– Я не поняла! Я что, припарковалась на вашем месте? Вроде бы нет. Тут вообще парковка запрещена, но вы этого не докажете – никакого запрещающего дорожного знака я не увидела. Или что там я сделала не так? Переехала вас? В каком месте? На самом деле я очень редко наезжаю на людей первой. Обычно жду атаки с другой стороны, и терпения мне не занимать. Но в некоторых случаях просто необходимо расставить все точки над i до того, как начнутся наезды. – Да я ничего такого и не утверждал. Он отступил на шаг назад. – А что тогда? Мужчина решился приблизиться. – Я вас видел… там. Он оглянулся и посмотрел в сторону, где случилась трагедия с Еленой Соломко. – Да, я там была. – Заметил, что вы общались с полицией, – продолжал мужчина. – И что? – Вы вместе с ними? – В каком смысле? Мужик потоптался на месте. – Я Горелов, – представился он. – Председатель домового комитета. Минуту назад я ненавидела этого человека. Так бывает, если кто-то тебя резко напугал. Потом проходит. Своим внезапным появлением Горелов сбил меня с мыслительного пути, из-за него я еще чуть машину не спалила. Откуда он вообще взялся? Шел за мной следом от места падения пострадавшей? Зачем? Избавившись от потухшей и сломанной в двух местах сигареты, я протянула руку. – Татьяна Иванова, частный детектив. – Ого. – Ага, – устало подтвердила я, – так что вы хотели? – Поговорить. – О чем? – О Елене. Я видел вас возле дома, вы разговаривали с главным, и подумал, что вы, наверное, тоже из полиции. – Проследили, куда я отправилась с места происшествия? – усмехнулась я. – Шпионили? – Шпионаж не приемлю, – ответил Горелов. – Просто видел вас, когда вы приехали. Здесь действительно нельзя парковаться. Знака нет, но ментов это мало волнует. – Извините, но я не понимаю… – начала я. – Я объясню, – сказал Горелов. – Меня не было… там, когда все случилось. Я как раз возвращался домой. Кстати, шел позади вас. Мы пришли к дому одновременно. А потом разошлись в разные стороны, что, конечно, понятно. Как я уже сказал, я председатель домового комитета. Меня тут же допросили… или поговорили, ведь я никаких бумаг не подписывал. С одной стороны, его рассказ был простым и понятным, а с другой – мне потребовались уточнения. – Кто с вами разговаривал? – не поняла я. – Кто-то из полицейских? – Да. Он вел себя довольно высокомерно. Но я не знаю фамилии сотрудника. Не запомнил. Или не услышал. «Скорее всего, не ты не запомнил, а сотрудник не стал представляться, – догадалась я. – Значит, не Кирьянов. Он себе такой халатности не позволяет. И он совсем не хам». – Спустя время я заметил вас рядом с подполковником Кирьяновым, который, в отличие от своего коллеги, был со мной вежлив, – продолжал Горелов. – И вы с ним явно давно сотрудничаете. – Ни фига себе вы людей считываете, – с уважением заметила я. – Да, мы давно знакомы. Но, вы меня извините, пожалуйста, а к чему это все? К смерти Елены это не относится. Или я не права? Председатель со мной не согласился. – Вы ошибаетесь, – мягко возразил он. Шумно вздохнув, он снял кепку и взъерошил волосы. – Я уточнил этот момент не просто так. Вы частный детектив, но тоже оказались на месте происшествия. Если частный детектив и полиция оказываются на месте преступления в одно и то же время, то, скорее всего, их интересы совпадают. И я вот что хочу сказать вам… – Татьяна, – напомнила я. – Я думаю, что мог рассказать вам кое-что о Елене. Он не походил на одного из тех назойливых свидетелей, отличающихся излишним любопытством. И на сплетника не тянул. Было в нем что-то такое, что располагало к нему, несмотря на то что наше знакомство изначально было направлено на конфликт, пусть даже и односторонний. – Как мне к вам обращаться? – спросила я. – Просто Егор. – Минуточку. Я вернулась в машину, взяла сумку и незаметно включила диктофон. Неизвестно, как скоро председатель Егор Горелов озвучит интересные факты. Лучше подстраховаться. * * * Он пригласил меня в гости. Сказал, что ему срочно нужно выпить. Сам-то он не злоупотребляет, но сегодня можно. Общаться с подвыпившим человеком, пережившим стресс, не хотелось. Но что-то подсказывало, что разговор состоится. Что все будет хорошо. К концу нашего недолгого пути Горелов сумел расположить меня к себе, несмотря на то что по дороге очень мало говорил. Он сообщил, что работает управдомом уже десять лет, а Елену знает уже лет двадцать. Чувствовалось, что случившееся придавило его, а поговорить было не с кем. Нам встретились какие-то люди, с которыми он поздоровался сам и, остановившись на минуту, сказал им, что субботник переносится на неделю, а инвентарем он постарается обеспечить всех. Соседи не сводили с него глаз, бросая заинтересованные взгляды в мою сторону. Его квартира располагалась в первом подъезде. Кровавого пятна на асфальте уже не было. Как я и предполагала, от него моментально избавились, засыпав кучей мокрого песка. Горелов, проходя мимо, даже глазом не моргнул. Подъезд оказался чистым, с незамысловатым ремонтом. Горелов пропустил меня вперед. – Нам на второй этаж. Я стала подниматься. Квартира Егора была справа. В нее он тоже пригласил меня зайти первой. Бросил ключи на полочку, простер руку куда-то в сторону. – Проходите налево. – Там комната? – зачем-то уточнила я. – Нет, комната прямо. Мы на кухню, если вы не против. В комнате… не хочу. Я не ждал гостей. Кухня казалась совсем крохотной. Пока суд да дело, я быстренько оценила окружающую обстановку. Судя по всему, Егор жил в одиночестве и не шиковал в финансовом плане. Везде был спартанский порядок. Ничего лишнего из того, что создает уют, я тоже не увидела. Пустые стены. На столе трехлитровая банка с солеными огурцами. Кухонное полотенце аккуратно разложено на поверхности батареи. Ни грязной тарелки с тараканами на ней, доедающими остатки новогоднего оливье, ни пустых водочных или пивных бутылок под столом, ни слоя многолетней грязи под ногами. Мебель недорогая, но стильная. Егор шагнул к окну и распахнул его настежь. На кухню ворвались звуки детского смеха. – Холодильник у меня в комнате, потому что не помещается на кухне, – извиняющимся тоном сказал он. – Купил вместо старого, который был поменьше, а размеры как-то не учел. Я принесу сейчас что-нибудь закусить. Он исчез в коридоре. Я даже не успела предупредить, что ни пить, ни закусывать не буду. Кричать ему вслед я не стала. Пусть несет все, что ему нужно, и делает все, что хочет. По ходу разберемся.