференц-зале, – сказал Кэмерон. – Идем. Я даже не понял, как мы туда пришли. Когда заметил Джастина, сразу направился к этому ублюдку. И ничто не могло меня оставить. Глаза Джастина расширились от страха, когда он увидел меня. Он медленно попятился, будто боялся рассердить меня еще больше. Но было уже поздно. Я слишком сильно разозлился. Я хотел убить его. Он обернулся, попытавшись найти путь к отступлению, но позади была лишь глухая стена. – Чувак, она пришла ко мне… В тот момент мой кулак достиг его лица, и я услышал приятный хруст. Запутавшись в своих же ногах, он споткнулся и упал на пол. Джастин еще не успел подняться, а я уже наносил удары сверху. Я слышал крики вокруг, но мне было все равно. Он сделал моей девушке больно. Ему придется за это заплатить. Джастин лежал на полу, из его носа шла кровь, а глаз почти не открывался. Но я еще не закончил. Схватил за воротник рубашки и толкнул к стене, затем взял рукой за горло и сжал его. В тот момент я мог раздавить ему трахею. С легкостью. – Если ты еще хоть раз произнесешь ее имя, ублюдок, я тебя убью, – сказал я. Вокруг слышал голоса, но не обращал на них никакого внимания. Я начал трясти его. – Тебе понятно, черт возьми? Я напрягся, когда почувствовал чью-то руку на своей спине. – Калеб. Это была она. Алая. С ней все хорошо. Я ослабил хватку, но не до конца. Подонок начал кашлять и хрипеть. – Пожалуйста, отпусти его, – теперь она уже стояла рядом, прикасаясь ладонью к моей руке. – Калеб. Не было никого, кто мог бы заставить меня делать то, что я не хочу делать. Кроме нее. Для нее я сделаю все, что угодно. Я отпустил его. * * * – У тебя кровь! – в испуге воскликнула Алая. Она сидела в машине рядом со мной. Я должен был чувствовать облегчение и спокойствие, но, к сожалению, не мог быстро увезти нас подальше от этого места. Пока я выбивал все дерьмо из Джастина, кто-то пожаловался тренеру, и он отправил нас к декану. Сейчас я бы сидел у него в кабинете, если бы моя мать не позвонила им. Я попытался убрать руку подальше от Алой, но она держала ее. – Не двигайся. Я почувствовал мягкую ткань на костяшках пальцев. – Калеб? Я сделал глубокий вдох, успокаивая себя тем, что теперь она рядом и я смогу ее защитить. – Я в порядке. – Что произошло? – спросила она. Я отчаянно хотел оградить ее от всего этого, не дать ей узнать, что на самом деле произошло, но скрывать правду было еще хуже. Она была самым сильным человеком из всех, кого я знал, но в то же время я понимал, насколько она уязвима. И это был жестокий удар для нее. Я злился, что не смог это предотвратить. – Алая, послушай. Я сделаю все, чтобы защитить тебя. Я должен убедиться, что от того плаката не осталось и следа. Ты должна мне верить. – Я не понимаю. От какого плаката? Я стиснул зубы. – Кто-то видел, как Джастин вешал в раздевалке плакат. На нем – твоя фотография в клубе, где мы познакомились, – мои руки сжались в кулаки. – На плакате есть надпись. – Что там написано? Я опустил взгляд и, скрипя зубами, слегка покачал головой. – Скажи мне, Калеб, – настойчиво попросила она, я не сдержался и посмотрел на нее. – Там был гребаный список… непристойных услуг, которые ты якобы оказываешь за определенную плату. Черт! Когда увидел шок в ее глазах, мне захотелось закричать так, словно я сошел с ума. А когда шок сменился болью, мне захотелось еще раз избить Джастина до полусмерти. Я попытался обнять ее, но она меня оттолкнула. – Не надо, – она сжала кулаки и опустила их на колени, пытаясь унять дрожь в руках. – Прекрати, – я взял ее за плечи и повернул к себе. – Не прогоняй меня. Останься со мной. Здесь, – я поцеловал ее в губы, обхватив руками ее лицо. – Мне жаль, что так получилось. Прости меня, малыш. Она кивнула. – Послушай, – сказал я, – в раздевалке был всего один плакат, и, насколько знаю, только несколько человек из команды видели его. Она покачала головой. – Какие-то парни… они шли за мной, и один из них дал мне свой номер телефона. У меня сложилось впечатление, что они спрашивали меня… именно об этом. – О чем спрашивали? Кто они? – я боролся с собой, пытаясь сдержать гнев. – Они что-то сделали с тобой? – Нет. Нет, – ответила она, – они меня не трогали. Просто сказали кое-что. Я их не помню, Калеб. Это не важно. Джастину это с рук не сойдет, – она сделала глубокий вдох, а когда успокоилась, я увидел огонь в ее глазах. Вот это моя девочка! – Что мне нужно сделать? – спросила она. – Нужно подать жалобу в деканат, – внезапно ее глаза расширились. – Калеб! Что сказал декан? Тебя… отстранят? – я слышал беспокойство в ее голосе. Она больше волновалась за меня, чем о том, что с ней произошло. – Нет, – хотя могли бы, но мама позвонила декану. Она была членом родительского комитета. Я терпеть не мог использовать свое имя, чтобы решить какие-то проблемы, тем более прибегая к помощи матери. Но в борьбе за Алую я намерен использовать даже запрещенные приемы. – Зато этого ублюдка отстранили и выгнали из команды, – добавил я. Лично я считал, что его вообще следует удалить с этой планеты. Однако я знал, как было важно для Джастина играть в баскетбольной команде. Это повышало статус, позволяло чувствовать свое превосходство. Джастин выпускался только через год, и ему будет нелегко провести его вне команды. – Он не первый раз совершает что-то подобное. – Что ты имеешь в виду? – Он отправил всем обнаженные фотографии своей бывшей девушки, когда она его бросила. – Ты серьезно? Как это сошло ему с рук? – Он все отрицал. Отправителя не смогли отследить, но все знали, что это сделал он. Только на этот раз один из первокурсников видел, как он вешал тот плакат в раздевалке. Она молчала. – Алая, не беспокойся. Этого больше не повторится. Я обещаю. Она отрицательно покачала головой. – Не надо. Не хочу, чтобы ты считал, что должен все время меня защищать. – Защищать тебя – моя работа.