Пол напряженно вглядывался в линию деревьев. Ему хотелось крикнуть в темноту: «Ну, выходи и попробуй меня взять!», но он не мог этого сделать. Может, он так бы и поступил, если бы здесь находились только он и Сайрус. Его друг относился как раз к тому типу людей, которых ты хочешь видеть рядом в подобном деле. Можно не сомневаться: он тебя прикроет. Но Пол не мог подвергать опасности Эбби и Зоуи. Хотя Зоуи на это подписывалась, поступая на службу в ФБР. Но Эбби-то нет! – Пошли, – сказал Пол, приняв решение. – Садитесь в грузовик вместе с Сайрусом, а я еще разок обыщу дом. Он подождал, пока они все не оказались в грузовике и не закрыли дверцы, и только потом отправился в дом. Коробка с уликами, которую забрал Райан, стояла на кухонном столе. Пол подошел к ней и взял в руки. Несколько секунд он просто стоял посередине помещения, краем глаза видя тело Клея. Райан Клей был самовлюбленным типом с завышенной самооценкой, да еще и подонком, и женоненавистником, который любил власть, любил демонстрировать свою силу и, похоже, любил использовать наив- ность девушек подросткового возраста, если об этом можно судить по его «отношениям» с Кейрой Райс. Вероятно, он был также отцом ребенка Касс, но он не убивал Касс. Нет, он оказался еще одной жертвой неопознанного субъекта. Тот использовал его как защитную меру, возможно, даже планировал это несколько лет назад, на тот случай, если кто-то, расследуя эти дела, вдруг зайдет достаточно далеко, чтобы связать исчезновение Кейры Райс с убийством Касс. Но почему сцена так плохо подготовлена? Большой вопрос! Пол думал об этом, пока шел к грузовику с коробкой в руках, ставил ее в грузовой отсек и забирался в кабину. Когда они отъезжали от дома, Пол смотрел на экран своего телефона, и как только они оказались в пределах действия сети, позвонил шерифу Алану и сказал, куда ему следует отправить своих людей. Нужно было осматривать место преступления. Глава 25 У Эбби было такое ощущение, словно она только что побывала на войне, причем на такой войне, где нет победителя. К тому времени, как Зоуи отправилась в свой мотель, а Сайрус исчез в неизвестном направлении, практически растворившись в тумане, как фольклорный персонаж, было уже совсем поздно. Роско сопел на втором этаже, пуская слюну на подушку хозяйки, словно это была его постель. Эбби посмотрела на него и отправилась вниз. Там она проверила доску в прихожей, на которой оставляла записки своим работникам и они оставляли записки ей. Эбби увидела, что Иона, садовник, оставил ей сообщение: «Покормил Роско». Ей обязательно нужно будет завтра найти Иону и поблагодарить его. Эбби практически не занималась садом и вообще хозяйством после приезда Пола. Так нельзя. Но благодаря Ионе сад напоминал работу хорошо смазанной машины. Однако Эбби любила быть в курсе всех дел. Ей не хотелось, чтобы Иона думал, будто весь груз необходимых работ лежит у него на плечах, а Эбби только получает прибыль. После смерти отца она многое изменила в управлении, и самым большим изменением стала передача части акций каждому из рабочих. Земля принадлежала ее семье на протяжении многих поколений, но она сама не собиралась становиться владелицей, которая живет вдали от тех, кто работает на ее земле. Она не собиралась изображать из себя королеву, которая только отдает приказы крепостным крестьянам. Все ее работники вносили свой вклад в успех предприятия, в процветание сада, и поэтому заслуживали того, чтобы владеть его частью. Эбби считала это справедливым. Ведь были целые семьи, которые на протяжении нескольких десятилетий работали на ее отца. Пол отправился к себе домой, пошел пешком через луг. Несмотря на то, что Эбби очень устала, она ощущала беспокойство и не могла заснуть, словно выпила слишком много кофе. Она нервничала и никак не могла успокоиться. Она ошибалась насчет Райана. Теперь это было понятно. Время от времени на нее накатывало чувство вины из-за того, что она считала его убийцей. Но теперь стало ясно, что у него был совсем другой интерес к Кейре Райс, с которой он вступил в отношения, недопустимые по закону. Взрослый мужчина не имел права на такие отношения с несовершеннолетней девушкой. Он действовал как хищник, охотящийся на жертву, а когда Кейра Райс пропала, Райан никому не признался в том, что было между ними. Эбби очень жалела Кейру и всех остальных девушек, пропавших в районе автомагистрали I-5. Что случилось с Кейрой? Эбби ломала голову, пытаясь придумать наиболее вероятный сценарий. Их неопознанный субъект предпочитает определенный тип девушек. Это означает, что вначале он их ищет. Вероятно, какое-то время следит за ними. Кейру он похитил гораздо позднее, чем других девушек, если говорить о времени года. До нее было труднее добраться? Забирать ее со стоянки у мотеля вообще было рискованно. Она впервые поехала на футбольный матч без родителей. Неопознанный субъект искал возможность прихватить ее, ждал своего шанса, а когда Кейра отправилась на встречу с Райаном, он быстренько воспользовался представившейся возможностью? Это казалось наиболее разумным объяснением. Если Райан приехал с опозданием или Кейра улизнула слишком рано, то Райан вообще не мог видеть ее похищение. Девушка могла исчезнуть до того, как он вообще заехал на стоянку перед мотелем. Эбби подумала, что подобная работа по выстраиванию версий не для нее. И подобные расследования не для нее. Хотя Пол и не позволил ей увидеть жуткое место преступления и то, что осталось от Райана, в ее воображении все равно вертелись образы случившегося. Она не могла не представлять сцену в этом охотничьем домике. Ее проклятое воображение выдумывало различные сценарии, и предупреждения Пола сыграли свою роль. Ей до сих пор было противно от того, что она позволяла человеку, охотившемуся на юных девушек, даже касаться себя – пусть тогда она сама и была подростком. И до сих пор вопросы о Райане и Касс крутились у нее в голове. Пол показал ей семейную Библию Клеев, в которой Райан увековечил память нерожденного ребенка, своего и Касс. От этого Эбби становилось еще хуже, у нее все опускалось внутри при мысли о том, что Касс была совсем одна и очень испугана, умирая в том саду. Из-за всех этих мыслей, которые не давали ей покоя, Эбби не могла заснуть. Она взяла фонарь и отправилась на ночную прогулку среди рядов деревьев, надеясь, что если устанет, то сможет хоть на какое-то время заснуть. Добравшись до конца пятого ряда деревьев, она вдруг заметила движение с другой стороны луга. Она чуть не бросилась наутек, назад к дому – она почувствовала дикий страх, явно сказывалось случившееся ранее. Но затем луна появилась из-за облаков, и Эбби увидела Пола. Она напряглась, замерев на месте, но это было совсем другое напряжение. Она стояла на границе луга и сада, на грани… чего-то. – Не спится? – спросила она, когда Пол оказался буквально в полуметре от нее. Фланелевая рубашка была криво застегнута, словно он одевался в потемках или слишком быстро. Ей захотелось улыбнуться. Эта неправильно застегнутая рубашка была одной из тех мелочей, связанных с близким, родным человеком, которые вызывают желание протянуть руку и помочь ему. Такие мелочи действуют, как магические чары, – и Эбби хотелось расстегнуть на нем пуговицы и вообще снять рубашку у него с плеч. Он покачал головой. – Эбби, – сказал он. Он произнес только одно ее имя. И от этого ее сердце учащенно забилось в груди. Ей так захотелось оказаться в его объятиях… Найти успокоение, утешение, поддержку, прижавшись к нему. И любить его так, как он того заслуживает. – Мы больше так не можем, – сказал он. – Я… Пол протянул руку, и его ладонь коснулась ее щеки, его глаза смотрели прямо в ее глаза, и в них горел огонь и горела страсть, которые Эбби уже видела раньше и от которых бежала. Но на этот раз она не стала сбегать. – Я устал, – объявил он, и его голос дрожал от переполнявших его эмоций. – Я устал чувствовать себя виноватым. Хватит отрицать очевидное. Я слишком долго делал все по правилам. – Эбби в эти минуты чувствовала, как ее притягивает его взгляд, будто была мотыльком, летящим на свет. Она не могла ни отвернуться, ни двинуться с места. – Я такой, как есть, но ты… – Он провел пальцами по ее скуле, потом его ладонь нежно пошла вниз. Эбби закрыла глаза при его прикосновении, только ресницы подрагивали. А когда она их снова открыла, то увидела, как напряженно он смотрит на нее, и он честно признался ей: – С тобой мне хочется нарушить все правила, послать их все к черту, – прошептал Пол. И тогда он ее поцеловал. Это не был их первый поцелуй, и даже второй или третий. Это не был неуклюжий поцелуй шестилетних детей, которые стеснялись и смеялись. Это не был поцелуй страдающих от общего горя подростков, которые никак не могли с этим горем справиться и которым становилось легче, когда они были вместе. И это не был поцелуй взрослых людей, у которых в душе накопилось много злости, которую им хотелось выплеснуть наружу. Наконец, наконец-то они оба получали то, что хотели, хотя, возможно, это было не то время, не то место и не тот способ, которым следовало это получить. Он целовал ее так, как целуют женщину, которую хорошо знают, и он на самом деле ее знал. Он целовал ее так, словно этот поцелуй был началом чего-то совершенно нового, и он на самом деле был началом нового этапа. Он целовал ее, потому что они и так потеряли много времени, отрицая то, что хотели оба, то, что им обоим требовалось. Они были нужны друг другу. Глава 26 Поцелуй с Эбби – настоящий взрослый поцелуй, как ему давно хотелось, – стал открытием для них обоих. Они снова нашли себя и друг друга. Того мальчика, которым он был. Ту девочку, которой была она. Того мужчину, которым он стал. Ту женщину, которой теперь стала она. Эбби была привлекательной фигуристой женщиной, а ее веснушки можно было различить в лунном свете. И она повела его за собой, вдоль рядов деревьев, увлекала его за собой, как сирена. Пол хотел идти за ней, догонять ее, бежать за ней вверх по ступеням старого сельского дома и заставить старую скрипучую кровать скрипеть так, как она не скрипела никогда раньше – и до самого утра. Но они даже не смогли подняться на второй этаж в ее спальню. Они едва добрались до крыльца, и там Пол сгреб Эбби в объятия и целовал снова, не в силах сопротивляться желанию, не в силах сдерживаться и жить, не касаясь ее, не держа ее в своих объятиях. Он хотел коснуться пальцами каждой веснушки на ее коже, прижать губы к каждому милому пятнышку. А когда он стал по очереди касаться кончиком языка каждой рыжей точки из созвездия, рассеянного по ее ключице, Эбби резко вдохнула воздух, запустила пальцы ему в волосы, они в них запутались, она слегка дернула его за волосы, пытаясь высвободить пальцы – и горячая волна прокатилась по всему его телу и дошла до его мужского естества. Он никогда никого так не хотел. Страсть неистово бурлила в нем – сдерживаемая так долго, что в эти минуты он полностью потерял контроль над собой. А Эбби тем временем стянула с него рубашку и куда-то бросила у него над головой. Пол чувствовал, что одновременно и потерял контроль над собой, и полностью сосредоточен на одном – на желании обладать ею. Он прижал Эбби к стене и жадно целовал, снова и снова, поцелуи длились долго, и перерывы между ними были короткими, только чтобы перевести дыхание и вдохнуть немного воздуха жадными ртами. Его пальцы проскользнули под ее простую серую футболку, он почувствовал нежную кожу у нее на животе и провел по ребрам, и звуки, которые она издавала при каждом его касании, звучали песней в его ушах. Пол сорвал с нее футболку и продолжал открывать ее тело для себя. Ее кожа напоминала молоко, посыпанное крошечными частичками из цветов шафрана. Он провел губами по ее роскошной груди вниз, к животу, потом встал на колени, и его руки стали расстегивать ее джинсы. При этом он поднял голову и вопросительно смотрел на нее. Пол не задавал вопрос вслух. Этот вопрос стоял у него в глазах. Он столько времени отказывал себе в удовлетворении этого желания. Но теперь он полностью отдался ему. Он не мог больше его игнорировать – и эту сильную энергетическую связь, которая всегда существовала между ними. Но он не знал, с чего начать, с чего он сам хочет начать. Ему хотелось подняться на ноги и снова целовать Эбби. И при этом ему также хотелось и дальше стоять на коленях перед своей богиней и поклоняться ей. Он хотел сделать все и что угодно, о чем она когда-либо мечтала и что хотела. Эбби сняла джинсы, фактически высвободилась, вышла из них и теперь стояла почти обнаженной перед ним. Они как-то незаметно переместились в дом, потом в прихожую, и Эбби уже там прижималась спиной к стене, Пол смотрел на обнаженную гладкую кожу и синее кружевное белье. Она была его! Вся его! И он не мог полностью в это поверить. Эбби оказалась самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел в своей жизни. Она смотрела на него, и в ее глазах был намек на вызов, и когда он не шелохнулся, не двинулся к ней, она издала тихий звук, в котором слышалось нетерпение. Ее ладони оказались невероятно горячими, когда она взяла ими его лицо и потянула его к себе. Она принялась его целовать, ее зубы покусывали его нижнюю губу, словно поддразнивая, ее язык то и дело нырял ему в рот, а потом облизывал то место, на его губе, которое только что покусывали зубы. Язык словно извинялся и пытался снять боль, если она вдруг появится. Пол сжал пальцы на бедрах у Эбби, подтянул ее к себе, прижал к своему телу, и она обхватила ногами его бедра. Какие у нее были роскошные ноги – красивые, сильные и тоже покрытые веснушками, как и все ее тело. – О боже, Эбби! – простонал он. Пол чувствовал жар ее тела и то, как это пышущее жаром тело прижималось к ширинке его джинсов. Ему стало немного больно, требовалось срочно высвободить его мужское естество. Он снова начал ее целовать и убрал ее волосы с шеи, и начал целовать шею, пока Эбби расстегивала его ремень. Попа у нее была восхитительной – какие формы! – и он держал там руку, пока высвобождался из джинсов, а потом, шатаясь, потащил Эбби к дивану и сам рухнул на него спиной вперед. Эбби упала на него, легко взвизгнула и засмеялась. Ее ноги оказались по обеим сторонам его туловища, на лице появилась лукавая улыбка, когда она стала медленно продвигаться по его телу. Ее медленные движения были мучительно сладкими. Он попытался произнести ее имя, но не смог, так как у него перехватило дыхание. От ее движений он закатил глаза, а она завела руку за спину и расстегнула бюстгальтер. Пол подумал, что он самый счастливый в мире человек, а потом положил руку на одну ее грудь, а второй притянул Эбби к себе, чтобы снова поцеловать ее. Она легко засмеялась, потом зацокала языком, поддразнивая его, а потом привстала с его тела. Он сжал кулаки, когда жар ее тела ушел с его собственного, когда он перестал чувствовать вес ее тела, только что прижимавшегося к нему. Но она привстала с одной- единственной целью – чтобы снять кружевные трусики, которые были надеты на ней. И после этого он сжимал кулаки уже по другой причине. – Я умру из-за тебя! Ты доведешь меня до смерти! – простонал Пол, приподнялся, схватил женщину и повалил на себя. Эбби была великолепна обнаженной, и она была его. «Моя!» – пронеслась мысль, а ее пальцы в это мгновение обхватили его мужское естество, направляя его в себя. И он, проскальзывая в нее, почувствовал какое влажное и какое горячее у нее лоно. Этот жар, исходивший от нее, передался его телу, окатил его целиком, а потом он почувствовал, как мышцы ее лона охватили его мужское естество. Эбби откинула голову назад, наслаждаясь каждым мгновением, смакуя свои ощущения. Пол снова схватил ее за бедра и толчками стал входить в нее глубже и глубже, и он чувствовал, что с каждой секундой у нее выделяется все больше и больше смазки. Его движения были быстрыми и сильными, и он видел, как ее зубы слегка прикусили губу, а глаза закрылись от удовольствия. Наслаждение нарастало с каждой секундой. Ему хотелось, чтобы она достигла пика удовольствия. Ему хотелось увидеть, как пылают ее щеки, услышать, как она стонет, почувствовать, как ее мышцы сжимают его мужское естество. Он хотел, чтобы она стонала и кричала, а ее тело содрогалось, потеряв контроль над собой и полностью отдавшись ощущениям. – Боже, как ты красива! – выпалил он и снова поцеловал ее, его рука проскользнула между их тел, а костяшки пальцев легко мазнули по ее клитору. Эбби впилась ногтями в его плечи, и все ее тело содрогнулось – и она в изнеможении замерла рядом с ним. Вид Эбби, лежащей рядом, был таким эротичным, таким красивым, что больше, казалось, ему в жизни ничего и не нужно. Еще два толчка в ее горячее лоно – и он кончил, его лоб покрылся испариной, и Пол упал этим мокрым лбом ей на плечо, его руки крепко обняли ее и прижали к себе. Он чувствовал в эти минуты такое неземное блаженство, которое не испытывал никогда раньше. Они долго лежали, прижавшись друг к другу и тяжело дыша, пока их дыхание не стало успокаиваться. Оба были в шоке от случившегося, и они пока не могли свыкнуться с такой близостью.