Нет. Это неправда. Он все еще неравнодушен ко мне. Я знала. Должна была верить, что так и есть. Я села на ковер, прислонившись к стене напротив его двери, и стала ждать. Прошел час. Два, три, четыре. Он не приходил. Я поняла, что хочу расплакаться. Прижав ноги к груди, обхватила колени руками и опустила голову. Почему я просто не позвонила ему? Или не написала? Я была такой глупой… но каждый раз, когда набирала его номер или начинала печатать сообщение, останавливалась, не закончив. Я хотела поговорить с ним при встрече. Хотела, чтобы Калеб знал, как много он для меня значит. Хотела смотреть ему в лицо в этот момент. Я так много раз видела, как мама плакала в трубку, умоляя отца вернуться. Так много гребаных раз, что даже потеряла им счет. Внезапно заметила, что над дверьми лифта моргает лампочка. Это значило только одно – кто-то поднимался сюда, наверх. Я затаила дыхание. Сердце выпрыгивало из груди, а взгляд сосредоточился на лифте. А затем двери открылись. Калеб стоял, прислонившись к стене, и смотрел в потолок. Он выглядел измотанным… и сломленным. Сердце в груди пропустило удар. Мне хотелось подбежать к нему, прижать к себе и никогда не отпускать. Он выпрямился и вышел из лифта. Когда увидел меня, его шаги замедлились. Я притихла и ждала… ждала. Пожалуйста! Он уставился на меня и сделал шаг. А затем пошел прямо ко мне. Я не могла пошевелиться. Все, что могла сделать, это сидеть в ожидании. Он остановился на расстоянии вытянутой руки. Мы смотрели друг на друга. – Алая, – прошептал он. Я заплакала. И Калеб вдруг начал меня трясти. – Мисс, с вами все в порядке? Я моргнула и увидела добродушное лицо Пола, который смотрел на меня сверху вниз. Еще один сон. Какого черта! – Что вы делаете в коридоре, мисс? Я постаралась справиться с эмоциями. Не могла же я сказать ему, что больше не живу в этой квартире, потому что он мог выставить меня на улицу. Но была уверена, что и Калеб не сообщил ему об этом. – Ой. Я просто жду Калеба. Он посмотрел на меня так, будто из моей головы лилось пиво, но ничего не ответил. Я услышала, как Пол, возвращаясь обратно к лифту, что-то бормочет себе под нос. И среди прочего, пока он не скрылся из моего поля зрения, я точно расслышала слова «чокнутая» и «сумасшедшая». Я смутилась и встала с пола. Было почти три часа дня, и если бы я не поспешила, точно опоздала бы на экзамен. Но я должна снова вернуться сюда, чтобы увидеть Калеба. Где же он? Я еле отдышалась, когда все-таки добралась до места. Оставалось всего пять минут, а потом из-за опоздания мне бы не позволили войти. Я шла, срываясь на бег, но внезапно застыла, когда увидела перед собой Калеба. Теперь это не сон, верно? В ту же секунду он тоже увидел меня. На нем была его красная футболка. Даже на расстоянии в несколько метров я видела капельки пота, которые блестели на его лице и мускулистых руках. Он стоял перед питьевым фонтанчиком, рука замерла возле рта: увидев меня, он застыл как вкопанный. Я смотрела на него. Он смотрел на меня. Время будто остановилось. А затем я заметила боль. Боль в его глазах. О, Калеб, мне так жаль! – Я закрою двери через десять секунд, мисс Страффорд. Вы собираетесь войти или нет? – голос профессора Лейтона эхом прозвучал в коридоре. Калеб опустил руку, отвел взгляд и пошел по направлению ко мне. Я стояла, застыв на месте и забыв, как дышать. А затем… он прошел мимо. * * * Я чувствовала пустоту внутри, когда покидала аудиторию после окончания экзамена. Понятия не имела, сдала или нет, и чувствовала себя так, будто ревела три часа подряд. Интересно, Калеб еще здесь? Я должна проверить. Пытаясь успокоиться, глубоко вздохнула и пошла в спортивный зал. Экзамен длился три часа, и на улице успело стемнеть. В коридоре было тихо и холодно, как в гробнице, на улице тоже наверняка похолодало. Мои шаги эхом отражались в пустом коридоре. Я была так глубоко погружена в свои мысли, что не заметила, как ко мне вплотную приблизились двое парней. Испугавшись и разозлившись, я резко выдохнула. – Что вам нужно? – спросила я грубо. Они остановились, удивившись моему вопросу или враждебности. Один был высокий, среднего телосложения, другой – низкий и крупный, с хорошо развитой мускулатурой. Если я попробую убежать, они с легкостью меня догонят. Я нащупала перочинный нож, который носила с собой как раз для таких случаев. Парень пониже улыбнулся и протянул мне сложенный листок бумаги. – Сколько сто́ишь? Позвони сегодня вечером, малышка. А затем они ушли. Какого черта? Я прищурилась и посмотрела на них. Когда парни исчезли, развернула лист и обнаружила там номер телефона. Тут же смяла бумагу и выбросила в урну. Увидев темный и пустой спортивный зал, я почувствовала разочарование. Может, Калеб уже вернулся домой? На часах было полвосьмого, но я знала, что он еще не спит. Он всегда ложился поздно. Когда шла к автобусной остановке, поднялся ветер. Под навесом стояли трое парней и курили, поэтому я не стала заходить. Они, конечно, должны знать, что курение на остановках запрещено в принципе, не говоря уже, что оно запрещалось и правилами учебного заведения. – Эй, детка, слышал, тебе нравится грубо, – сказал один из них. Я нахмурилась. «Конечно, он не ко мне обращается», – подумала я. – Сколько берешь за ночь? Мне понравилась твоя фотка, но лучше бы ты была на ней без одежды. Как считаешь? Что? Прежде чем успела обернуться и убедиться, что этот парень разговаривает не со мной, подъехал автобус. Я вошла внутрь, а они остались ждать. Дорога до дома Калеба занимала час. Не важно. Я больше не могу вынести того, что он мучается. Все страхи, что Калеб теперь ничего не чувствует ко мне, сразу испарились, когда я увидела боль в его глазах. Я добралась до его дома. Заметив меня, Пол отрицательно покачал головой. – Он еще не вернулся, мисс. Я попыталась скрыть разочарование. – Спасибо, Пол. Он кивнул, посмотрев на меня с жалостью. Чувствуя себя совершенно разбитой, думала, не будет ли Калеб злиться, если, после всего, что натворила, я зайду в квартиру и подожду его там. Дойдя до двери, я все еще размышляла – стоит ли ввести код или все-таки лучше подождать снаружи. Решив остаться в коридоре, я прислонилась к стене и опустилась на ковер. А затем двери лифта открылись. Я замерла. «Все, как в моем сне», – промелькнула в голове мысль, и сердце забилось быстрее. Но это был не сон.